Дорогая Джозефина - Кэролайн Джордж

Элиас кивнул и жестом подозвал служанку.

– Попросите миссис Кейперс приготовить свежий чайник чая и принесите теплое одеяло для мисс де Клэр.

Горничная сделала реверанс, а затем поспешила выполнить поручение.

– Себастьяну лучше не возвращаться с ней, – сказала миссис Дарлинг с насмешкой. Она махнула указательным пальцем в сторону выхода из комнаты. – Я не пущу ее через парадные двери.

– Ваш сын унаследует этот дом…

– Не раньше, чем мистер Дарлинг упокоится в глубокой могиле!

Джозефина встала и подошла к окну. Она раздвинула занавески, и ее взгляд устремился за матовое стекло. Она больше не излучала радость и яркость. Она казалась сгоревшими дровами, уже превратившимися в пепел.

– Бедная девочка, – прошептала леди Уэлби. – Это погубит ее.

– Что вы имеете в виду? – Элиас поднялся из своего кресла.

Он сел в шезлонг и уставился на спину Джозефины, ее аккуратную спину и смятое муслиновое платье.

– Скандал делает старыми девами даже самых прекрасных девушек, – сказала миссис Дарлинг.

Элиас зажал рот и выпустил горячее дыхание на ладонь. Он хотел бы проигнорировать замечание миссис Дарлинг, но ее слова подразумевали универсальный факт: репутация служит валютой. Ее нельзя купить, но с ее помощью можно занять свое место в мире.

Джозефина использовала репутацию своей семьи, чтобы быть своей в высшеем обществе, несмотря на отсутствие состояния. Без репутации она обладала только манерами и обаянием – чертами, которые лорд Уэлби считал недостаточными. Ни один джентльмен не сделал бы ей предложение руки и сердца. Ни одна респектабельная семья не стала бы искать ее общества. В глазах общества роман ее матери станет для нее приговором.

Скандал не должен был погубить Джозефину. Элиас не хотел, чтобы между ними встали Себастьян и вдова де Клэр, ведь они наконец-то оказались так близки к победе. Возможно, его отец поймет. Возможно, весть об интрижке не распространится, и Джозефина будет избавлена от позора.

Однако лорд Уэлби уже пережил подобное бесчестье, причем по собственной воле, поэтому он так резко выступал против неподобающих поступков. Нет, конечно же, он не стал бы поддерживать привязанность Элиаса к человеку, запятнанному дурной репутацией. Вместо этого он снова порекомендовал бы мисс Вуд как подходящую пару, поскольку она была хороша и не имела скомпрометированных родителей.

Элиас не женится ни на ком, кроме Джозефины. Он пообещал себе. Он решил сдержать свое слово перед Богом. Лорд Уэлби мог бы не одобрить его, но у него был только один наследник. Неужели он лишит Элиаса наследства за женитьбу на де Клэр?

После многих лет обучения в пансионе и уроков джентльменства Элиас понял, что общество – это игра, в которой каждый разыгрывает свои лучшие карты. Каждый боролся за победу, за то, чтобы подняться по общественной лестнице, достичь вершины – потому что если ты не поднимаешься, то ты падаешь на дно. А тех, кто обитал на дне, забывали, как гальку, брошенную в озеро. Но была и другая игра. Игра между отцами и сыновьями, лордами и наследниками. Эту игру Элиас хорошо знал.

Он был готов разыграть свои лучшие карты.

Когда служанка вернулась с чайным подносом и одеялом, Элиас позвал Джозефину. Она не ответила. Вместо этого она прислонилась головой к окну, ее дыхание отпечатывалось на стекле. Боялась ли она, что проступок ее матери отменит предложение Элиаса? Или она была парализована шоком?

Элиас подошел к ней и сказал только для ее ушей:

– Я не передумаю.

Он хотел избавить ее от боли, напомнить ей о том времени, когда они мчались по вереску и скатывались с холма. Он жаждал украсить комнату гирляндами из тростника, чтобы доказать, что его чувства неизменны. Он любил ее. Он намеревался жениться на ней. Репутация больше не разлучит их.

Несколько часов они ждали в гостиной. Миссис Дарлинг и леди Уэлби вышивали, а Элиас пытался отвлечь Джозефину от окна. Вскоре после наступления темноты по заснеженной дороге поместья загрохотали копыта, и этот звук был как музыка после такого тихого дня.

Все поспешили в фойе. Они столпились возле входной двери, и когда лорд Уэлби и мистер Дарлинг вошли в дом, на них опустилась тишина.

– Вы нашли их? – спросила миссис Дарлинг.

– Да, – ответил лорд Уэлби, снимая пальто и перчатки.

– Они женаты.

– Господи помилуй. – Леди Уэлби зажала рот.

Элиас с трудом дышал, его лицо покрылось бисеринками пота. Он мог остановить Себастьяна и вдову де Клэр от побега. Его несколько часов молчания позволили заключить брак.

Он повернулся и посмотрел на Джозефину, но выражение ее лица было нечитаемым, как каменная стена. Она подняла подбородок и моргнула.

– Мы обнаружили их в гостинице в Ротбери, – сказал мистер Дарлинг. Он потоптался, чтобы сбить снег с ботинок. – Себастьян передает вам наилучшие пожелания.

– Несносный мальчишка! – Миссис Дарлинг разрыдалась. – Неужели он не понимает, что это сделает с нами? Мы станем посмешищем.

– Папа, ты нашел Себастьяна? – Китти и Фитц помчались вниз по лестнице, спотыкаясь друг о друга, чтобы добраться до отца.

– Что случилось, папа?

– Твой брат опозорил нашу семью. – Мистер Дарлинг потирал свою шею, возможно, затекшую от езды на холоде. – Поговорим об этом позже. Сейчас мне нужна ванна.

Он застонал и, пошатываясь, пошел через прихожую, увязая в талом снегу.

Женщины обратились за информацией к лорду Уэлби.

– Викарий обвенчал их незадолго до нашего приезда, – сказал лорд Уэлби. – Завтра они уезжают в Лондон.

Он отдал свою верхнюю одежду дворецкому, а затем направился в гостиную с процессией по пятам.

– Вы дали им денег? – спросила леди Уэлби.

– Ни пенни. Они намерены использовать пособие Себастьяна для их медового месяца. – Лорд Уэлби подошел к камину в комнате. Он опустился в кресло и снял сапоги. – Черт возьми, я не чувствую ног. На улице лютый холод. Снег до колен.

Джозефина что-то пробормотала себе под нос. Она схватилась за грудь и, словно в трансе, вышла из комнаты.

– Джозефина? – Элиас покинул свое место у огня. Он вышел в коридор и стал искать Джозефину во мраке, но она исчезла. В его груди все сжалось. Желчь подступила к горлу, кровь стучала в ушах.

Входная дверь с грохотом распахнулась. В прихожую ворвались шквальные порывы ветра и засыпали мраморный пол. Ветер пронесся по дому, с шипением задувая свечи.

– Джозефина! – Элиас подбежал к дверному проему и прищурился от снежной пыли. Он заметил ее вдалеке. Она пробиралась, утопая в сугробах. Она мчалась в сторону болот, ее силуэт исчезал в темноте.

– Она сошла с ума? – крикнул камердинер. Он присоединился к Элиасу на крыльце и посветил фонарем в ночь. – Она там заблудится. Буря убьет ее.