Отражение звезды - Марина Преображенская

Но почему он ничего не сказал? Почему он не спросил, нельзя ли прийти к ней, почему не назначил свидания или хотя бы не обмолвился, когда снова будет в Москве? Неужели он ничего к ней не чувствует, неужели не замечает, как она теряется, когда видит его, не понимает, как она любит и как страдает?

Зазвонил телефон. Леночка поднялась и в считанные секунды оказалась рядом с аппаратом, ее вмиг повлажневшие пальцы уже лежали на трубке.

«Стоп! Не смей! Где твоя гордость?!» — приказала она себе, медленно набрала полную грудь воздуха и, пока телефон разрывался, выпускала воздух через ноздри. «Так, теперь можно взять». Она улыбнулась и приготовилась отвечать Андрею.

— Алло, — Леночка нисколько не сомневалась, что услышит знакомый голос. Но трубка молчала, издавая лишь тихое пощелкивание, сквозь которое слышалось чье-то дыхание. — Алло, я слушаю вас. — В ответ не произнесли ни слова.

Раздались короткие гудки. Леночка с недоумением посмотрела на дырочки в корпусе трубки, словно хотела разглядеть сквозь них того, кто так шутит. Не стал бы Андрей так разыгрывать ее. Может быть, дыхание лишь прислышалось ей? Может быть, просто не сработала связь? На всякий случай Леночка осталась стоять у телефона.

Звонок повторился.

— Алло, я вас не слышу! — Тишина показалась ей неприятной, какой-то пугающей, не предвещающей ничего хорошего. — Перезвоните! — Леночка не успела договорить эти слова, как связь снова оборвалась.

Она отошла от аппарата. За окном виднелся засыпанный снегом двор, белые скамейки, ветви деревьев, острые верхушки грибков над песочницами. Вечерело, дети уже разошлись по домам, только несколько мамаш с колясками и санками да редкие прохожие поскрипывали сапогами по хрусткому устоявшемуся, прихваченному морозцем снежку. Третий звонок прозвучал минут через десять после второго, когда Леночка уже стала подумывать, что, возможно, звонивший ошибся номером. «Не подходить», — мелькнуло решение в ее голове, но она все равно подняла трубку. Так и есть — снова тишина. Она раздраженно бросила трубку, но телефон тотчас опять зазвонил, да так пронзительно, что она чуть не подпрыгнула на месте.

— Если вам нечего делать… — начала она говорить с металлом в голосе. Ее вдруг прервал глухой неприятный хрип — скорее сдавленный хрип, чем шепот.

— Слушай сюда, я не знаю, чего тебе от нас нужно. Не знаю, какого хрена ты копаешь и что вынюхивает эта ищейка. Но Наталья…

— Ефим?! — вскрикнула Леночка. — Это ты?

— Нет, не Ефим, — раздался короткий смешок.

— Тогда кто? И вообще, мне вовсе неинтересно, кто вы такой! Я не копаю, не вынюхиваю, и не смейте больше звонить.

— Заткнись и слушай! — приказал незнакомец, и Леночка подчинилась. Перед ее глазами моментально возник Наташин умоляющий взгляд. «Они и меня убьют». — «Не убьют». Тогда Леночка улыбнулась ей. Во-первых, думала она, вряд ли Ефим когда-либо узнает об их знакомстве, а во-вторых, если и догадаются, что Леночка имеет отношение к Натальиному исчезновению, что они смогут сделать?

— Я не знаю никакой Натальи, — продолжала Леночка, только бы не причинить ей вреда, — о себе она уже не беспокоилась.

— Я же сказал, заткнись! — Он уже не смеялся, голос его был преисполнен злобы и ненависти. — Тем лучше для тебя. Потому что в таком случае тебе будет легче узнать, что сестренка Натальи… А впрочем, тебе ли не знать о последствиях. Но если же ты думаешь, что десять лет вполне пригодный для этого дела возраст и эта мелкая сучонка сможет постоять сама за себя… Что ж, я охотно поверю в твое неведение. Я предупредил, а дальше — думай… — До Леночкиного уха снова долетел искусственный смешок.

— Ты идиот, я же вырою тебя из-под земли! Не смей трогать ребенка! Предупреди Никитина: вы ничего не сможете сделать, я не боюсь вас! — Леночка стучала по столу кулаком, но слезы бессилия уже вскипали в ее глазах.

— И правильно, тебе нечего бояться. Ха-ха-ха… — Короткие гудки впились в Леночкин мозг острыми частыми коготками.

Севки не было дома. Почему, когда он нужен, его никогда не бывает рядом?

Леночка сидела на диване, вжавшись в его спинку и обмотав плечи верблюжьим пледом. «Мне нужно поговорить с тобой. — В тот день Наталья догнала Леночку уже на Крымском мосту. Навстречу им шумной толпой шли праздные и веселые люди. Их толкали в спины, цепляли за локти, наступали на ноги, весело извинялись и просили посторониться. Народ отдыхал, и ничто не могло испортить их субботнего беззаботного настроения. — Здесь много народу. Мы можем где-нибудь посидеть?» Леночка повела Наталью в цирк на Цветном.

Они добрались до Цветного бульвара удивительно быстро. Севки еще не было, знакомый атлет-силач Кафка — у него на самом деле была такая фамилия — провел Леночку в гримерку дожидаться Севку. Приятно пахло красками, почему-то обожженной глиной, пылью и засохшими розами. Откуда-то доносились трубные звуки слоновьей песни, тявканье цирковых собачек и редкое приглушенное ржание лошадей. То и дело заглядывали артисты в обычных тренировочных костюмах, стоптанных кедах, чешках, взлохмаченные и потные, искали Севку, но тут же извинялись и выходили.

Потом пришел Севка, они пили кофе в буфете, много говорили и громко смеялись. Наталья согласилась пройти курс лечения, и у Леночки по этому поводу было замечательное настроение. Тогда они решили, чтобы у Генчика не возникли подозрения, сказать, что якобы у Натальи заболела мать и ей срочно нужно уехать вместе с нею в Днепропетровск. Через неделю Леночка уже навестила подругу в клинике. Все шло как нельзя лучше, лечение близилось к завершению, глаза у Натальи сияли счастливым и здоровым блеском, руки перестали дрожать, расправились плечи, и они уже обсуждали, где ей найти квартиру и куда устроиться на работу.

Севка навещал Наташу гораздо чаще, чем Леночка, и Леночка нисколько за это на него не обижалась. По всему было видно, что и Севка пришелся девушке по душе. Леночка иногда со стороны наблюдала за выражением ее лица, когда вдруг появлялся Севка. Она начинала словно бы светиться изнутри, распахивала глаза, наполненные счастьем и удивлением — каждый раз удивлением, как будто боялась, что он больше не придет, и не могла поверить, что вот он стоит с букетом, фруктами и с какой-нибудь книжкой — очередным женским романом.

Леночка уходила, оставляя их наедине, и тихо радовалась тому, что все так удачно складывается. И вдруг этот звонок, это страшное предупреждение, эта угроза! Ей нужно найти Севку, может быть, он сможет найти выход из создавшегося положения. Но Севки нет, и положение показалось Леночке безысходным. Ей стало трудно дышать — к горлу подступил комок, и на глазах появились слезы.

Под утро она задремала. Разбудил же Леночку неожиданный стук в дверь. Леночка посмотрела на часы. Половина девятого, кто бы это мог быть? Кого принесло в такую рань? Сон мгновенно испарился, яркие солнечные лучи, проникшие в комнату, заставили ее зажмурить глаза. Леночка приподнялась на локтях, спрятавшись от солнца в тени занавески. Почему стучат? Леночка дернула шнурок бра — лампочка не загорелась. «Отключили электроэнергию или выбило пробки у соседей», — догадалась она, и это несколько успокоило ее. Может быть, тетя Клава? Она в этом плане совершенно бесцеремонна. В прошлый раз тетя Клава, несмотря на недавнюю размолвку, поджидала Леночку, сидя у окна, чуть ли не до полуночи.