Тень Основателя - Алексей Глушановский

Это было страшно. Древний полуразрушенный храм, открытый всем ветрам и теням, окружающий его густой и жуткий лес, и многоголосый волчий вой, затухающий в одном месте, чтоб быть подхваченным в другом, а затем перескочить в третье…

Это было красиво. Полная луна всходила над лесом, загадочные тени падали на поляну, переплетенные светом низко стоящего ночного светила, и мраморные колонны храма под этим светом мерцали строго и загадочно.

Это было… убаюкивающе. Нет, правда. Спать почему-то захотелось просто неудержимо. Отчаянно зевнув, я начал присматривать местечко поудобнее.

Сообрази я раньше, так хоть веток каких бы нарезал, все не на мраморном полу спать, но теперь идти в стремительно темнеющий лес под волчьи песни мне казалось несколько неразумным. Ари сказала, что в храме я в безопасности, но про лес-то она такого не говорила… А рисковать как-то не хотелось. Сон на голых камнях — это, конечно, не самое лучшее, и ребра завтра побаливать будут, но уж лучше пусть ребра болят, чем обгладываются волками.

Так что, повертев головой, но так и не увидев ничего, что можно было бы использовать в качестве подстилки, я просто бросил на пол свой плащ, привычно сворачиваясь на нем калачиком и укрываясь подвернутым углом. Доводилось мне спать и в куда худших условиях. Тут хоть вони нет, да и желудок от голода не подводит…

— Совсем тяжело? — почему-то сочувственно спросила Ариадна, глядя, как я пристраиваюсь на полу ее храма.

— Да нет… — ответил я, — просто спать сильно хочется… почему-то. А так все нормально.

— Спасибо, — вновь почему-то поблагодарила она меня — если, конечно, я правильно различил ее слова сквозь неодолимо надвигающийся сон.

— Спи, мой паладин, спи… — меж тем тихо пробормотала Ариадна… хотя нет, сейчас именно Темная Леди.

Тени, прежде скованные и незаметные для человеческого глаза, окружили ее плотным черным плащом, в глазах словно возникли провалы в наполненную тьмой бездну, а аккуратный маникюр рук превратился в короткие острые когти, с которых, словно яд, капали частицы самой тьмы.

— Я не обманывала тебя, — произнесла она, присаживаясь на колени у изголовья спящего подростка, — я просто недоговаривала. Да, боги ограничены своими аспектами, и все, что я могу сейчас сотворить, это подушка кошмаров и ложе мук. Вот только тебе, мой паладин, такая подушка навевала бы самые лучшие и приятные сновидения, а ложе — исцеляло даже тяжелые раны и дарило хороший отдых. Но все же, здесь и сейчас, для тебя и меня гораздо полезнее будет сон без них, на пустом и холодном каменном полу. Каменном полу моего храма! Ведь храм, после того как был осквернен, нуждается в повторном освящении, а мой рыцарь — в посвящении и благословении!

Но все же я могу тебе помочь… Для этого не обязательно быть богиней, достаточно быть просто женщиной… и иметь мягкие колени. — С этими словами она улыбнулась и осторожно, следя за тем, чтобы не прикоснуться жутковато выглядящими когтями к коже подростка, переложила его голову к себе на колени.

Странно и страшно это выглядело — женщина, представлявшая собой словно квинтэссенцию тьмы, на полу старого, давно разоренного и брошенного храма, сидя в лучах лунного света, бережно и нежно гладила когтистой рукой светлые волосы лежащего головой на ее коленях совсем юного подростка, только-только вышедшего из детства.

И призрачно-дымчатые капли, стекающие из ее наполненных тьмой глазниц, падали вниз, бесследно впитываясь кожей ребенка.

Какой хороший сон… Или не сон? Нет, скорее, все же сон. Или же?..

Аргументы за то, что это не сон: солнышко светит, птички щебечут, ощущения от щипка за руку вполне ясные и четкие.

Аргументы, что я все же сплю: ребра не болят, бок не ноет, нос не заложен и спину не крутит, что при сне на каменном полу (да даже просто на земле, если хоть какой подстилки не раздобыть) вещь неизбежная, уж я-то знаю! Голова и вовсе лежит на мягком, и это явно не подушка, а женские колени! Учитывая же, что из женщин в этом храме на момент моего засыпания имелась только сама темная богиня… Я сплю, и это однозначно.

Итак, установлено — я сплю. Значит, сном надо наслаждаться. В первую очередь выяснить, чьи это коленки мне снятся. Лаура? Может быть, Талька? Я был бы рад увидеть подругу, пусть даже во сне… Кто-то еще?

Открываю глаза. Смотрю на лицо склонившейся надо мной девушки. Закрываю, убеждая себя, что все хорошо, это сон, ничего страшного, и я просто, как оказалось, в глубине души знатный извращенец и крутой мазохист, а сейчас я проснусь, и ничего этого не будет… Вновь открываю глаза…

М-да, мысли понаслаждаться сном выдуло из головы со скоростью урагана. Оно, конечно, может, это и сон… может быть, сон. Но вот она — совершенно точно — Темная Леди, пусть и весьма благосклонно ко мне расположенная. И сон это или нет, но шутить над ней надо очень осторожно и вежливо. Дабы ответная шутка, если она решит пошутить, тоже была вежливой. А то не-вежливой шутки от этой богини можно и не пережить. Причем «не пережить» весьма и весьма мучительным образом!

На этом пункте мои размышления были прерваны женской рукой, ласково взъерошившей мне волосы — почти так… нет, в точности так, как когда-то давно будила меня мама.

— Пора вставать, Аль… — Я узнал этот голос! Я узнал бы его в любом гуле и грохоте. Среди любых криков и воплей. Я узнаю его всегда, сколько бы времени не прошло!

— Мама! — Я ошалело вскочил, на миг заметив, как родные мне черты лица словно впитываются им, преображаясь и изменяясь, вновь становясь точеным ликом Темной Леди.

— Среди моих аспектов есть и Смерть, — тихо произнесла Ариадна, с жалостью глядя на мое ошарашенное лицо. — Разговор не в моей власти… — тут она досадливо поморщилась и уточнила: — Безвредный для обеих сторон разговор… но дать матери увидеть сына я смогла.

Я немедленно уцепился за ее оговорку: — А не-безвредный?

За шанс хоть ненадолго, хоть парой слов перекинуться с родителями, вновь увидеть Тальку я был вполне готов заплатить. В конце концов, предки хорошо постарались, создавая мое тело, — и какой бы ни был вред, но если он не убьет меня на месте, то при достаточном питании и некотором уходе я смогу оклематься.

— Ты кого-то так ненавидишь, что готов мстить даже мертвому, разрушая душу призванного? — слегка приподнялась идеально очерченная бровь.

Странно, но сегодня Ариадна была совсем не похожа на саму себя, какой она была вечером. Если вчера передо мной была веселая и простая в общении девчонка — ну, может быть, немного постарше меня, — то сейчас передо мной находилась настоящая Леди. Не удержав любопытства, я поинтересовался причинами изменения, заодно пояснив, что вредить душам не хочу — ну, может, кроме душ тех подонков, что виновны в смерти Тальки, — но надеялся повидаться с родными, взяв плату на себя.

— Почему я такая? — Вновь холодная улыбка. — Вчера ты общался со мной в аспекте Плодородия и немного Тьмы. Сейчас же я практически целиком нахожусь в аспекте Смерти — иначе просто не смогла бы организовать эту, пусть краткую, но, надеюсь, приятную встречу. Менять же аспект сейчас нет смысла — времени у нас осталось не так уж много. А насчет тебя и твоей просьбы… Извини. Скажу правду — да, это возможно. Но я против. А мое мнение в этом вопросе решающее. Вредить тебе я не буду.