Без штанов – но в шляпе - Дарья Калинина

Федор пытался отнекиваться:

– Гриша, ведь я – математик. Экономика – это не совсем моя отрасль.

– Чего ты отнекиваешься? В убытке точно не останешься. Экономика – это та же математика. Только ты должен учитывать биржевые всплески и падения. А это я тебе быстро объясню.

И действительно, очень скоро в жизни Федора наступили волшебные перемены. Как уже говорилось, он стал зарабатывать не просто много, а очень много. По его собственным бюджетным меркам, эти нынешние доходы были целым состоянием. Он сумел купить машину, а своим детям отдельную квартиру. Аня с Витей давно говорили о том, что в двушке им всем тесно. Да и сам Федор прекрасно понимал, что Ане в ее крохотной отдельной спаленке и им с Виктором в одной комнате, которая служила не только спальней, но еще и гостевой, и столовой, потому что втроем на шестиметровой кухне было просто не повернуться, давно стало невозможно жить.

Так что покупка отдельной большой квартиры для детей стала для Федора знаменательным событием. Теперь он был не просто отец, а отец с большой буквы. Отец, способный позаботиться о собственных детях, обеспечить их жильем и всем необходимым. Это были совершенно новые для Федора ощущения, и он отдался им с головой.

Но очень скоро реальность вступила в свои права. И первый звоночек раздался от самого Григория.

– Слышь, братик, я вернулся, – каким-то гнусавым голосом произнес он. – Где был? В Штаты летал. Не хочешь со мной увидеться?

Федор не очень этого хотел. Он общих знакомых, с которыми его познакомил брат, Федор знал, что у Григория неприятности. Он был вынужден покинуть пределы Российской Федерации, сменить гражданство.

И к тому же Федор еще сызмальства запомнил: если у Гришки делается такой противно гнусавый голос, значит, он задумывает какую-то пакость. Воспоминания детства непрошеными гостями полезли в голову к Федору. И почему-то перепугавшись на ровном месте, он помчался за советом к Михаилу. Федор надеялся, что старший брат его обнадежит, уверит, что все в полном порядке, волноваться не из-за чего.

Но Михаил отнесся к случившемуся еще серьезнее, чем сам Федор. Он кивнул и сказал брату:

– Если Гришка совсем зарвется, дай мне знать. Я обязательно тебе помогу. У меня есть на него компромат. Не хотел прежде пускать его в ход. Но если доведется взвешивать на весах, твоя жизнь или Гришкина, не колеблясь, выберу твою.

Федор пытался узнать, что за компромат имеется у Михаила на их общего брата, но так и не сумел. Обычно разговорчивый Михаил на сей раз держал язык за зубами.

Он лишь сказал брату:

– Это такая пакость, что тебе заранее и знать не нужно. Узнаешь, будешь плеваться. Руки не захочешь подать Гришке.

Федор пытался настаивать, но не преуспел. Брат лишь сказал, что эту тайну он доверил одной тетушке Далиле. И так как тетушка Далила к этому времени уже давно преставилась, Федор, вместо того чтобы успокоиться, удивился еще больше. Однако, оказавшись в чрезвычайной ситуации, в лапах Григория, он вспомнил слова брата. И при первой же возможности сообщил Михаилу о своем бедственном положении.

Записка была написана шифром, который, как надеялся Федор, никто, кроме самого Миши, не сможет прочитать. Конечно, шифрованную записку мог прочесть еще и Григорий. И даже очень легко! Хотя шифр и был придуман Федором в возрасте десяти лет, но он не делал из него тайны. Ведь шифр использовался всеми тремя братьями для игры в шпионов.

Но и после, даже став взрослыми, братья иной раз применяли этот шифр, чтобы составить письма, не подлежащие прочтению посторонними.

Итак, определенный риск существовал. Но Федор полагал, что Лариса, которая и сама мечтала избавиться от Гришки Распутина, не станет размахивать полученной запиской, подобно стягу. И таким образом тайна будет соблюдена.

Дойдя до этого места, сыщицы остановили рассказчика словами:

– Скажите, Федор, а вот этот шифр, который вы использовали в записке… Кто еще кроме вас и братьев мог знать его?

Ответ ее потряс.

– Никто! – воскликнул Федор, да еще и головой тряхнул для достоверности. – Шифр знали только я и братья. Шифр придумал я сам, когда мы с братьями играли в шпионов-разведчиков.

Разница в возрасте у трех братьев была невелика. И будучи подростками, они могли бы весело играть все вместе. Правда, на деле вместе играли только Миша и Федор. А Григорий либо дулся в углу, либо проводил время за придумыванием очередной пакости. Братья не любили младшего, который был ябедой и пакостником. Но иной раз приходилось брать в игру и его тоже.

– Значит, Григорий мог знать этот шифр?

– Да. Конечно. И прочитать тоже мог.

И повернувшись к Ларисе, Федор спросил:

– Я хочу уточнить у вас еще раз, кто видел мою записку кроме вас и Михаила?

Лариса кинула взгляд в сторону подруг.

– Они.

– Это было уже после убийства Михаила?

– Да.

– А до того?

– Никто! Я только отдала записку вашему брату, как его почти сразу же и убили! Он стоял с этой проклятой запиской в руках, когда позвонил преступник. Михаил велел мне спрятаться, а сам открыл дверь. Когда я выглянула, ваш брат был уже мертв.

– Хм…

Федор был заметно смущен.

– Тогда я ничего не понимаю, – произнес он. – По вашему рассказу выходит, что Михаил точно понял, о чем я его прошу. Но кому он открыл после этого дверь? Кто в него стрелял?

В ответ на это подруги поделились с Федором своими соображениями о том, что в темнице, где его содержали, могли находиться камеры видеонаблюдения. Тот факт, что он их не заметил, еще ни о чем не говорил.

– Возможно, – согласился с сыщицами бывший пленник. – Тогда это многое объясняет. Григорий отлично владеет шифром. Он понял, что написано в записке, и послал к Михаилу убийцу. – И побледнев, Федор схватился за голову: – Выходит, сам того не желая, я стал причиной смерти моего брата!

Насилу подругам удалось уговорить пленника, что его вины тут нету. И они вновь попытались на него надавить:

– А все-таки… что вы написали в записке? Что именно Михаил должен был извлечь из тайника?

– К сожалению, я имею об этом весьма расплывчатое представление. Поделившись со мной своей тайной, Михаил не открыл мне ее до конца.

– Почему?

– Сказал, что в тайнике скрыта Гришкина погибель. И если я узнаю правду, то окончательно разочаруюсь в Григории.

– Но хотя бы где этот тайник, он вам сказал?

– У Далилы. Наша общая тетушка очень любила потайные уголки. В каждом доме, где она жила, у нее был обустроен тайничок.

– Но где именно держал ваш брат компромат на Григория? В комнате в доме отца Далилы или в квартире, где она жила с мужем?