Чужая война - Олег Данильченко

– Прости меня, пожалуйста, Лео. Слышишь? Прости! – тихо шепчет. Потом поднимает глаза, полные слёз. – Вы все меня простите. Я… я не хотела. Не знаю, что на меня нашло, – и снова прячет лицо в ладонях.

Халло, сидевший возле костра и хмуро взиравший на эту отвратительную выходку, скупо кивнул. Девочка, сидевшая у него на руках и тоже серьёзно смотревшая на всё это, высвободилась из его объятий и подошла к Ори. Немного постояла и вдруг начала гладить ручонкой по голове. От такого участия девушка окончательно разревелась. Слёзы смывали горечь, уносили вдаль тиски, сжимавшие стальной хваткой сердце. Вдруг Лео, сидевший рядом, обнял её и прижал рукой к себе.

– Всё нормально, Ори. – Голос его звучит мягко. – Всё нормально. Это просто нервы. Все всё понимают.

Халло хмыкает и встаёт.

– Ладно, пойду проверю караульного нашего. А то он от молчания лопнет. – Ори узнала его. Это ведь он тогда, возле каюты Лео, придавив её к палубе, упирался в спину коленом. – Тогда он показался ей бесчувственным болваном, грубым, безмозглым солдафоном. А теперь проявил тактичность и, весело подмигнув, уходит к выходу.

Последнее время, что она находится рядом с Лео, у неё постоянно происходит разрыв шаблона. Девушка всегда считала всех, кто не относится к расе эленте, грубыми, невоспитанными, недалёкими, злыми… список можно продолжать. Но чем дольше она находится в их обществе, для неё открываются совсем другие качества. Сильные, надёжные, умные и совсем не злые люди. Они все разные, но точно не злые. Они, так же как и эленте, живут, чувствуют, любят, страдают, ненавидят, дружат. Они такие же в точности, и это было удивительно, непривычно. Раньше ей всё больше приходилось общаться с высокопоставленными чиновниками на официальных приёмах. Девушка считала, что это лучшие представители, раз смогли добиться такого положения. Однако при общении с этими людьми ловила на себе жадные, липко-похотливые взгляды. В глазах их читалась жадность, алчность, беспринципность. А потом, когда сама, без присмотра мамы, оказалась в империи, в той самой школе базы резерва, убедилась в этом окончательно. Ведь руководство школы было ничем не лучше. Они оказались предсказуемыми, и ими было легко манипулировать. Чего ж было ждать от людей, находящихся ниже по иерархической лестнице? Однако на деле всё оказалось совсем наоборот. Простые люди не были быдлом. Они-то как раз оказались настоящими, живыми, тонко чувствующими, и именно они, эти простые люди, «солдафоны», пришли на помощь её клану. Да, по указанию нового императора, однако пришли. Сам император тоже был не похож на прежнего. Ори приходилось видеть его предшественника. Этот был другой. И мама ему, кажется, нравится, хоть он и не смотрит на неё с похотливым вожделением. Окружение тоже сменилось. Другие люди сейчас управляют империей, и простой народ идёт за своим императором. Привычный мир стремительно менялся. Всё перевернулось с ног на голову, все, в чём она была уверена, оказалось совсем другим. Лео был для Ори как маяк, маяк, не позволяющий заблудиться среди бушующих в её душе противоречий. Он, как островок в неспокойном океане, являлся для неё средоточием надёжности, стабильности, и она инстинктивно тянулась к нему. Немного успокоившись, она спросила:

– Кто эта девочка и где ты её нашёл?

– Не поверишь. В лесу. У вас тут, оказывается, в лесах девочки водятся.

– Снова шутишь? – Ори смотрит ему в глаза.

– Шучу, – отвечает. Хотя глаза совсем не улыбаются. – Но на самом деле смешного мало. Километрах в трёх отсюда разбился полицейский флаер. Думаю, он вёз людей к орбитальному лифту. Но не довёз. Она единственная из выживших.

– Это всё оттуда? – Ори обводит взглядом освещённое пространство, намекая на вещи, ММК и так далее.

– По большей части. Кроме вот этих лавок, – он хлопнул ладонью по сиденью, – и ухи.

– А кто всё это делал? – Она не заострила внимание на незнакомом слове.

– Что именно?

– Ну, вот это, – теперь девушка хлопает ладошкой по лавке, – и лежанки, и навес для мамы… огонь.

– Да вместе с ребятами и делали. Правда, пришлось показывать, как и что, – он помолчал несколько мгновений и ухмыльнулся. – Представляешь, они не знают элементарных вещей. Да чего там говорить, вы все их не знаете. Забыли напрочь.

– Ты о чём?

– О чём я? Как бы тебе объяснить понятней?

– Намекаешь, что я дура?

– Давай обойдёмся без этой вашей женской логики. Хорошо?

Она кивнула.

– Так вот. Вы меня всё время называете диким.

– Потому что ты сам стараешься таким казаться.

– Не перебивай. Вы высокоразвитая цивилизация. Напичкали себя всякими устройствами, довели свои организмы до совершенства, живёте долго, но…

Парень снова замолчал, уставившись в огонь. На его лице плясали отблески пламени.

– Что но?

– Для меня дико, что вы забыли элементарные вещи, которые в моём мире знает каждый ребёнок. Хотя бы теоретически. Только представь, мне пришлось объяснять, как разжечь огонь, как сделать навес, чтобы он отражал тепло костра, как поймать рыбу, чтобы её сварить…

– Рыбу?!! Настоящую, живую рыбу? Так это она так вкусно пахнет?

Девушка удивлённо уставилась на рядом сидящего парня.

– И где ты её взял?

Он ухмыльнулся.

– Поймал. Там. – Подбородком указывает на озеро. – Замерз, правда, вода холоднющая.

– Ты сам ловил рыбу? – Круглые глаза. – Но как?

– Руками. С разогнанным восприятием это оказалось несложно. Но и без всех этих усовершенствований организма мои земляки это делали когда-то. Удивительно.

– Естественно. Впервые вижу человека, который ловит рыбу руками, да ещё грязную рыбу.

– Ты меня не поняла. Это как раз мне понятно и естественно. Удивительно совсем другое. Вы, напичканные имплантами и нейросетями, умрёте там, где полно еды. Замёрзнете там, где полно топлива, чтобы согреться, потому что не сможете добыть огонь. Утонете там, где воды по колено, и высохнете от жажды там, где можно утопиться. Без своих технологий вы все беспомощны. Вот это дикость для меня. Но ладно, вернёмся на рейдер, будет вам всем курс выживания. Вы у меня голыми руками научитесь воду в пустыне добывать.

– Мне уже страшно. – Девушка улыбается. Рядом с Лео она почему-то уверена, что они действительно выберутся из «этой задницы», как он сам выражается. Когда он рядом, всё кажется простым и понятным Он всегда знает, что надо делать. Всегда поможет и подскажет.

– А рыба, кстати, очень вкусная. Только глупец, никогда не евший рыбу, выросшую в естественной среде, может её назвать грязной. Будешь?

– А вот буду! – она энергично кивает. Действительно, от этого одуряющего запаха прорезался зверский аппетит.

– Вот это правильно. Вот это по-нашему. Подожди, сейчас сниму котелок и налью тебе бульона. Знатная уха получилась. Жаль, что зеленушки тут взять негде. Лучку там, петрушки с укропом, и водочки бы тоже не помешало.