Седьмая жертва - Александра Маринина

– Я сплю, – тихонько проворчала Настя. – И несмей меня будить.

– Тогда слезь с компьютера, дай мне поработать. Длясна, между прочим, человечество придумало диваны.

Она нехотя встала из-за письменного стола и плюхнулась вкресло. Чистяков не торопясь устроился перед компьютером, достал из портфеляочки и коробку с дискетами. «Наверное, это и есть счастье, – ленивоподумала Настя, глядя на Алексея, – сидеть дома в любимом кресле исмотреть на любимого мужа, который занимается любимой работой. Потом поужинатьна тесной, но от этого не менее любимой кухне, лечь спать на мягкий любимыйдиванчик, утром выпить чашку… нет, две чашки любимого кофе и отправиться натягомотную, изнурительную, грязную, но все равно любимую службу. Во всей этойидиллической картине есть только одно «но»: в каждый данный момент времени, игод назад, и месяц назад, и на прошлой неделе, и вчера, и сегодня по городуходит некоторое количество людей, которые уже убили и будут убивать другихлюдей до тех пор, пока я не пойму, кто они и где их искать. Есть другие преступники,и над теми же самыми вопросами бьются другие сыщики, но есть и те, жертвыкоторых на моей совести. Сегодня я не придумала, как их искать, и завтра умрутни в чем не повинные люди. Конечно, далеко не каждая жертва убийства – чистыйангел с крылышками, который за всю жизнь мухи не обидел. На самом деле мойличный опыт, а он насчитывает уже больше десяти лет, показывает, что околовосьмидесяти процентов всех убитых – это люди, про которых смело можно сказать:сами напросились. Криминальные разборки, обоюдные драки, ссоры в процессесовместного пьянства и так далее. Но какими бы они ни были, эти жертвы, что быони ни натворили, никто не имеет права лишать их жизни. Даже государство этогоправа не имеет. Поэтому если я пытаюсь найти преступника, у меня ничего неполучается, а он в это время кого-то убивает, я чувствую себя виноватой. И вотэто чувство вины, отравляющее жизнь, перевешивает все прелести существования.Это куда меня занесло? Поток сознания… Начала с Шувалова, кончила за упокой».

– Леш, а мы ужинать будем? – спросила онаосторожно.

– Вероятнее всего, – откликнулся Чистяков, неотрывая взгляд от экрана компьютера.

– А когда?

– Когда хочешь. Если хочешь сейчас, тогда тебе придетсясамой готовить.

Если можешь потерпеть – потерпи, я закончу работу и сделаюужин.

– Леш, я не могу терпеть, – стыдливо призналасьНастя. – Когда у меня задачка не решается, на меня страшный голоднападает, ты же знаешь. Может, найдем консенсус, как нынче модно говорить?

– Не найдем. У нашего консенсуса выросли ножки, и онушел гулять за тридевять земель. Ася, мне нужно закончить доклад и завтраотвезти в институт. Так что давай сама, ладно?

– Ладно, – она нехотя сползла с кресла,расстегнула манжеты на рукавах клетчатой ковбойки и стала медленно ихзакатывать, – но ты сильно рискуешь, профессор. То, что я приготовлю, тыне сможешь съесть.

– Ничего, я уж как-нибудь, – пробормотал он, строяна экране таблицу. – И не такое едал, но пока не умер.

Ничего не попишешь, подлизаться к мужу не удалось, и Настяпоплелась на кухню. Что бы такое приготовить попроще, чтобы не очень испортить?За яичницу она могла бы, пожалуй, поручиться, но кормить мужа яичницей на ужин– верх неприличия. В морозильной камере лежит мясо, но за мясо она уж точно невозьмется, в этом деле нужны навык и талант, а у нее нет ни того, ни другого.Вообще-то где-то в доме есть кулинарные книги, можно почитать насчет мяса, вконце концов, не боги горшки обжигают.

Она на цыпочках вернулась в комнату и стала оглядыватькнижные полки.

Кулинарные книги, целых две, стояли вот здесь, она это точнопомнит. А сейчас на этом месте зияет выразительная дыра. Тьфу ты, она же отдалаобе книги Дашеньке, жене брата, еще в прошлом году. Остается последняя надеждана кулинарную книгу, которую она когда-то привезла из Рима. Привезла, междупрочим, в подарок Чистякову, а теперь вот вынуждена сама ею пользоваться.

Правда, книга на итальянском языке, но есть основанияполагать, что на правильности рецептов это не скажется. Воровато оглянувшись напогруженного в работу мужа, Настя схватила толстый том и скрылась на кухне.

Ей повезло почти сразу. В поисках раздела про мясо онанаткнулась на восхитительное по простоте приготовления блюдо под названием«Яйца по-неаполитански». И всего-то нужно – рис, яйца, масло и чеснок. Но самоеважное состоит в том, что здесь, судя по рецепту, невозможно ничего испортить.Такое блюдо даже младенец приготовит. На одну конфорку ставим кастрюльку сяйцами, которые варим до состояния полной и абсолютной крутизны. На вторуюконфорку ставим вторую кастрюльку, в которой варим рис в большом количествеводы, как для гарнира. На этом пока все, можно устроить перерыв, выкуритьсигарету и еще немножко подумать.

Надо провести тщательные обыски в мастерской Шувалова и вего гараже.

Может быть, второй пистолет лежит там тихонечко ипосмеивается, пока сыщики голову ломают. Там же и рыбки керамические обитают.Ну на худой конец – коробка из-под них.

Конечно, Шувалов не тот, кого они ищут. Если у него хватилохитрости и предусмотрительности на то, чтобы пользоваться чужим почерком,чужими пальцами и чужим стволом, то он никогда не попался бы так глупо.

И потом, кажется, у Виктора Петровича есть дама сердца. Этоеще не точно, но какие-то разговоры на сей счет мелькали. Необходимо срочно ееустановить, не исключено, что все окажется куда проще, чем они думают. Ипальчики ее, и почерк, и пистолет у нее в шкафу мирно отдыхает.

Определенно, это не Шувалов. Даже первичная проверка егоместопребывания на момент телемоста показала, что его вообще не было в Москве.Он ездил в Петербург, чтобы посетить кладбище в четвертую годовщину смертисвоих близких.

Нет, у него хватит хитрости и на обеспечение фальшивогоалиби. Не зря же вся эта история как раз и началась в годовщину. Не случайно…

Телефонная трель разорвалась у Насти над ухом, как снаряд.Она вздрогнула и выронила сигарету.

– Ну естественно, некоторые отдыхают дома за вкуснымужином, – послышался ехидный голос Селуянова, – а некоторые как папыКарлы ишачат, убивцев по всей Москве разыскивают.

– Ужина нет, – грустно констатировалаНастя, – сижу голодная и истязаю иссохший мозг глупыми мыслями.Рассказывай, что знаешь.

– Ничего я не знаю, – вздохнул Коля. –Командир велел тебе позвонить, доложиться насчет Шувалова. Стоит, как крепостнаястена. Оружие нашел, собирался присвоить, судите меня, граждане, за это мелкоенарушение. И ни с места. Ольшанский его задерживает, завтра с утречка начнемобыскивать места обитания нашего дружка. Ася, я чего звоню-то…

– Так доложиться же, – удивилась Настя. – Тысам сказал, тебе Коротков велел. Или мне послышалось?

– Да ну тебя! Ась, ты пошуруй в своем компьютере насчетэтой «збройовки», чего-то мне неспокойно как-то. Ответ из пулегильзотеки будетеще не скоро, у них работы навалом, очередь огромная. А я все думаю, можетбыть, эта игрушка где-то по нашим каналам засветилась.