Книги онлайн и без регистрации » Романы » Пальмы в снегу - Лус Габас

Пальмы в снегу - Лус Габас

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 121
Перейти на страницу:

– По крайней мере, до октября. Что хорошо, когда дети взрослые, – они во мне не нуждаются. – Хулия криво усмехнулась и добавила: – И при таком раскладе они не могут постоянно оставлять на меня внуков.

Кларенс рассмеялась. Она любила Хулию. Хотя этого и не заметишь с первого взгляда, та была женщиной умной и решительной. К тому же – и это выделяло ее – она была образованна, наблюдательна и рассудительна, с открытым и легким характером, что придавало ей утонченности и изящества. Кларенс была уверена, что эти свои качества Хулия обрела благодаря дальним странствиям и жизни в столице. Однако, когда женщина бывала в Пасолобино, казалось, что она никогда никуда не уезжала. Ее простота и скромность помогли ей приобрести множество друзей. Хоть она и шутила насчет детей и внуков, Хулия никогда не отказывалась помочь, когда помощь была нужна.

– Хочешь горячего шоколада? – предложила Кларенс.

– В день, когда я не захочу, можешь начинать волноваться!

Они медленно шли по узким, мощенным брусчаткой улочкам. Затем, оставив старые кварталы позади, по широкой, с высокими фонарными столбами и четырех-пятиэтажными домами улице, отделявшей старый город от нового, направились к единственному в Пасолобино магазину, где, по мнению эксперта – Хулии, – подавали правильный шоколад. Чашку можно было перевернуть, не пролив ни капли. «Когда растешь на истинном какао, – говаривала она, – не станешь мириться с подделкой». По дороге они беседовали о повседневных делах, рассказывали друг другу о своих семьях. Кларенс всегда казалось, что голос Хулии меняется, когда девушка спрашивала ее про Килиана или Хакобо. Изменение было почти незаметно, но Хулия всегда нервно покашливала.

– Давненько я не видела твоего дядю. Как он?

– С ним все в порядке, спасибо. Сдал немного, но ничего серьезного.

– А твой отец? Не приехал?

– Он приезжает, просто не так часто. Ему больше не нравится много водить.

– И это человек, обожавший машины!

– По-моему, чем больше он стареет, тем меньше любит холод. Все время ждет, пока погода исправится.

– Ну, это со всеми так. Нужно очень любить эти места, чтобы мириться со здешним бешеным климатом.

Кларенс поняла, что у нее появилась возможность сменить тему.

– Конечно, – согласилась она. – Особенно если жил в тропиках, правда?

– Слушай, Кларенс… – Хулия остановилась перед шоколадным баром. – Если бы не особые обстоятельства… ну, то, почему мы уехали, хочу я сказать…

Они вошли в бар, Кларенс пропустила Хулию вперед, радуясь, что та попалась на крючок.

– …я должна была остаться там.

Облюбовав свободный столик у окна, сняли пиджаки и шарфы, поставили сумки и уселись.

– Это были лучшие годы моей жизни…

Хулия вздохнула, жестом велела официанту принести две чашки. Потом взглянула на девушку, и Кларенс кивнула, прежде чем заговорить.

– Знаешь, где я недавно была?

Хулия вопросительно изогнула брови.

– На конференции по испано-африканской литературе в Мурсии, – Кларенс заметила изумленное выражение лица Хулии. – Да, меня это тоже сперва удивило. Я знаю кое-что об африканской литературе на английском, французском, даже португальском, но никогда не слышала, чтобы она была на испанском.

– Я и не знала, – Хулия пожала плечами. – Честно говоря, никогда об этом не думала.

– Кажется, существует великое множество неизвестных книг, как там, так и здесь. Этих писателей забыли на многие годы.

– А почему ты туда ездила? – Хулия позволила официанту поставить перед ними чашки с шоколадом. – Это как-то связано с твоими исследованиями в университете?

Кларенс поколебалась.

– И да, и нет. Правда в том, что, когда я закончила диссертацию, то понятия не имела, чем заняться. Коллега рассказала мне о конференции, и я задумалась. Как вышло, что ничего подобного мне и в голову не приходило, хотя я всю жизнь слушала рассказы папы и дяди Килиана?

Она взяла чашку в ладони. Шоколад был таким горячим, что ей пришлось несколько раз подуть на него, прежде чем сделать глоток. Хулия спокойно смотрела, как Кларенс прикрыла глаза, чтобы лучше ощутить смесь горечи и сладости, как она ее и учила.

– И ты что-нибудь узнала? – спросила наконец. – Ты довольна?

Кларенс открыла глаза и поставила чашку на блюдце.

– Очень довольна. Были писатели-африканцы, которые жили в Испании, и другие, жившие в разных странах, и те из нас, отсюда, которые исследовали огромный новый мир. Они говорили о многом, особенно о необходимости продвигать свои книги и свою культуру. – Она умолкла на миг – проверить, не заскучала ли Хулия. – Кстати, настоящим открытием было узнать, что есть африканцы, пользующиеся нашими грамматикой и языком. Удивительно, правда? Нужно только сказать, что их сюжеты сильно отличаются от того, что я слышала дома.

Хулия нахмурилась.

– И чем же?

– Ясно, что много обсуждали колониальное и постколониальное время. Унаследованную идеологию, с которой жили писатели; восхищение, неприятие, даже ненависть к тем, кто заставил их изменить историю; проблемы с самоидентификацией; попытки загладить потерянное время; утрату корней; а также наличие множества этнических групп и языков. Ничего общего с тем, что, как мне казалось, я знаю… И я сомневаюсь, что на конференции было много детей колонистов! Лично я не открывала рта. Мне было немного стыдно… понимаешь? Даже когда лектор-американец читал нам стихи на своем родном языке, буби… – Девушка сунула руку в сумочку, вытащила ручку и взяла салфетку. – На самом деле это пишется вот так: бьоубе.

– Буби, да, – повторила Хулия. – Писатель буби… Я удивлена, признаюсь. Не думала…

– Конечно, конечно… – прервала ее Кларенс. – Мне-то не говори! В детстве у меня была собака, ее звали Буби. – Она понизила голос. – Отец ее так назвал…

– Да, и впрямь не очень удачно… хотя для Хакобо. – Она вздохнула. – Тогда были другие времена…

– Не нужно ничего объяснять, Хулия. Я рассказываю, чтобы ты поняла: для меня это было – словно вдруг взглянуть на все с другой стороны. Я поняла, что порой необходимо задавать вопросы, что недостаточно принимать как истину все, что говорят.

Девушка сунула руку в бежевую замшевую сумку, вынула бумажник, а оттуда – записку, которую нашла в шкафу.

– Я разбирала бумаги в доме и наткнулась на это среди папиных писем. – Она протянула листок, объясняя, что он был написан где-то в 1970-х или 1980-х годах. Внезапно она остановилась, увидев лицо Хулии, и встревоженно спросила:

– С тобой все в порядке?

Хулия выглядела бледной. Очень бледной. Записка дрожала в ее руке, а по щеке катилась слеза. Кларенс взяла подругу за руку.

– Что стряслось? Я сказала что-то, что тебя задело? Если да, мне очень жаль.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?