Егерь - Александр Быченин

Катер отличался от того, на котором мы совершили первую высадку, причем не в лучшую сторону. В частности, в этой модели обзорный экран в десантном отсеке предусмотрен не был, так что вывести картинку на всеобщее обозрение не представлялось возможным. В лучшем случае, если трансляцию со спутника или беспилотника удалось организовать, можно будет синхронизировать баллистические компьютеры участников миссии и передать изображение на дисплеи шлемов. Собственно, на это Калашник и намекал, приглашая меня на беседу с летунами.

Рубка оказалась донельзя тесной, мы с коллегой едва уместились в узком пространстве за креслами пилотов. Командир экипажа, в настоящий момент контролировавший курс, отделался невнятным бормотанием, отослав ко второму пилоту. Тот обязанностями манкировать не стал и на прямой вопрос дал не менее прямой ответ:

– Есть картинка. Запускаем процедуру?

Калашник кивнул, пилот пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре. Через несколько секунд процесс завершился, и на внутренней стороне моего забрала загорелась пиктограмма внешнего видеоканала. Я привычно активировал виртуальное рабочее пространство, в пару кликов развернул окошко. Изображение шло с беспилотника. Юркий летательный аппарат нарезал круги над исследовательским модулем, и мы смогли оценить вид с высоты птичьего полета. По сложившейся традиции исследовательский комплекс располагался посреди обширной поляны в сердце субтропического леса, неподалеку от вытянутого дугой озера. С первого взгляда становилось ясно, что на объекте явно не все в порядке. Во-первых, «Забор» отключен. То есть совсем, даже намека на силовое поле нет. Во-вторых, на куполе явно просматривались следы повреждений: крупные вмятины, сорванные и искореженные антенны, один лист обшивки вырван с корнем, на его месте зияла дыра, сквозь которую просматривались ажурные конструкции силового каркаса. Плюс ко всему трава вокруг модуля отсутствовала, а земля, казалось, перекопана оравой трудолюбивых кротов.

– Красиво! – хмыкнул я. – Что скажешь, Дим?

Калашник в ответ коротко матюгнулся. Второй пилот поднял на него удивленный взгляд.

– Вы инструкции получили? – обратился лейтенант к летуну.

– Так точно, перед вылетом загрузили в вычислитель. А что, будут какие-то особые пожелания?

– Какие, на хрен, пожелания! Просто, когда высадимся, вы не приземляйтесь, крутитесь чуть в стороне. Во избежание. Мне совсем не улыбается застрять здесь без транспорта.

– Вас понял, – посерьезнел пилот. – Работаем по плану?

– Угу. Пошли, Олег!

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Высадились без проблем, что неудивительно. Предупрежденные летуны посадили катер в трех сотнях метров от модуля – безопасную дистанцию вычислили еще несколько дней назад, когда эксперты технической службы проанализировали записи с моего регистратора. Цифру в триста метров установили эмпирическим путем, сравнив состояние моей экипировки при приближении к памятному амфитеатру с «коматозниками», пирамидами и «стррранной» тварью, убиенной впоследствии Петровичем, и телеметрией с катера Охотников, прибывших на выручку. Пирамиды, правда, и здесь обнаружили при вдумчивом анализе картинки с беспилотника, но, к нашему счастью, торчали они на опушке леса в дальнем конце поляны, то есть в паре километров от нашего научного объекта. Рассмотреть их удалось в подробностях, просто-напросто увеличив изображение. Они оказались обычными кусками камня правильной формы, со следами рыжей пыли на гранях. Как показывал опыт, пирамид в таком состоянии можно было не опасаться – сломаны или выключены, не важно. Так что сегодня на этом этапе миссии мы практически не рисковали. Основная работа началась позже, когда мы горохом высыпались из десантного отсека, отбежали на десяток шагов и катер взмыл в небо. Дима Калашник оказался прав – я действительно почувствовал себя гораздо спокойнее, когда наш транспорт удалился от разрушенного объекта. В том, что он именно разрушен, мы не сомневались: с места высадки все было прекрасно видно. Вблизи повреждения купола впечатляли гораздо сильнее. Миха даже присвистнул, оценив масштаб бедствия.

– Это чем же его так вскрыли? – озадачился он вслух. – Е-мое, не хотел бы я с этой штуковиной встретиться!

– Все сказал, умник? – поинтересовался Калашник с недоброй ухмылкой. – Тогда разбиваемся на пары, и вперед! Приказ никто не отменял.

Охотники рассредоточились попарно, взяв под контроль практически всю окружающую местность: две двойки впереди, по одной с флангов и одна в арьергарде. В середине построения расположились безопасники, нагруженные аппаратурой. Мы с Петровичем обогнали всех, удалившись метров на пятьдесят, и неторопливо направились к исследовательскому модулю. Остальные двинулись следом.

В сотне метров от объекта, почти на самой границе между травостоем и перепаханной почвой, я остановился и поднял руку в предостерегающем жесте. Охотники застыли на месте, подозрительно водя стволами «вихрей», но непосредственной опасности пока не было, просто я следовал букве инструкции. Безопасники побросали поклажу на землю и устроились рядом, радуясь передышке. Судя по всему, кофры с научными прибамбасами были отменно тяжелыми.

– Петрович, разведка!

Питомец, давно уже слившийся с растительностью, одарил меня стандартным мыслеобразом «понял», приник к земле и чуть ли не на брюхе пополз в сторону модуля. Получалось у него ловко, ни одна травинка не шелохнулась. Человек без моего опыта сразу же потерял бы его из вида, да и мне с трудом удавалось контролировать его перемещения. Вот кот достиг границы травостоя, вытянул переднюю лапу, пробуя почву впереди на ощупь – шерсть из зеленой стремительно сменила окрас на землисто-серый. Результатом Петрович остался доволен и смело шагнул на рыхлый грунт, в очередной раз поразив меня метаморфозой – никак не привыкну к этому зрелищу, очень уж оно забавное: по телу зверя проходит волна изменения цвета от кончика носа до кончика хвоста, причем обычно в режиме реального времени и очень быстро. Петрович способен менять колер в прыжке, если ему приспичит. Даже не знаю, как описать… Это как поставить видеокамеру на границе двух сред, например воздуха и воды, и заставить кота нырнуть. Примерно такой же эффект, только цвет меняется самым причудливым образом в зависимости от окружения, и никакой границы нет, что только добавляет процессу ирреальности. Вот и сейчас питомец буквально за мгновение избавился от зеленых оттенков, раскрасив шерсть во все разновидности серого. Замер на миг, насторожив уши, и продолжил движение.

Шагов через тридцать задержался по моей команде, обнюхал почву, но ничего необычного анализатор в запахе не выявил: типичный для этих широт состав гумуса, разве что влажность чуть ниже, чем должна быть. Почва, кстати, совсем не чернозем, но и не чистая глина – все же субтропики, да еще в глубине континента. И не так душно, как на давешнем острове. В принципе здесь и без термобелья, в одних шортах рассекать можно вполне комфортно. Хорошее место, удачно расположенное, в самый раз под городок тысяч на десять населения.