Хищный. Наглый. Холостой - Алина Ланская

— Ага, — я обвила руками его плечи. — Доброе утро!

— Доброе, — он чуть отодвинул стул, чтобы посадить меня к себе на колени. — Через час у нас встреча с Тимуром и аудитором, которого прислали акционеры. Давай в душ и одевайся, а я приготовлю кофе.

Сон как рукой сняло. Я повернула голову, чтобы взглянуть на экран, но Савва опередил меня и быстро закрыл ноутбук.

— Что случилось? Они что-то выяснили?

— Возможно, — уклончиво ответил Савва и успокаивающе погладил по плечу. — Жду тебя через десять минут.

Я соскользнула с его колен и больше ни о чем не спрашивая, ушла в ванную. Стоя под горячей водой, я перебрала все варианты из возможных, как мне казалось. Но когда Савва молча развернул ко мне экран ноутбука, я чуть не пролила на себя горячий кофе.

— Это что такое? — я не верила своим глазам. — Откуда?

— Хороший вопрос, Катя, но ответ нужно найти до встречи с Тимуром. Деньги перечислены тебе еще на прошлой неделе. Пятьсот тысяч двумя траншами.

— Откуда? — я снова повторила свой вопрос. Происходящее казалось дурным сном. — Т-Тимур знает?

— Он вечером позвонил, ты уже спала, — хмуро кивнул Баринов. — Судя по данным банка, ты открыла дополнительный онлайн-счет и через три дня на него пришли эти деньги. Отправитель — фирма-однодневка, пустышка, таких обычно быстро блокируют… Кать, ты можешь объяснить? Понимаешь, как это выглядит?

— Как откат? — я тупо уставилась на экран. — Но откуда? Разве банк может вот так? А как же банковская тайна? И почему мне на телефон не приходили уведомления? Господи, да кто в здравом уме на счет в банке получает откаты?!

— Вот и я думаю, что могла бы догадаться взять нал, — усмехнулся Савва и добавил уже серьезно. — Кать, у нас с банком почти одни и те же акционеры, а про банковскую тайну вообще забудь, нет ее. Рассказывай, кто знал пароль от онлайн-банка и имел доступ к твоему компьютеру и телефону.

— Никто! — я заметалась по кухне. — Вообще никто, да я и сама редко туда захожу.

— Кто-то зашел под твоим паролем, отменил двухфакторную идентификацию, поэтому ты и не получала сообщения о деньгах и открыл новый счет. Кать, это подстава, понимаешь?

Савва смотрел на меня в упор и от его взгляда у меня похолодело в душе. Неужели он мне не верит?! Как обухом по голове — он же за меня поручился своим местом в «Элиоте», своей репутацией. Если я пойду ко дну, то и он со мной!

— Савва, я клянусь, пожалуйста, поверь мне. Это не я! Я этого не делала!

— Я знаю. Но ситуация хреновая. Я тебе больше скажу — аудитор акционеров разбирал вчера твои документы. В трех контрактах цены реально были завышены. Не намного — всего на полтора-два миллиона, но за эти же услуги рекламное агентство другим заказчикам выставляла меньший чек.

Я лихорадочно вспоминала свои договоры — да, пару раз, я и правда убеждала Тимура подписать соглашения на большие суммы — в основном за срочность. Генеральный сам по две-три недели откладывал одобрение контрактов, а потом время поджимало, и с нас уже брали наценку…

— Вот это все и скажи, — убеждал меня Савва, когда мы ехали в машине. — Насчет денег, утверждай, что это не твои операции, сообщения по ним тебе не приходили, ты ничего не знала. К деньгам не притрагивалась.

— А ты? — про себя Баринов ничего не говорил, словно его мои проблемы коснуться не могли. — Ты ведь поручился, что анонимки это ложь, и настоял на этом чертовом повышении!

— За меня не волнуйся, — Савва нетерпеливо махнул рукой. — Я уверен, что разговор с тобой будет без меня. Отвечай коротко и спокойно, но как только почувствуешь, при первой же мысли, что тебя пытаются топить, замолкай. Дальше все разговоры только с адвокатом, которого я тебе найму. И главное — ни при каких обстоятельствах ничего не подписывай. Вообще ничего! Ясно?

Я кивнула. Мы подъехали к зданию, впервые за семь лет я не хотела заходить в здание «Элиота».

Савва оказался прав — едва мы поднялись на этаж, ко мне подошел Слава, наш безопасник и молча проводил в кабинет Тимура, где меня уже ждали.

Их было трое — шеф и еще двое незнакомых мужчин лет тридцати пяти или сорока. Один из них, тот, что помоложе, представился:

— Игорь Александрович, я аудитор. Позволите задать вам несколько вопросов, Екатерина?

Я обернулась к Тимуру, тот едва заметно кивнул.

Все шло так, как и предсказывал Савва, вопросы были почти слово в слово, какие он задавал мне у себя дома и в машине. Я знала, что на них отвечать. Ощущение было, что эта беседа больше похожа на формальный опрос проходного свидетеля в суде, меня не валили, не задавали провокационных вопросов.

— Какие отношения вас связывают с вашим руководителем Саввой Бариновым?

Этот вопрос я тоже ожидала, поэтому ответила четко.

— Мы знакомы четыре года, я, как и еще несколько сотрудников компании вместе учились в магистратуре. Сейчас нас связывают рабочие отношения.

— И только? — уточнил Игорь Александрович.

— Да.

— И ваше назначение, участие в конкурсе на разработку совместного проекта с крупной компанией объясняется только вашим высоким профессиональным уровнем?

Я кивнула. Мне очень не понравился этот вопрос.

Аудитор ничего не сказал, он молча положил передо мной несколько напечатанных фотографий. Я с ужасом узнала на них себя и Савву.

— Рабочие отношения? — переспросил аудитор и пододвинул ко мне фото, где мы стоим с Бариновым в самом центре Старого Арбата и целуемся. — А теперь, Екатерина, мы поговорим с вами по-взрослому.

Перед глазами все расплывалось, но я нашла в себе силы сдавленным голосом проговорить:

— Только в присутствии адвоката. Без него ничего говорить не стану.

В комнате повисла тишина.

— В таком случае мы будем вынуждены предать огласке нарушения и обратиться в правоохранительные органы, — спокойно заметил аудитор. — Вам это действительно нужно? Вы не только поставите жирный крест на своей карьере, вам светит реальный срок. Вы это понимаете?!

Он повысил голос, последние слова прозвучали жестко, даже грубо. Я подняла взгляд на Тимура — он был единственным, кто мог мне сейчас помочь.

— Катюш, послушай внимательно. — Шеф сочувственно смотрел мне в глаза. — Ты влипла. Адвокат тут не поможет, нужно договариваться, пока еще есть шанс договориться по-хорошему. Я все сделаю, чтобы на тебя не заявили.

Я покачала головой.

— Нет, Тимур Маратович. Я больше ничего не скажу.

— Слушай, девочка! — рявкнул тот, что постарше, до этого он не произнес ни слова. — Если ты надеешься на Баринова, то забудь. Он будет спасать только свою задницу. Да и твой брат тоже не обрадуется. Хотя, если он согласится возместить ущерб…