Осколки чужих судеб - Алина Миг

война забрала слишком многое. Эти битвы постоянно перемещались из города в город, но никто не мог победить. И она решила, что пора положить этому конец. Она обладала могущественной силой. Так почему же она должна лишь смотреть, не вмешиваться из-за запрета богини, что сама даровала ей эту силу?

Девушка решительно направилась в сторону врагов. Они ей ничего не сделают. Её магия слишком могущественна для простых людей. А если она и проиграет, то… Такова её судьба.

Создав вокруг себя щит из чистой магии, она шла, не сомневаясь в своём решении. Сегодня она положит этому конец!

Вражеское войско заметило её сразу. Но у них не было шансов. Каждого она окутывала своей магией, связывая. Она не хотела убивать, лишь прекратить эту бессмысленную войну.

Когда она, наконец, сумела добраться до командующего вражеской армии, что был вторым принцем их королевства, то вздрогнула. В его взгляде она не видела ничего кроме злости и всепоглощающей ненависти. Впервые святая столкнулась с настолько негативными эмоциями.

― Кто это здесь у нас? Сама святая явилась… Но разве это не запрещено богиней…Хм… ― Его голос был пропитан ехидством, смешанным с ненавистью. ― Лишь из-за веры в тебя, мне никак не удавалось собрать ещё больше войск. Но ты сама пришла ко мне в руки, что я наконец, смогу избавится от тебя и победить брата.

― Тебе не победить меня. ― Её голос излучал уверенность, которую она не чувствовала. Она вскинула руку, желая связать и его своей магией. Она знала, что по её следам идёт командующий армией первого принца. Однако… Её рука вновь дрогнула, когда из-за спины второго принца показался он…

― Рик? ― Неверующе воскликнула она. Его чёрные глаза смотрели на неё с мольбой. Его когда-то длинная коса исчезла, оставляя за собой лишь короткие пряди волос.

― Уходи, прошу тебя. Не вмешивайся в дела смертных. ― Его голос был холоден, но на дне глаз застыли теплота и тревога.

― Я…Я… не понимаю, почему ты на его стороне? ― Святая не знала, что ей делать и как поступить. Она, с трудом взяв себя в руки, направила свою магию против принца и любимого, желая, как можно скорее всё прекратить. Разобраться во всём она попытается потом.

― Убей её! ― Прорычал второй принц, когда Рик отбил магию святой своим заклинанием, не используя нитей… Черноволосый мужчина от слов принца вздрогнул, делая шаг назад.

― Нет. Богиня может прогневаться.

― Я приказываю тебе: убей её. ― Эти слова словно овладели телом Рика. Он больше не сомневался, пытаясь всерьёз навредить девушке.

Святая успела выставить щит, прежде чем мужчина напал на неё. Он двигался быстро, слишком быстро для человека. Его движения были молниеносными. Святая грустно улыбнулась, не думала она, что ей придётся сражаться против того, кого она успела полюбить.

Ей было не сравниться с ним. За его спиной выросли большие чёрные крылья с белым отливом. А черты лица заострились. Он был демоном. Она и раньше догадывалась об этом, но теперь все её предположения подтвердились. А это значит, что…

― Борись! ― Кричала она ему, раз за разом пропуская удар. ― С призывом можно бороться. Я верю, что ты можешь с этим справится, Рик.

Ей не было равных в силе дара, но в скорости она уступала ему во много раз. Щит рухнул внезапно, она не успела выстроить новый, лишь слегла увернуться, когда лапа демона, в которой клубилось чёрное пламя, задело её плечо.

Плечо охватила боль, которую святая своей магией сумела побороть. Не смотря на свою силу, она была смертна. И хоть ей удалось замедлить действие проклятого огня, она понимала, что времени у неё остаётся мало.

Достать ненавистного второго принца ей не удавалось из-за Рика, что из раза в раз перехватывал её удар. Но теперь, когда ей уже нечего было терять, она обхватила шею демона, что испуганно замер, борясь с самим собой: чтобы пламя чёрного огня не коснулась её и в то же время, чтобы убить её по приказу хозяина.

Этой секунды хватило святой, чтобы ударить своей силой второго принца, что навзничь тут же рухнул вниз. Она скорее почувствовала, чем увидела, как невидимая цепь, что держала демона, разрушилась, исчезая.

Девушка облегчённо вздохнула, расслабляясь. Ей тоже осталось недолго. Но прежде, она должна успеть сказать…

― Я не жалею об этой жизни. ― Огонь распространялся по телу, приближаясь к её сердцу. Демонический огонь из Бездны… Ей от него не спастись. ― И о том, что нарушила множество правил. В любом случае, у нас есть шанс увидеться в моей следующей жизни.

Демон смотрел на девушку, и слёзы застыли в его глазах. На его руках, она превращалась в прах, уничтоженная его заклинанием.

В тот день королевство Филафатия потеряла свою святую, но выиграла бессмысленную войну, что затеял второй принц, желая власти.

Вырваться из омута видения, показанных сферой, получилось не сразу. Для Лии реальность смазалась, уходя на второй план. Она скорее почувствовала, чем увидела, как земля в реальности затряслась вновь.

Ричард, мгновенно просканировав магическим зрением пространство вокруг, понимает, что разрушено заклинание, сохранявшее это место целым и невредимым. Словно магическая волна, что сбила их и привела сюда, повлияла на плетение, заставив его распадаться быстрее.

Происходящее с трудом запечатлелось в памяти Лии. Раз ― потайной коридор словно искажается, она же не может сдвинуться с места, потому что еще находиться в воспоминаниях, показываемых сферой. Два — Ричард хватает её и сферу на руки. Три — пространство словно трещит по швам, разрушаясь.

Лия замечает в нём небольшое углубление, на которое и показывает замершему в замешательстве Ричарду. Тот, ухватившись за этот шанс, вместе с Лией на руках, прыгает к дыре.

Лия тяжело вздыхает: непросто перестроится из одного события в другое. Ей вспоминаются слова демона про грани их миров. Выхода из этой ловушки ― не видит ни Ричард, ни она.

Ричарду ничего не остаётся, как на руках с Лией, преодолеть грань, ныряя в дыру между двумя мирами. Им остаётся только надеяться, что попадут они не к тварям Бездны.

Осколок двадцать первый. История Рози

Произошедшее казалось Николасу чем-то нереальным. Найденный артефакт, пентаграмма, магический взрыв — всё это больше походило на сон. Однако головная боль, что не прошла даже после вмешательства целителя, напоминала, что всё это было реальным.

Она не давала толком сосредоточиться, вызывая лишь раздражение. Негодование переполняло Николаса, он устало откинулся на кресло, прикрывая глаза.