Рота особого назначения. Подводные диверсанты Сталина - Анатолий Сарычев

Работать начали с рассветом.

Федоров снова стоял около очага и на завтрак приготовил мясо с картошкой.

– Да, парень, ты прямо родился с поварешкой! Такие простые продукты и так вкусно сделать! А на обед снова плов сделай! – похвалил и дал наказ дед, за обе щеки уплетающий зажаренный целиком картофель с большими кусками мяса.

Федоров с удивлением смотрел на баню, у которой были подняты стены, вставлены окна и народ начинал ставить стропила крыши.

– Чем ты, кроме приготовления обеда, в жизни занимаешься? – спросил дед, смотря на Федорова с умилением.

– Работаю подводником, – развел руками Федоров с самым простодушным видом.

– И на сколько метров смогешь нырнуть? – не отставал настырный старик.

– Ежели вина не пить, то метра на два смогу! – уверенно ответил Федоров, прикидывая, что приготовить на обед.

– Это в футах шесть будет? – уточнил дед, наморщив лоб.

– Примерно, – уклончиво ответил Федоров, не понимая, куда клонит старик.

– Я через час подойду и серьезно поговорю, – пообещал дед, хитро сверкнув глазами.

И уже потом, начав чистить почему-то желтую морковку, Федоров начал прикидывать расклад разговора и не на шутку встревожился. В его планы совсем не входило светиться в Уругвае со своими водолазными навыками.

Мария Ивановна, примостившаяся рядом, чистила лук, то и дело смахивая слезы.

– Давайте поменяемся, – предложил Федоров, кидая взгляд на баню, на которой заканчивали обшивать досками стропила.

Встав с подветренной стороны, Федоров начал быстро чистить лук, вспоминая, что можно сделать с желтой морковью и как изменится вкус плова.

– Где-то я читала, что повара Александра Македонского кидали сразу в котел лук, морковку и мясо. Для ускорения процесса! Почему ты так странно чистишь лук? – поинтересовалась Мария Ивановна, смотря, как быстро Федоров чистит лук, оставляя хвостики.

– Мой учитель, показывая, как надо резать лук, брал его за хвостик и быстро начинал с ним работать, – пояснил Федоров, за пять минут порезав лук тончайшими кольцами.

– Здорово у тебя получается! – похвалила Мария Ивановна, с восхищением глядя на Федорова.

– Просто у меня нож хороший, – перевел разговор на более приземленную тему Федоров, стараясь уйти от водолазных проблем, начиная быстро резать вторую луковицу, понимая, что надо быстро приготовить обед на большую толпу людей, которые активно трудились на строительстве бани для учительницы.

– Так намного удобнее резать лук! – похвалила Мария Ивановна, пристально посмотрев на Федорова.

Порезав лук, тот принялся за морковку, которая прямо летела из-под его ножа.

Но уйти от водолазной тематики не удалось.

Появился дед и, хитро посмотрев на Федорова, снова начал плести кружево разговора:

– Славяне не только погружались под воду, но и выполняли достаточно сложные в техническом отношении работы под водой, которые просвещенная Европа не выполняла! – возвестил дед, отправляя в рот жменю порезанной моркови.

Мария Ивановна тем временем принялась разделывать половину овцы, волшебным способом появившейся на столе.

– Режьте мясо на большие куски! Будем делать хивинский плов[111]! – выдал ценное указание Федоров.

– Не может такого быть! В Европе всегда были лучшие водолазы! – попробовал возразить Федоров, обжаривая в казане мелко нарезанное овечье сало.

– Русские водолазы сидели под водой до семи минут![112]– разошелся дед, смотря, как Федоров вылавливает из казана чуть обжаренное овечье сало.

Схватив ложкой кусочки только что вынутого сала, дед отправил его в рот и с удовольствием проглотил со словами:

– Очень люблю шкварки!

– Надо запить горячим чаем. Лучше зеленым, – не остался в долгу Федоров, подав деду стакан чая в серебряном подстаканнике.

Отхлебнув пару глотков чая, дед продолжил ликбез, в то время как Федоров, сгрузив в котел мясо, лук, морковь, шуровал деревянной ложкой, смотря, как Мария Ивановна одновременно наливает горячую воду в котел.

Подкинув дров в огонь, Федоров вопросительно посмотрел на деда, ожидая продолжения, не замечая, что вокруг собралось человек десять работников.

– Марш на работу! – скомандовал дед, отправляя лишних слушателей на баню, на которой накрыли уже половину крыши.

Федоров сел за стол, устало положив руки на колени.

Мария Ивановна подала Федорову чай тоже в серебряном подстаканнике.

Отхлебнув глоток, Федоров благодарно кивнул учительнице и снова требовательно посмотрел на деда, ясно показывая, что его очень интересует рассказ о русских водолазах.

– Тимофей рассказывал, о том, что государство придавало водолазным работам первостепенное значение, говорят те привилегии, которыми пользовались водолазы на Руси. В документе, датированном 186 годом[113], имеются слова: «…патриарша домового водолаза Янкина жена Якимова, Маланьица Кирилла Якимова, жена водолаза Янко»! Это слова не какого-то указа, а простого судебного дела о признании участка земли за женой, где упоминается слово водолаз как общепринятый термин! Обычное дело, но говорит о том, что уже тогда существовала профессия водолаза! И не просто водолаз, а домовой и тем более патриарший. Значит, были еще другие сословия водолазов, – возвестил дед, явно цитируя слова какого-то мифического Тимофея-водолаза, слова которого наизусть шпарил сейчас, делая неожиданные остановки в повествовании и выделяя совершенно неожиданные слова.

– Где сейчас этот Тимофей-водолаз? – спросил Федоров, обводя взглядом баню, которая уже стояла под крышей из рифленого железа.

– Уехал в столицу и уже больше двух лет от него ни слуху ни духу, – махнул рукой дед, смотря, как Федоров высыпает в котел ведро промытого риса.

– Расскажите еще о Тимофее! – попросил Федоров, разравнивая ложкой рис.