Наша игра - Александр Афанасьев

– Короче, есть тут люди, вознамерившиеся капитально присесть на потоки. Прежде всего, на торговые, потом и на производство залезть. Все просто как мычание – есть завод, при нем создается торговый дом с сыном директора во главе. Дальше надо?

– Да не, понятно все. Думаешь, у нас таких умных не было?

– Думаю, что были. Не знаю, как вы, но я не намерен тупо смотреть, как дербанят завод. Что будет, когда зайдут московские или казанские, – это понятно, примерно как киевские заходят, да? Что могли хапнуть – хапнули, что могли отжать, отжали, что можно сделать, ничего не вкладывая, сделали. Потом оборотку достали всю и ушли, людям еще зарплату за несколько месяцев остались должны…

– Да понятно всё. И?

– Я намерен конкретно разобраться по этой теме. Кто завод отжимает, по чьей инициативе, кто вообще в республику левый зашел и тут порядки свои начал устанавливать – я про блатных, не подумайте. Вопрос этот не только я ставить буду, но и помощь нам нужна – без вариантов. Потому что МВД под ними, полностью или в большей части. Они мразь сюда и привели, это их контингент…

Шаров выругался.

– Вот как так – как мент, так дерьмо?

– Не знаю. Да и нет времени разбираться. Завод будут дербанить сейчас. Дать им ход – раздербанят всю республику.

– То есть ты нам предлагаешь в местную политику залезть?

Я покачал головой.

– Я прошу. Предлагать права не имею. И другого выхода нет все равно. Или ты занимаешься политикой, или политика занимается тобой. Все просто.

Донецкие переглянулись, потом Карпет предложил:

– Продолжай.

– За нами – задача обеспечить порядок в городе, когда будут приниматься решения. Когда все дерьмо наружу полезет, может быть всякое.

– А как отличить дерьмо?

– Известно, классовым чутьем…

…

– Короче, без шуток, мужики. Или – или.

Как вы думаете, какой был ответ?

Основой плана было перекрыть Воткинское шоссе там, где оно переходит в улицу Удмуртскую, тем самым мы одновременно отрезали от города и главное здание МВД, и их поселок, и базу ОМОН. Второй пост – район «Ашана», третий – на Автозаводской, четвертый – на Десять лет Октября, пятый – на перекрестке Пушкинской и Холмогорова. Короче, нам надо было послужить первой линией обороны центра города от района, где были сконцентрированы основные силы полиции и их спецназа.

Немного подумав, мы переиграли и перенесли первый пост – лучше не светиться прямо в виду главного здания МВД сейчас. Да и не перекроешь Удмуртскую никак, там в одном направлении по факту пять полос.

Эфэсбэшники тем временем берут под охрану объекты в центре, в частности Госсовет, где будет рассматриваться вопрос. Отдельная группа направляется на блокирование и разоружение италмасовского ЧОПа.

План не лучший, но другого не было.

Выдвигались мы с района окружной, я прямо в десанте БТР и отрубился. Машина едет – а я сплю. Вымотался.

Когда уже подходили к цели – это перекресток Карла Либкнехта и Красноармейской, – колонне осталось пройти вперед еще немного, чтобы на круге уйти на Пушкинскую и по ней подняться до Ленина и правительственного квартала – меня разбудили. Просыпался я тяжело… такое было ощущение, что тону, захлебываюсь, как вдруг…

– Ну? Идешь?

Я прокашлялся, нахлобучил на спину рюкзак – спина отдала болью, не сильно, как бы напоминая о себе, но не время, не время. Проверил пистолет – «грач» последней модели.

– Иду…

Димыч сидел на броне головной, он сам себе сварганил наклейку на форму – ФСБ. Сейчас он склонился с брони.

– Отправить с тобой пару хлопцев?

– Брат, говорил же…

– Говорил. Что только Элинке говорить буду.

– Проехали.

– Лады. Удачи.

– И тебе.

Колонна из нескольких БТР и грузовиков двинула дальше.

Гостиница МВД расположена во дворах, выше Пастухова. Это бывший детский садик. По моим прикидкам, Ягафарову позвонят и скажут, что бронетехника блокирует объекты МВД и центр города. Он моментально прикинет муде к бороде и решит бежать. Тут я его и хлопну – достаточно подняться на крышу одной из многоэтажек рядом.

Но жизнь как всегда переиграла все по-своему…

Там все проходы были закрыты на всякий случай – калитки, замки, – но видно было. Вот я и увидел стоящую «Тойоту», а рядом с ней Рамиля Ягафарова и еще двоих – ни одного из них я не знал и раньше не видел. Что самое плохое – Ягафаров стоял ко мне лицом и меня он тоже просек сразу. И опознал.

Делать было нечего.

– Рамиль! – крикнул я, выхватывая пистолет.

Ягафаров не растерялся – он толкнул одного из своих на линию огня. Пуля ударила ему в спину, тот упал…

Поняв, что ж… полная, я выстрелил несколько раз – безрезультатно, они за машиной укрылись. Потом один достал «ксюху», и по мне такой огонь пошел, что я едва успел за угол убраться. Пипец!

Достал рацию… глушение… е… глушение уже врубили. Ни передачи, ни приема. Вляпался! Вляпался!!!

У меня в рюкзаке была «Сайга» 5,45, на 0,33 переделанная, с глушителем. АК-105, короче. Понимая, что влип капитально, едва только успел вооружиться, как по мне снова огонь пошел. Из нескольких стволов.

Понятное дело, что гостиница МВД охранялась – и выстрелы подняли на ноги охрану, а заодно и всех, кто там был. Там и командированные были, все со своим, а времена сейчас такие…

Открыли огонь, сбили – аж пыль кирпичная пошла.

– Где он?!

– Туда побежал!

– Машину давай!

– Стоять!

Ягафаров выхватил удостоверение.

– Стоять!

…

– Я полковник МВД!

Вообще-то Ягафаров полковником уже не был, но присвоенные до Катастрофы звания по умолчанию всеми признавались.

– Задерживать мы будем, это наш клиент!

Ягафаров привел в боевую готовность автомат.

– Марик, пошли!

У Марика тоже был автомат – это был один из последних близких, еще до Катастрофы вместе дела делали.