Рысь Господня. Идущие следом - Игорь Негатин

Увы, но сие заведение не шло ни в какое сравнение с «Королевской охотой», где мы с де Брегом чувствовали себя как дома! Я уже не припомню названия этой харчевни, но нечто похожее на «Приют паломника». Признаться, с таким же успехом её можно было назвать приютом блудниц или пьяниц. Тем паче что рожи завсегдатаев не были озарены благостью и милосердием! Напротив, взгляды, которыми меня встретили, были весьма недружелюбны! Так смотрят на курицу перед тем, как свернуть ей голову. Усмехнувшись, я выбрал один из столов и сбросил плащ. Оценив моё оружие, пьяницы поскучнели и отвернулись.

– Что вам угодно, сударь? – спросил хозяин, вытирая руки куском грязного полотна.

– Кусок мяса и бутылку вина.

Пока хозяин драл горло, призывая поварят поторопиться, я осмотрел присутствующих здесь господ, заметив, среди прочих, нескольких небогатых дворян, которые убивали время за игрой в кости. Свечные огарки, призванные заменить подсвечники, бросали зыбкие тени и едва разбавляли царящий здесь сумрак. Приступив к трапезе, я немного отвлёкся, а когда поднял голову, то заметил нового посетителя, который устроился за соседним столом и неторопливо цедил вино, бросая презрительные взгляды на собравшихся шлюх и бражников.

Судя по его богатой одежде, он был из числа графских вассалов. Наряд был слишком хорош для простого дворянина, но без той лишней пышности, которая отличает придворных пройдох и бездельников. Ему было около тридцати пяти лет, а следовательно, он был уже не молод, но движения выдавали сильного и опытного воина.

Густая шапка тёмных волос, украшенная редкой, почти незаметной сединой. Аккуратная борода и щегольски подкрученные усы показывали заботу о своей внешности, но широкие скулы и тяжёлая челюсть сводили эти старания на нет. Признаться, он был похож на одного из охотничьих псов, живших в замке моего батюшки, а нависающие над глазницами густые брови и презрительно прищуренные глаза лишь довершали сей образ. Возможно, сей портрет и покажется вам не совсем точным, но в зале, как я уже говорил, было не так уж светло.

В этот момент в харчевню заглянул ещё один кавалер. Господин, за которым я наблюдал, поднялся и призывно махнул рукой, дабы привлечь внимание новоприбывшего. Когда он повернулся, то я, совершенно случайно, бросил взгляд на его перевязь. Посмотрел и едва не ахнул от удивления. Каким бы удивительным ни было совпадение, но за расшитым поясом, была заткнута не только привычная всем дага, но и охотничий нож… Причём два клинка располагались крест-накрест. Возможно, вам это покажется никчемной мелочью, но я, вспомнив убийство Филиппа де Камрона, насторожился. Тем паче что клинок висел таким образом, что был весьма удобен для захвата левой рукой.

Нож, привлёкший моё внимание, обладал массивным клинком с односторонней заточкой и рукоятью из оленьего рога. Короткое, но тяжёлое перекрестье было дополнено защитными щитками, похожими на морские раковины, изогнутыми в сторону острия. Хорошее оружие. Годное не только добить оленя, но и освежевать тушу…

После беседы, кстати довольно продолжительной, сей кавалер поднялся и швырнул на стол несколько монет. Попрощавшись со своим собеседником, он неторопливо направился к выходу из харчевни. Не знаю, что подтолкнуло к этому решению, но я тотчас расплатился и последовал за этим господином.

Заговорить с ним решился лишь в двух кварталах от рынка. Я уж не знаю, случайно ли так получилось, или меня преследовал некий злой рок, но мы оказались на той самой улочке, на которой мне, тогда ещё монастырскому послушнику, пришлось ввязаться в драку, дабы защитить неизвестного дворянина. Даже время было весьма схожим – на город опускались тяжёлые сумерки предзимья.

– Сударь, если вы не против, мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.

– Кто ты такой, чтобы с тобой беседовать? – Он окинул меня презрительным взглядом и фыркнул, словно плюнул: – Ступай прочь!

– Сударь, вы изрядный невежа. Благородному человеку непозво…

– Ты меня учить будешь?! Я тебе сейчас шею сверну!

– Осторожнее! – Я отпрыгнул в сторону. – Я вам не Филипп де Камрон! Ваш нож здесь не поможет!

– Что?! – взревел он и выхватил меч…

Я не знаю, на что рассчитывал этот господин – на мою молодость или свою удачу, но его поведение выглядело глупым! Непозволительно размахивать клинком, словно пытаешься отогнать докучливую муху! Барт Уэшем, да продлит Господь его дни, неустанно повторял: первое, что приводит к смерти, – презрение к противнику! Противника не нужно любить, но должно уважать, потому что неуважение влечёт вальяжную расслабленность, а это…

Парируя рубящий удар, я позволил скользнуть его клинку вдоль лезвия моего меча, дабы увести в сторону и, не медля, нанёс ответный удар, который рассёк ему щёку! Кавалер, не ожидавший от меня такой прыти, отшатнулся, но мой бросок было трудно, а если быть точным, то невозможно остановить! Глубокий, «проваливающийся выпад» и… Удар в горло! Он даже не вздрогнул! Не вздрогнул, пока я не провернул в ране клинок и не сделал шаг в сторону, дабы не нарваться на бесполезную попытку нанести ответный удар. Он уже хрипел, падая на колени и валясь на бок…

Поверьте, записать эти строчки заняло больше времени, чем убить этого незнакомца!

Не успел я вытереть меч от крови, как в конце улицы показалось несколько стражников, совершавших вечерний обход. Единственное, что успел сделать, так это вырвать из-за пояса моего противника тот самый охотничий нож и тотчас, не дожидаясь, пока меня заметят, перемахнуть через ограду соседнего дома. Едва не попав в зубы сторожевой собаки и едва не сломав шею, свалившись на пустые бочки, я, пусть и не совсем целым, а заработав несколько царапин, умудрился скрыться. Уже убегая, слышал крики стражников, которые обнаружили труп убитого дворянина.

Возвращаясь домой, я заметил целый отряд каменщиков, направляющихся от городских стен. Судя по всему, граф всё же озаботился приведением в порядок некоторых башен, кои, надо заметить, изрядно обветшали. Благополучно нырнув в один из переулков, я избежал лишнего внимания к своей персоне и наконец подошёл к дому.

Едва я вошёл во двор, как увидел шевалье де Брега, сидящего на пороге.

– Ну и где вы изволите гулять, Жак де Тресс? Я уже заждался.

– Прошу меня простить, шевалье! Ходил в оружейную лавку.

– Готовитесь к войне? – Орландо покосился на моё лицо и хмыкнул. – Если бы не ваша целомудренность, Жак, то я бы сказал, что вы только что поругались со своей подружкой, приревновавшей к своей товарке!

– Это ещё почему?

– На шее видна изрядная царапина. Сомневаюсь, что её оставил оружейник, с которым вы не сошлись в цене.

Я выставил на стол кувшин с вином и скромную закуску, а пока шевалье разливал вино, не придумал ничего лучше, чем выложить на стол взятый с боем клинок. Шевалье чуть не поперхнулся:

– Прах вас раздери! Вы, как погляжу, даром время не теряли. Только не говорите что сей нож вы купили!

– Это трофей.