Несущий Свет - Антон Булычов

– Ждем приказа легата! Пока наша задача держать ворота. – Громовой крик трибуна вывел всех из оцепенения. Но все повторяли одно и то же: «Началось!»

Бледный Силен оперся на парапет стены. Колин тоже был бледен, но не так, как он.

– Ты тоже это чувствовал? – Разведчики смотрели друг на друга. Колин кивнул.

– Едва-едва, будто кто-то кричит вдалеке.

Силен помотал головой, одновременно не соглашаясь и пытаясь отогнать головокружение. Через сорок минут кунгенты позвали всех центурионов к себе. Там же, на площади у ворот, был и трибун.

– Приказ легата. Первая и вторая манипулы, следуем Прогулочной улицей до набережной, оставляем группы прикрыть переулки, но не очень много. Обойдемся палмами разведчиков. Третья манипула остается у ворот. Держать их любой ценой. Разведчики третьей манипулы присоединяются ко второй, вас там немного. Кто старший?

Силен вышел вперед и отдал честь.

– Четыре палма, трибун.

– А, герой. Точно. Командование тогда оставляешь за собой, приказ отдельный – прибыть первым и перекрыть аллею Висельника у набережной. Ты герой у нас, так что, глядишь, один всех северян завалишь!

Трибун коротко хохотнул, часть вояк рядом поддержала смех. Силен остался спокоен.

– Есть! – Он отдал честь и пошел прочь, на ходу подзывая Колина и Серого, объясняя им задачу. Палмы собрались за пять минут и трусцой направились к указанной позиции. Добрались за двадцать пять минут бегом. Силен тут же отдал приказ Серому взять лучших стрелков и рассеяться по крышам двух крайних домов. А он с Колином и еще с полутора десятками разведчиков начали из подручного хлама сооружать баррикаду.

Еще через пятнадцать минут подошли основные силы второй манипулы. Первая, как понял Силен, в основном рассеялась по переулкам. Кунгент второй манипулы отдал приказ центурии легионеров укрепить баррикаду и подошел к Силену.

– Не злись на трибуна, он малость помешанный на орденах.

– Не имею привычки злиться на вышестоящих, – ответил Силен.

– Гордый, значит. Может, и неплохо. Чует мое сердце, из этой передряги ты можешь сам выйти если не кунгентом, то трибуном.

Силен удивленно поднял брови.

– О тебе много говорят, ты на хорошем счету у старика Амброзия, дружен с щенком из тактиков. А потери в этой войне будут не как обычно… У меня было немало друзей в третьей манипуле… В старой третьей. Чую я, сегодня до хрена будет у нас потерь.

Кунгент замолчал, а потом отрывисто отдал приказ остальным центуриям заняться делом: треть лучников на крыши, одна центурия – выдвинуться вглубь улицы.

– Почему вы так со мной заговорили? – спросил Силен.

– Потому что мы почти в одном звании сейчас.

– В смысле? – не понял разведчик.

– Ну, трибун отдал тебе приказ как командующему отдельным корпусом. – Он оглянулся на людей Силена и криво усмехнулся. – Из двух десятков человек! Но все же. У тебя тут своя задача, как и у меня, официально к моим центуриям тебя не прикрепляли. Так что до особого распоряжения этого скота мы с тобой в одном звании, парень!

– А вы трибуна не любите.

– А его никто не любит. Залез на место благодаря связям, войны не видел, сел сразу трибуном. Родственничка своего в первую манипулу протащил! – Кунгент сплюнул. – Не люблю я тех, кто лезет в легаты, не попив чужой крови и не пролив своей.

Силен кивнул, и разговор замер. Они прождали так в неизвестности почти полчаса. А потом на Силена накатило то же чувство, что и на стене. С новой силой заломило виски, снова заголосил Милосердие, обычно тихий до безобразия, Силен побелел и крикнул кунгенту:

– Их маги опять что-то готовят, нужно уйти с улицы!

Кунгент кивнул и начал выкрикивать приказы. А Силен повернулся к Колину.

– Ты тоже это чувствуешь, поэтому бери палм и быстро на площадь Империи. Там будут Амброзий и Ацелий! Если что, выведешь их из-под удара! Быстрее!

Колин замешкавшись на секунду, кивнул и побежал, на ходу собирая людей.

– Куда? – заорал кунгент.

– Под мою ответственность к легату с докладом, – ответил тут же Силен.

Кунгент ответить не успел. Над улицей восточнее них взвился огненный смерч. Это уже заметили все, быстро очистив аллею Висельников. Всего десяток задержался на набережной.

– В воду быстро! – срывая голос, заорал Силен. Пятеро послушаться успели. Пятеро нет.

Когда вихрь рассеялся над рекой, Силен заметил, что Колину удалось пройти по набережной дальше, и его огнем не задело.

– Строиться обратно, глядишь, больше не жахнет! – заорал кунгент. Потом повернулся к Силену. – Принимай мою центурию разведчиков. Моего ценутрион-палма только что сожгло, будь неладно это проклятое Семя!

Силен кивнул и по ходу начал созывать к себе палмов и сортировать их пятерки по способностям.

С жалкими остатками второй манипулы Силен отступал вдоль Прогулочной. Он командовал уже не центурией, а семью неполными палмами. Остался жив кунгент второй манипулы Троям. К счастью, почти сразу погибли от метких стрел северян кунгент первой манипулы и трибун. Иначе бы они завели когорту в пропасть. Теперь обе манипулы, собирающие свои силы из переулков вдоль Прогулочной, вел Троям. Силен был у него на подхвате.

Разведчики были единственным более-менее мобильным подразделением имперской армии при отсутствии Бегунов. Поэтому бегали разведчики во время отступления втрое больше других.

С набережной их вытеснили быстро. Ударный отряд Волков смел два «кулака рыцарей», поддерживаемых из-за баррикады двумя центуриями легионеров. Не помогли даже лучники на крышах. Ведь северян сопровождали маги. Двое взлетели над площадью и за пару секунд почти очистили их от солдат Империи, стреляя во все стороны сталью и мелкими камнями. Вторую манипулу сопровождал Пироман. Когда они отступали от аллеи Висельников к Прогулочной улице по набережной, тот было высунулся залить улицу огнем. Почти сразу его нашел арбалетный болт, который маг отбить не смог.

Кинетик из первой манипулы был осторожнее и держался все время за легионерами, только отбивая навесной огонь северян из луков и арбалетов. Его пока не пытались подстрелить стрелой, которую нельзя отклонить, видимо, берегли их. «Еще бы, с учетом того, сколько они стоят!» – засмеялся в голове Силена Месть. Как только разведчик снова оказался в бою, Месть проснулся и снова стал выдавать ценные комментарии, которые порой сильно отвлекали в сражении.

Отступление оказалось сложной задачей, но придумки тактического корпуса позволяли неплохо держать оборону в переулках. Вот только на более широких улицах дела шли куда хуже. А значит, приходилось отступать всем, чтобы малые группы легионеров и стрелков не попали в окружение в узких улочках города. Разведчики метались повсюду, помогая уходить, сдерживать, контратаковать. К концу первого часа Силен успел сорвать голос. Теперь приказы он шептал ближайшему солдату, а тот уже орал их для всех оставшихся разведчиков.