Тьма императора - Анна Шнайдер

— мам, Вано правда хороший… — Все они хорошие поначалу. Цветы дарят, улыбаются, ухаживают. А потом… — Вано не такой. — Как он может быть не такой, если у него был такой сын? — произнесла Синтия с горечью. — Яблочко от яблони…

— мама! Но я ведь не такая! Хотя я — тоже яблочко! — Ты девочка, Софи. И выросла не среди аристократии. — мама… — Просто будь осторожна. Я знаю, ты у меня умная. — Синтия сжала руки Софии в своих ладонях. — Очень умная, но добрая, и в этом твоя беда.

— Я думала, ты захочешь познакомиться… — сказала София негромко и закусила губу, когда ее мама покачала головой. — Нет, я не хочу. И… он… твой отец… он ведь угрожал мне.

— Угрожал?.. — Да. Твоим дедушкой. Сказал, что его отец — глава службы безопасности страны, и если я хоть одной живой душе расскажу о том, что со мной случилось, меня по стенке размажут. И не только меня — всю семью. Поэтому я и молчала, Софи. Боялась…

— Там нечего бояться, мам. Честное слово… — Ох, Софи… — Синтия сделала шаг вперед и обняла дочь. — Какая же ты у меня добрая девочка… София зарылась носом в мамины волосы, которые знакомо пахли домом — теплом, домашними пирогами и любимым абрикосовым вареньем, — и тихо спросила:

— Ты знаешь, что моего отца давно нет в живых? Знаешь?.. — Знаю. Об этом писали в газетах.

С утра, оставив Софии детей, Арен перенесся вместе с двумя охранниками и Арчибальдом на Совет архимагистров.

Император, обладая в Альганне абсолютной властью, мог единолично решать все вопросы, но тем не менее был обязан обсуждать их на Совете. Это было что-то вроде уважения перед архимагистрами — сильнейшими магами в стране. Впрочем, далеко не всех из них Арен уважал, зная, насколько много там титулованных бездельников, которые просто пользуются своими привилегиями, при этом ничего не делая.

После смерти Аарона Совет уменьшился примерно на треть. Арестован в том числе был и глава Совета, архимагистр Абрахам Адэриус. Необходимо было выбрать нового главу, но господа советники никак не могли определиться, все кандидатуры вызывали у них столько споров, что у императора, когда ему докладывали об этом, начинала болеть голова.

— может, мне назначить тебя? — спросил он некоторое время назад у Берта Арманиуса. Ответом ему был взгляд, полный скептицизма. — Я в Совете на птичьих правах пока, Арен. Архимагистр с семью магоктавами, не прошедший испытание повторно — и вдруг глава Совета? Лучше не надо. Когда пройду — тогда посмотрим. Но, если честно, мне хватает работы и на должности ректора.

Поэтому архимагистры и сидели до сих пор без главы Совета, а император их с выбором не торопил, желая дождаться момента, когда Арманиус пройдет испытания. Тогда он сможет назначить его главой самостоятельно.

Арен вошел в верхнюю ложу и посмотрел вниз. Архимагистры уже собрались и сейчас, по своему обыкновению, что-то громко обсуждали между собой, хмуря брови и качая головами, но в таком гомоне император не мог разобрать слова.

Он обернулся и посмотрел на Арчибальда, который стоял возле входа в ложу. — Я думаю, можно начинать. Брат, помедлив, кивнул и, развернувшись, пошел вниз, к кафедре для выступлений.

Через минуту в зале повисла тишина. Все слушали доклад Арчибальда об изменениях в законе о передаче титулов, связанных с вопросами расторжения брака или смерти одного из супругов. Как Арен и думал, эти пункты затруднений не вызвали, тем более, что все заранее было продумано вместе с сотрудниками судебного комитета. Не вызвали они, конечно, и восторгов, но от закона о передаче титулов многие были не в восторге.

— Господа архимагистры, благодарю за единодушие, — произнес Арчибальд, и только внимательный слушатель заметил бы в его голосе каплю иронии. — А теперь я прошу обратить ваше внимание наверх. Император хочет сказать несколько слов.

Арен кивнул охранникам, и один из них развеял иллюзорный полог над ложей.

Взгляд императора скрестился с сотнями других. Архимагистры вставали, кланялись, затем садились снова. Какофония из эмоций была просто оглушающей, и Арен, чуть поморщившись, поставил эмпатический щит. — Доброе утро, уважаемые архимагистры, — заговорил он, оглядывая зал. — Все мы помним, что случилось в День Альганны. — маги замерли — начало речи им явно не понравилось. — На данный момент практически все участники заговора арестованы и находятся под стражей. Идут судебные процессы, большинство ждет пожизненное заключение, блокировка магии и общественно-полезные работы. Как вы считаете, господа архимагистры, достаточное ли это наказание для попытки государственного переворота, который привел бы к гражданской войне и гибели множества людей?

Господа архимагистры молчали, понимая, что вопрос был риторический. — Я думаю, что нет. По этой причине я попросил его высочество Арчибальда и представителей судебного комитета подготовить указ о лишении привилегий участвующих в заговоре аристократических родов.

Тишина в зале стала буквально зловещей. — Указ подготовлен и будет подписан сегодня вечером. Арчибальд, зачитай. В той же зловещей тишине брат императора зачитал короткий текст указа, и как только он замолчал, архимагистры наконец зароптали.

— Ваше величество!.. — Ваше величество, это слишком! — мы сами… некоторые из нас… родственники! — Нас тоже лишат привилегий?! — Но за что?! — А как же… семья вашего брата?! Вы ведь не можете лишить привилегий собственный род!

— Ваше величество! — Ваше… — Ваше… Эмпатический щит дрожал, не выдерживая буйства эмоций такого количества людей, и Арен еще немного укрепил его. И так в голове звенело от воплей советников, не хватает захлебнуться их чувствами.

— мой брат уже понес наказание, лишившись жизни. Жизнь или титул — на мой взгляд, выбор очевиден. Лишат привилегий рода, которые участвовали в заговоре. Всех, кто носит ту или иную фамилию, от мала до велика. Это же случится с теми, кто захочет пойти против императора в дальнейшем. Я не желаю больше заговоров.

Возражений теперь не звучало. Архимагистры смотрели на Арена с неприязнью, почти с ненавистью, хмурясь и неодобрительно качая головами.

— Ваше величество! — Со своего места в первом ряду вставал Берт Арманиус. — Разрешите высказаться. Арен кивнул, складывая руки на груди. — Я слушаю вас, Бертран. Император заметил несколько полных надежды взглядов, брошенных на Арманиуса другими советниками, и едва уловимо усмехнулся. Да, надежда архимагистров понятна — Берт был одним из немногих людей, к мнению которых прислушивался Арен.

— Я согласен с вами, ваше величество. Для попытки развязать гражданскую войну наказание действительно слишком маленькое. — В зале недовольно зашептались. — Вы говорите справедливые вещи. Но меня как человека, который предан вам, не волнуют арестованные маги. Меня беспокоит только будущее нашей страны, а это будущее неразрывно связано с вами.

Вновь тишина. И не просто тишина — архимагистры замерли, словно Арманиус кинул на них заклинание стазиса. — Приняв данный указ, вы восстановите справедливость. С этим я согласен. Но при этом получите огромное количество людей — в том числе сильных магов, — которым по сути будет уже нечего терять, кроме жизни. Вы собственными руками создадите себе коалицию из ненавидящих вас врагов, ваше величество, заложите фундамент для еще одного заговора. По этой причине я прошу вас подумать.