Дело о бархатных коготках - Эрл Стенли Гарднер

– Что вы скажете об антресолях? – спросил Локк.

– Можно и антресоли, – ответил Мейсон.

Они прошли через холл, поднялись на лифте на антресоль,миновали маникюрный зал и сели в креслах напротив друг друга. Между ними стоялапепельница на высокой ножке.

– Хорошо, – сказал Локк. – Следовательно, вы Перри Мейсон,адвокат. Вы выступаете от чьего то имени и чего-то хотите. Говорите!

– Я не хочу, чтобы определенные сведения появились в вашейгазете, – сказал Мейсон.

– Много людей этого не хотят. Что это за сведения?

– Поговорим вначале о формальной стороне. Вы примете оплатуналичными?

Локк энергично покачал головой.

– Мы не шантажисты, у нас серьезное издание, – заявил он. –Впрочем, иногда мы идем навстречу пожеланиям людей, которые заказывают рекламув нашей газете.

– Вот как! – воскликнул Мейсон.

– Вот так! – ответил Локк.

– А что я могу у вас рекламировать?

– Безразлично, – пожал плечами Локк. – Вы можете ничего нерекламировать, если не хотите. Мы только продаем место в газете.

– Понимаю, – сказал Мейсон.

– Это хорошо. И что вы еще хотите?

– Вчера вечером в Бичвунд Инн было совершено убийство.Точнее говоря, была стрельба, при которой убили человека. Я точно не знаю, былоэто умышленное или случайное убийство. Насколько мне известно, человек,которого убили, хотел ограбить посетителей.

Фрэнк Локк обратил свои бесстрастные глаза на адвоката.

– И что? – спросил он.

– Как я слышал, – продолжал Мейсон, – есть что-то неясное вовсем этом деле. Поэтому прокурор потребовал тщательного расследования.

– Вы до сих пор не сказали ничего конкретного, – заметилЛокк.

– Я ведь говорю, – ответил Мейсон.

– Тогда говорите.

– Ходят слухи, что список свидетелей, который переданпрокурору, неполон.

Теперь Локк посмотрел на адвоката более внимательно.

– От чьего имени вы выступаете? – спросил он.

– От имени потенциального рекламодателя вашей газеты, –ответил Мейсон.

– Хорошо, говорите. Я жду продолжения…

– Остальное вы знаете.

– Даже если бы я знал, то все равно никогда не признался быв своей осведомленности, – сказал Локк. – Мое дело – это прием рекламы. Выдолжны идти мне навстречу, сам я не сделаю ни шага. Я жду продолжения…

– Хм, – ответил Мейсон. – Как потенциальный клиент, я хотелбы, чтобы ваша газета не вникала в обстоятельства этого убийства. Это значит,что мне крайне нежелательно, чтобы какие-то особы, которые там якобыприсутствовали, были упомянуты в вашей газете. Особенно я заинтересован в том,чтобы не упоминали широкоизвестное лицо, имя которого не фигурирует в списке, ичтобы не требовали от полиции его допросов. И, продолжая говорить как вашпотенциальный клиент, я не хотел бы никаких упоминаний о том, что этотсвидетель был не один, и уж тем более каких бы то ни было предположений о том,что за лицо его сопровождало. А теперь – сколько я должен буду дать за рекламу?

– Если вы хотите диктовать нам редакционную политику, –ответил Локк, – то вам придется вложить много средств. Необходим будетдолговременный контракт, в котором вы обяжетесь определенное время помещать внашей газете рекламные объявления. В контракте будет статья, касающаясявозможного штрафа в том случае, если вы нарушите условия. То есть если вы незахотите поместить предусмотренного количества реклам, то вынуждены будетевместо этого заплатить возмещение.

– Я вынужден буду заплатить возмещение, как только нарушуусловия контракта? – спросил Перри Мейсон.

– Конечно.

– А контракт смогу нарушить, как только его подпишу?

– Нет. Это нам не подходит. Вам придется подождать день илидва.

– Вы, конечно, не предпримете никаких шагов за то время,пока я буду ждать? – уточнил Мейсон.

– Безусловно, – заверил Локк.

Мейсон достал портсигар, вытащил длинными пальцами сигарету,прикурил ее, после чего смерил Локка холодным взглядом.

– Что ж, – заметил он, – я уже сказал то, что должен былсказать. Теперь я слушаю вас.

Локк поднялся с кресла, сделал несколько шагов вперед иобратно. Голову он наклонил вперед и часто моргал глазами цвета какао.

– Я должен обдумать это дело, – заявил он.

Мейсон достал часы:

– Что ж, даю вам десять минут на размышления.

– Нет-нет, – возразил Локк. – Это займет гораздо большевремени.

– Не должно, – отрезал Мейсон.

– Это вы пришли ко мне, – заявил Локк, – а не я к вам.

– Будьте разумны, – убеждал Мейсон. – Не забывайте, что явыступаю от имени клиента. Вы должны что-нибудь предложить мне, а мое дело –передать это предложение дальше. Вовсе не так просто будет связаться с моимклиентом.

Локк поднял брови.

– Вот как? – спросил он.

– Вот так, – ответил Мейсон.

– Ну, может быть, я мог бы решить наш вопрос в течениедесяти минут, – сказал Локк. – Но я должен позвонить в редакцию.

– Я побуду здесь.

Локк быстро прошел к лифту и спустился вниз. Мейсонпододвинулся к барьеру антресоли и смотрел на то, как Локк идет через холл. Онне исчез ни в одной из телефонных будок, а вышел на улицу. Мейсон подошел клифту, нажал кнопку, спустился вниз, направился прямо к выходу и перешел надругую сторону улицы. Он остановился в подворотне, наблюдая за зданияминапротив.

Через три или четыре минуты Локк вышел из соседней лавки инаправился обратно к отелю. Мейсон перешел через улицу, вошел в отель и шел вдвух шагах за Локком, пока не поравнялся с телефонными будками. Тогда он вошелв одну из них, оставив открытыми двери, высунул голову и крикнул:

– Эй, Локк!

Локк повернулся на месте и посмотрел на Мейсона с внезапнымстрахом в своих глазах цвета какао.

– Мне пришло в голову, – объяснил Мейсон, – что и я мог бысвязаться с моим клиентом. Тогда я бы сразу дал вам ответ. Но я не могудозвониться, никто не отвечает. Сейчас, я только достану монету.

Локк кивнул. В глазах у него было недоверие.

– Плюньте вы на эту монету, – сказал он. – Наше времядороже.