Дорогая Джозефина - Кэролайн Джордж

Лорелай встретила нас в столовой. По сравнению с простой одеждой наших гостей она выглядела довольно нарядно. Она надела шелковое вечернее платье цвета высушенной лаванды, пестрое и пышное, с лентами, оборками и экстравагантными рукавами.

Она решила сесть рядом со мной. Я должен был заметить ее близость, то, как она касалась локтем моей руки, как смеялась, когда я пытался пошутить. На самом деле я был слишком невнимателен и рассеян, чтобы распознать ее флирт.

Мы закончили ужин и удалились в гостиную, чтобы выпить чаю и сыграть в карты. Роуз уехали около полуночи, после того как Эдвард вырвал плачущую Мэри из объятий Лорелай.

Прощание оказалось утомительным занятием.

Я пожелал спокойной ночи, пока миссис Данстейбл гасила свечи. Поднялся по лестнице и зашаркал к своей спальне, трость добавила третью опору к моей походке.

Лорелай позвала меня по имени. Она спустилась по лестнице и помчалась ко мне, сжимая в одной руке юбку. «Попроси меня остаться, – прошептала она, когда оказалась рядом со мной. – Пожалуйста, попроси меня остаться». Ее грудь вздымалась, а в глазах стояли слезы. Она долго смотрела на меня, возможно ожидая ответа, который я не смогу дать.

Комок застрял у меня в горле. Я прислонился к трости и спросил, почему она хочет продлить свой визит в Кадвалладере. Мой вопрос явно удивил ее, но мне нужно было услышать ответ.

«Я люблю тебя, – задыхаясь, сказала Лорелай. – Я люблю тебя уже давно». Она схватила мою руку и сжала ее. Она откинула голову назад, словно желая поцелуя.

Признание пронзило меня как удар. Я высвободил руку и, спотыкаясь, отступил на шаг. Не в силах вымолвить ни слова, я молчал и смотрел, как душевная боль проявляется на лице Лорелай. Конечно, я никогда не забуду тот момент на балу, когда она проявила интерес к возможному союзу. Однако я полагал, что ее привязанность ослабла из-за смерти Артура, ее участия в моем стремлении к Вам, судебного дела и болезни.

Любовь? Нет, нет, я не думал, что ее чувства настолько сильны. Оглядываясь назад, я должен был раньше разглядеть ее привязанность.

Она проявляла любовь в самых мелких и самых больших поступках. Она помогала мне в трудные времена, оставалась рядом со мной в болезни и здравии. А как же мистер О’Коннор? Я полагаю, она ожидала от него предложения руки и сердца.

«Простите мою неосторожность, мистер Рох. Я не буду обременять вас еще одной вспышкой гнева», – сказала Лорелай сквозь стиснутые зубы. Она повернулась на каблуках и удалилась по коридору.

В вестибюле она уже складывала свой багаж.

Я хочу расстаться с Лорелай по-хорошему, но я не могу дать ей то, что она хочет. В самом деле, она должна понять. Она знает, что я люблю Вас, ведь она видела письма и читала мою книгу.

Ни одна другая женщина не сможет найти со мной ни малейшего счастья, потому что я не способен разделить себя пополам. Я Ваш, Джозефина. Моя любовь принадлежит Вам и только Вам. Зачем мне играть с чувствами девушки, если я знаю правду? Я истощен романтическими предложениями, открытостью, необходимой для формирования привязанности. Притворяться, что это не так, кажется жестоким.

Будет правильно, если Лорелай покинет это место, пока я не причинил ей еще больше боли. Однажды она поблагодарит меня, когда выйдет замуж за респектабельного джентльмена и займет достойное положение в обществе. Она поймет, что ее любовь ко мне и Кадвалладеру была в лучшем случае глупостью, потому что каждая девушка заслуживает выйти замуж за мужчину, который любит ее целиком, а не по частям. Каждая девушка заслуживает быть чьим-то первым выбором.

Вы – мой выбор.

P. S. Я планирую посетить Морпет на следующей неделе.

Джозефина улыбнулась Элиасу с другого конца бального зала. Она гуляла со своими подругами в дымке шампанского, сияя, как свеча. Выражение ее лица, казалось, следовало за развитием музыкальной темы, сначала печальной, а потом торжествующей. Она не выйдет замуж за Себастьяна и не проведет свою жизнь должницей Дарлингов. Она станет миссис Уэлби, леди Уиндермир-Холла.

Элиас направился в столовую, его губы все еще покалывал поцелуй Джозефины. Он встретил ее взгляд полуулыбкой. До последнего вздоха он будет вспоминать эту ночь, как глинтвейн и ветви елей благоухали в воздухе, как любимая девушка согласилась выйти за него замуж.

Танцоры исполняли «Буланжер», пока Элиас протискивался сквозь опьяневшую толпу. Он толкался и пихался, тело призывало его пройти через зал и поцеловать Джозефину. Желание поцеловать ее было подобно голоду, поглощающему его мысли. Он хотел притянуть ее к себе и провести большим пальцем по ее щеке. Он хотел прижаться губами к ее лбу, переносице, пухлой нижней губе.

Выражение его лица смягчилось при мысли об этом. Ему нужно было вести себя нормально, притвориться, что его жизнь не изменилась. Никто не должен был знать о помолвке, пока он не поговорит с Дарлингами.

После этого Элиас мог сообщить лорду Уэлби о своем предложении. Праздник затянулся на несколько часов. Элиас сидел с Фитцем за обеденным столом, мальчик выглядывал из-за кучи пирожных и конфет. Они строили пряничные домики, пока не догорели свечи, не стихла музыка и последний гость не сел в карету.

Слуги спешили убрать комнаты, пока рассвет не нарисовал пурпурные линии на горизонте. Миссис Дарлинг расположилась на диване в гостиной. Мистер Дарлинг потягивал портвейн и бродил по дому, пока мисс Карел тащила по лестнице спящего Фитца.

Кадвалладер казался умершим без толпы гуляк. В поместье установилась густая тишина, убедительная, как занавесы сцены после спектакля. Дарлинги похвалили слуг, затем пожелали спокойной ночи своим гостям.

Элиас дождался, пока все разойдутся по своим покоям, и прокрался по лестнице для слуг. Джозефина встретила его в коридоре восточного крыла. Они протиснулись в нишу, чтобы их не заметили.

– Ты не передумаешь? – Джозефина прислонилась к лепной стене, ее фигура была темным силуэтом. Она схватила Элиаса за лацкан и притянула его к себе.

– Ни за что. – Элиас наклонился вперед и медленно поцеловал ее, словно запоминая ее губы. Он закрыл глаза, и его охватила дрожь, когда ее пальцы коснулись его шеи.

– Со мной нелегко жить, – прошептала она. – Я могу быть довольно неаккуратной и рассеянной. Иногда я оставляю шоколадные пятна на мебели. Мама ненавидит это. Правда, я стараюсь убирать за собой, но… Я не замечаю, как это получается. Кажется, что шоколад берется из ниоткуда.

– Мы наймем хорошую горничную, – со смехом сказал Элиас.