Возлюбленная тьмы - Ксения Изотова

Я невольно присоединилась к песне менестреля. С губ сама собой сорвалась мелодия, добавляя в музыку волшебство сирен.

Когда я запела, менестрель на миг оторвался от лютни и сделал мне знак рукой, призывая подойти. Шаг за шагом я подходила к нему, не прерывая песни. Наши голоса слились, рассказывая собравшимся здесь о боли и о потере, и о надежде, которая никогда не исчезнет. Наконец мы дошли до последнего куплета, в котором моряк возвращается к своей возлюбленной. Но вместо горячей, живой крови в нём течёт морская вода. Девушка узнаёт об этом и понимает, что на самом деле её жених погиб. Не в силах выдержать такой ужасной правды она проклинает богов моря и бросается вниз со скалы, но не погибает, а превращается в чайку, которая с тех пор вечно носится над волнами, и ветер разносит повсюду её печальные крики. Допев, мы с менестрелем переглянулись и синхронно посмотрели на собравшуюся публику. У многих в глазах стояли слёзы, а кто-то даже утирал их грубым полотняным рукавом. Незаметно таверна почти опустела, люди разбрелись кто куда. Я вернулась на своё место у окна. Рыжеволосая разбитного вида девица наконец принесла мне мой заказ и бросила на меня несколько восхищённых взглядов. Видимо, слуги тоже слушали наше выступление из-за двери подсобного помещения. От глиняного горшочка с жарким поднимался ароматный пар и я почувствовала, как внутренности в животе скрутились в тугой комок в напряжённом ожидании угощения. Пока я наслаждалась вкусом, закатывая в блаженстве глаза, к столу подошёл менестрель. Грубоватое лицо с острыми скулами согрела неожиданная улыбка. Он почесал давно не бритый подбородок и уселся напротив меня.

— Надеюсь, миледи не возражает? — уточнил он, с любопытством меня рассматривая.

Я с набитым ртом пробурчала что-то одобрительное, демонстрируя, что нет, миледи не возражает, а как только миледи поест по-человечески, то будет очень даже рада побеседовать с таким талантливым музыкантом. Не знаю, как много он понял из моего мычания, но решил остаться за столом. Та же официантка, не спрашивая его о заказе, принесла ему глиняную кружку с чем-то коричневым и большое блюдо с яичницей. Видимо, менестрель был здесь частым гостем.

После сытного ужина мы наконец оживились и наша беседа плавно потекла, касаясь разных отвлечённых вещей, как это часто бывает у незнакомцев. Мужчина без удивления отнёсся к тому, что я приехала поступать в Академию Афаль. Начинающих магов в этом городе было пруд пруди.

— Надеюсь, у вас всё получится, — серьёзно сказал он. — В конце лета к нас сюда всегда съезжается немало начинающих колдунов, но на деле поступают немногие. Процентов пять — десять, не больше. А после первой сессии остаётся и того меньше.

— Почему? — удивилась я.

— В Академии Афаль самый строгий приём, самое сложное обучение, и это единственная академия магов, где нет платного приёма. Так что сюда можно поступить только благодаря своим способностям. Многие в итоге отправляются в столицу. В Тарейлине поступить гораздо проще. Впрочем, хватит о грустном. В ваших способностях я не сомневаюсь. Как там говорится, талантливый человек талантлив во всём? Никогда не слышал, чтобы люди так пели.

Я улыбнулась и пригубила эля. Да, у Дара сирен много преимуществ. Тем временем менестрель тоже приложился к своей кружке и вновь заговорил.

— Как вам Афаль, миледи?

— Я здесь совсем недолго, приехала только сегодня днём. Но это просто что-то невероятное. Никогда не видела такого города. Афаль — это как белоснежная мечта, плывущая над морем.

— Да, Афаль — самый белый город на Таринне. Это вполне объяснимо. Неподалёку от города пласты мрамора лежат прямо на поверхности, так что даже не приходится перерывать груды отвалов породы, чтобы его получить. Поэтому здесь он стоит так дёшево, что облицевать дом мрамором выходит выгоднее, чем деревом. Мрамор всё-таки ещё и долговечнее. А вообще, вам стоит познакомиться с городом поближе. Если вы поступите в Академию, то время на это будет. Можете начать осмотр с основных достопримечательностей, а можете просто гулять по городу безо всякой цели. Многим так нравится даже больше.

Остаток вечера мы провели, обсуждая достопримечательности Афаль. Менестрель рассказал мне о набережной, выдающейся далеко в море своими многочисленными молами, об огромной библиотеке с лучшим собранием магических трудов в мире, о древнем храме богини Дану, которому уже несколько тысячелетий, о статуе первого правителя Афаль, сделанной из чёрного мрамора и о многом другом. Наконец, забитая под завязку знаниями и сытной едой, я покинула гостеприимный трактир и отправилась в гостиницу. Моя комната встретила меня запахом свежести и хрустом выстиранного белья. Уже погружаясь в сон, я прокрутила в голове все события этого немного суматошного дня и довольно улыбнулась. Начало положено. Завтра важный день, от которого многое зависит. Академия, жди меня.

Утром я проснулась рано. Солнце только начало заглядывать в окна, бросая блики сквозь высокие окна. Со внутреннего двора доносился тихий шелест листвы, густой, как нити паутины. Я быстро умылась в прилегающей ванной комнате и с головой зарылась в свои сундуки, выискивая подходящий наряд. Событие, которое меня ждало было важным, так что мне хотелось выглядеть торжественно, достаточно нарядно, но при этом строго. И если с нарядностью проблем не возникало, то вот строгих нарядов у меня было не так уж и много. Наконец, я подобрала прямое платье со сдержанной золотистой отделкой. Длинные рукава облегали руки, на груди корсаж был украшен золотыми лентами. Плотный шёлк цвета тёмно-зелёного мха приятно гармонировал с моей кожей и глазами. На ноги я надела зелёные туфельки на низком каблуке. Пара взмахов расчёской по волосам, и я готова идти. В академию я решила отправиться пешком, благо от гостиницы до неё было совсем недалеко. Подача заявлений шла всего несколько дней, а желающих было немало, так что вскоре я слилась с тонким ручейком других абитуриентов, направляющихся к Академии Афаль.

Заранее в сторону Академии я вчера не ездила, не хотелось сбивать себе первое впечатление от места, в котором, как я надеялась, мне предстояло учиться. И, как оказалось, не зря. Центральная улица Афаль привела меня к высокой кованой ограде, перемежающейся беломраморными столбами. На конце каждого столба стояла статуэтка бронзового грифона с рубиновыми глазами. Насколько я знала, в тёмное время суток статуи служили заодно фонарями, освещая территорию вокруг ограды. Рассмотреть что-либо внутри не представлялось возможным из-за густых крон деревьев, высаженных сразу за решёткой. Лишь где-то вдалеке виднелось несколько шпилей. Немного попетляв, дорога упёрлась в огромные ворота, шириной в десять, а то и больше человеческих ростов и около двадцати ростов в высоту. Створки ворот были гостеприимно распахнуты и молодые люди, в числе которых была и я, медленно входили внутрь, поминутно оглядываясь по сторонам. Первое что я оценила, оказавшись за воротам, это масштаб территории академии. Прямо передо мной расстилался громадный парк, весь засаженный разнообразными кустарниками, деревьями и цветами. С ветки на ветку перелетали пёстрые птицы, а по земле изредка пробегали ящерицы с искрящейся на солнце чешуей. Воздух сладко пал цветочным мёдом и тёплой землёй, напоминая о том, что я нахожусь на самом юге Империи. Дальше вела застеленная песочного цвета мрамором неширокая дорожка, по обе стороны от которой вздымались струи многочисленных фонтанов, сливающих свои звонкие голоса с пением птиц. Дорожка вела прямо к главному корпусу Академии. Белоснежное здание с несколькими десятками башен было окружено рвом с водой, над которым нависал горбатый мостик. Проходя по мосту, я посмотрела внизу. Там, в тёмной глубине, мелькали спинки золотых рыбок с алыми хвостами. Заметив меня, они подплыли к самой поверхности и раскрыли рты, выпрашивая угощение. За главным корпусом виднелись другие, тоже из мрамора, но уже других цветов. Одно было высоким, с резкими очертаниями и зубцами на башнях, навевая ассоциации с боевыми крепостями. Его стены были облицованы алым мрамором с чёрными прожилками, а в окна вставлены витражи, рисунки на которых мешало рассмотреть яркое солнце. Другой корпус, напротив, был довольно приземистым, цветом напоминал малахит, и на черепичную крышу бросали тень растущие вокруг него деревья. Было там и ещё несколько разноцветных зданий — сливочно-жёлтое, пурпурное, серое и абсолютно чёрное. Присмотревшись, я заметила, что над дверью каждого здания висит что-то вроде герба, но разглядеть его повнимательнее мне не дали. Сзади на меня налетел какой-то парень и, выругавшись сквозь зубы, проворчал что-то насчёт раззяв, мешающих приличным магам. Не то, чтобы я устыдилась, но действительно пора было заняться делом. Возможность погулять по Академии мне ещё представится, и, я надеюсь, не одна.