Властелин Севера. Песнь меча - Бернард Корнуэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девочка послушно закрыла глаза, три раза повернулась, а Рагнар тем временем показал на лошадку и кивнул Эдуарду, который подхватил игрушку и убежал к няньке. И когда Этельфлэд, слегка покачиваясь, потому что у нее закружилась голова, прокричала волшебное слово, лошадка уже исчезла.
– Ты сжульничал! – обвиняющим тоном сказала она Рагнару.
– Зато ты получила хороший урок, – произнес я, присев рядом с малышкой на корточки, как будто собирался поведать ей секрет. Подавшись вперед, я прошептал Этельфлэд на ухо: – Никогда не доверяй датчанам.
Она улыбнулась. В ту долгую дождливую зиму, когда Альфред с семьей укрывался на болотах Суморсэта, мы с Этельфлэд подружились. Эта славная малышка очень нравилась мне, да и девочка испытывала ко мне расположение.
Этельфлэд осторожно прикоснулась к моему носу и поинтересовалась:
– Как это произошло?
– Один плохой человек сломал мне нос, – ответил я.
Это Хакка однажды ударил меня на «Торговце», когда ему показалось, будто я гребу не в полную силу.
– И теперь твой нос кривой, – заключила девочка.
– Зато теперь я могу унюхать, чем пахнет за углом.
– A что случилось с тем плохим человеком, который сломал тебе нос?
– Он умер, – ответил я.
– Это хорошо, – кивнула Этельфлэд. И похвасталась: – A у меня есть жених!
– Да ну? – удивился я.
– Этельред из Мерсии, – гордо объявила она, но тут же нахмурилась, увидев промелькнувшее на моем лице отвращение.
– Да это же мой двоюродный брат, – сказал я, пытаясь скрыть свои чувства.
– Этельред – твой двоюродный брат? – спросила малышка.
– Да.
– Я должна стать его женой и жить в Мерсии. Ты бывал в Мерсии?
– Да.
– Там хорошо?
– Тебе там понравится, – ответил я, хотя сильно в этом сомневался.
Вряд ли ей понравится в Мерсии, если она выйдет замуж за этого напыщенного сопляка – моего кузена. Но не говорить же девочке правду.
– Этельред ковыряет в носу? – нахмурилась Этельфлэд.
– Вряд ли.
– A Эдуард ковыряет, – сказала она, – и потом ест козявки! Фу!
Она подалась вперед, порывисто поцеловала меня в сломанный нос и побежала к няньке.
– Хорошенькая девочка, – заметил Рагнар.
– Бедняжка загубит понапрасну свою жизнь, если станет женой моего двоюродного брата, – ответил я.
– Если этот твой братец так плох, неужели Альфред отдаст за него дочку?
Еще как отдаст. Этельред в свое время привел людей в Этандун, всего несколько человек, но этого оказалось достаточно, чтобы Альфред благоволил к нему.
– Дело в том, что Этельред станет олдерменом Мерсии после смерти своего отца, и если дочь Альфреда сделается его женой, это свяжет Мерсию и Уэссекс, – объяснил я.
– В Мерсии слишком много датчан, – покачал головой Рагнар. – Саксы никогда не будут снова там править.
– Альфред не отдал бы свою дочь за олдермена Мерсии, если бы не хотел что-нибудь заполучить взамен.
– Чтобы что-нибудь заполучить, надо быть храбрым, – возразил Рагнар. – A не просто сидеть и все подряд записывать. Но Альфред слишком осторожен, чтобы идти на риск.
– Ты и вправду считаешь, что он слишком осторожен? – слегка улыбнулся я.
– Ясное дело, – пренебрежительно бросил Рагнар. – Этот человек совершенно не способен рисковать.
– Не совсем, – сказал я и замолчал, прикидывая, стоит ли открыть другу секрет.
Заметив мои колебания, Рагнар понял, что я что-то скрываю, и требовательно воззрился на меня:
– Ну?
Я все еще колебался, но потом решил, что, если расскажу ту старую историю, вреда не будет.
– Помнишь ту зимнюю ночь, когда мы с тобой встретились в Сиппанхамме? – спросил я. – Город тогда занял Гутрум, и все вы верили, что Уэссекс падет, а мы с тобой еще пили в церкви?
– Конечно, я помню. Ну так что?
Той зимой Гутрум вторгся в Уэссекс, и казалось, что он вот-вот выиграет войну, потому что армия восточных саксов рассеялась. Некоторые таны бежали за море, многие заключили с Гутрумом мир, а Альфреду тогда пришлось прятаться на болотах Суморсэта. Однако Альфред не собирался сдаваться. Он решил переодеться в арфиста и прокрасться в Сиппанхамм – шпионить за датчанами, и настоял-таки на своем. Я тогда спас его, в ту самую ночь, когда встретил Рагнара в королевской церкви.
– A помнишь, – продолжал я, – со мной тогда был слуга, который скромно сидел в сторонке, накинув на голову капюшон? Я еще приказал этому слуге молчать?
Рагнар нахмурился, пытаясь припомнить ту зимнюю ночь, потом кивнул:
– Ну да, точно.
– Так вот, это был не слуга, – сказал я, – а Альфред.
Рагнар изумленно уставился на меня. Неужели я обманул его той далекой ночью? Разумеется, узнай он тогда правду, датчане смогли бы в ту же ночь завоевать Уэссекс.
На мгновение я пожалел, что рассказал ему обо всем. Я боялся, что Рагнар обидится на меня, но он вдруг засмеялся:
– Это был Альфред? В самом деле?
– Да, он пришел, чтобы шпионить за вами, а я пришел, чтобы его спасти.
– Неужели Альфред отважился проникнуть в лагерь Гутрума?
– Так что этот человек умеет рисковать, – заключил я, возвращаясь к нашему разговору о Мерсии.
Но Рагнар все еще думал о той далекой холодной ночи.
– Почему ты мне ничего не сказал? – поинтересовался он.
– Потому что я принес королю клятву верности.
– Мы бы сделали тебя богаче любого короля, – произнес Рагнар. – Мы бы дали тебе корабли, людей, лошадей, серебро, женщин – да все, что угодно! Ты должен был сказать мне, своему другу, правду!
– Я принес ему клятву, – повторил я – и вспомнил, как близко был в ту ночь к тому, чтобы предать Альфреда.
До чего же велико было тогда искушение! Той ночью мне было достаточно произнести всего несколько слов, чтобы навеки прекратить правление саксов в Англии. Я мог бы превратить Уэссекс в датское королевство. Я мог бы все это сделать, предав человека, который мне не слишком нравился, ради человека, которого любил, как родного брата, – и все-таки я тогда промолчал. Я дал клятву, и оковы чести сковали нас, лишив возможности выбирать.
– Wyrd bið ful aræd, – сказал я.
От судьбы не уйдешь. Она держит нас, подобно упряжи. Я считал, что навсегда покинул Уэссекс и сумел улизнуть от Альфреда, – и вот пожалуйста, я снова в его дворце.
Он вернулся в полдень, окруженный перестуком копыт и шумной суматохой, которую поднимали вокруг него слуги, монахи и священники. Два человека понесли королевскую постель обратно в его спальню, в то время как монах катил бочку, набитую документами, которые, очевидно, нужны были Альфреду во время его однодневного отсутствия. Какой-то священник торопливо нес покров от алтаря и распятие, а двое других – реликвии, сопровождавшие Альфреда во всех его путешествиях.