Взять свой камень - Василий Веденеев

— Ну, — на чистом русском обратился к Гнату офицер и лукаво подмигнул светлым глазом, — рассказывай, парень!

— Чего? — чувствуя, как холодеет внутри, набычился Цыбух. Мысль, что он мог избавиться от оружия, выдающего его с головой, но не сделал этого, поддавшись извечной крестьянской жадности, глодала Гната, заставляя беспокойно биться сердце.

— Где ты взял немецкие сапоги? — доставая из кармана красненькую пачку с сигаретами, спросил немец. Закурив, он повторил вопрос: — Где ты взял сапоги? Ты что, глухонемой? Или память отшибло?

Гнат молча переминался с ноги на ногу, не зная, как отвечать. Он обалдел, услышав от немца понятные слова, обалдел он неожиданной встречи на глухой дороге.

— Что хлопаешь глазами? — усмехнулся немец. — Ты убил немецкого солдата?

— Нет, — отшатнулся Гнат. — Нет! Я не убивал!

— Тогда где ты их взял? Мародер?

— Нет, — продолжал твердить совсем одуревший от страха Цыбух. Что теперь толку от пистолета и кинжала? Смертынька пришла! Немцы не отвяжутся, а попробуй достать оружие — полоснут из автоматов стоящие сзади солдаты.

— Обыщите! — небрежно махнув рукой, приказал немец с витым серебряным погоном и, прищурившись от дыма зажатой в углу рта сигареты, наблюдал, как задергался Гнат в руках дюжих солдат, начавших выворачивать его одежонку.

На дорогу вывалился пистолет, второй солдат вытащил кинжал, подал оружие офицеру.

— О! — тот осмотрел вальтер, потом вытянул клинок из ножен. — Ты из банды «лесных призраков»? Отвечай!

— Нет! — замотав головой, крикнул Цыбух.

— Расстрелять! — приказал немец, закрывая дверцу автомобиля.

— Нет! Нет! — дико закричал Гнат, вырываясь из цепких солдатских рук. — Я скажу! Все скажу!

— Подождите, — офицер в черном снова приоткрыл дверцу.

Солдаты рывком поставили на ноги пытавшегося опуститься на колени Цыбуха, подтащили его ближе к машине.

— Говори, я слушаю! — поощрительно улыбнулся эсэсовец. Второй немец, сидевший рядом с шофером, с любопытством наблюдал за происходящим.

— Я… Энто… — голос у Гната срывался. — Они в лесу!

— Где? Точнее! Кто и сколько? — жестко сузил глаза офицер и что-то сказал по-своему второму немцу. Тот в ответ осклабился и поправил лежавший на коленях автомат.

— Пять душ, — обреченно опустил голову Цыбух. — Еще один есть, незнакомый. Да нас двое было.

— Кого вас? — уточнил эсэсовец.

— Сельчанин мой, — затравленно просипел Гнат. — Да я его энто… Чтобы уйти. Надоело мне.

— Убили? — притворно охнул немец. — Неужели? Где они? Быстро!

— Не знаю, где сейчас, — выдохнул Цыбух. — Капитан ими командует.

— Какой из себя? Выше среднего роста, русый, одет в штатский костюм и желтые туфли? Он?

— Да… Он самый, Хопров.

— Прекрасно, — откинулся на спинку сиденья офицер. — В машину его! Поехали, быстро!

Гната потащили к бронетранспортеру. Открыв дверцу, сунули головой вперед в кузов. И тут он увидел, как, хищно оскалясь, на него уставился сидевший рядом с немецкими солдатами проклятый сокамерник Щур. А на лавке у другого борта машины пристроился его лысый приятель. Сердце ухнуло вниз, в глазах потемнело — отчего же он такой невезучий?! Или его мать в проклятый час родила?

Крепкий пинок солдатского сапога буквально вбил его внутрь. Растянувшись на полу, Гнат услышал, как следом влезли солдаты, захлопнули тяжелую дверцу, потом загудел мотор и бронетранспортер поехал.

Продолжая скалиться, Щур, отвернув голову и вроде бы совсем не глядя на Гната, наступил ему ногой на пальцы руки и придавил их каблуком. Но закричать от боли Цыбух не посмел…

* * *

Очнувшись от дремы, Волков рывком сел и осмотрелся, еще не до конца проснувшись и не совсем понимая: что его так встревожило? Каким-то подсознательным чувством он уловил — происходит нечто странное, нарушающее привычный порядок на привале. Но что?

Посапывала на расстеленном пальто Настенька, рядом дремал разморенный жарой Кулик. В стороне возился с пулеметом Сашка Тур, направляя дырчатый кожух с торчавшим из него стволом то на пенек, то в сторону тропинки.

Судя по высоте солнца, скоро должен вернуться Костя, ушедший с Макаром в деревню чинить рацию. Получится у него или нет? Нужна, крайне нужна связь с центром — они там наверняка сильно беспокоятся, не имея известий от направленной в немецкий тыл разведгруппы, а может быть, уже считают их погибшими и готовят к отправке новых разведчиков?

Так, а где Гнат, это медвежеватый мужик с бычьей, покрытой темным загаром, шеей? И где Ивась?

— Где сельчане? — толкнул в бок участкового Антон.

— А? — открыл мутные со сна глаза Алексей. — Мужики? Ивась в дозоре, а Гнат пошел его сменять.

— Давно? — насторожился Антон.

— Порядком, — садясь, ответил Кулик. — Небось болтают. Придут, куда денутся.

— Когда ушел Гнат? — Капитан встал.

Сашка Тур оставил пулемет и прислушался к разговору, встревоженно глядя на милиционера и командира.

— Когда? — наморщил лоб Алексей. — Да ты как раз задремал, а он курил. Я и говорю: если, мол, не спится, то смени Ивася. Ну, он согласился. Пожалуй, больше часа прошло.

— Так, — Антон проверил парабеллум и направился к тропинке, ведущей в деревню. — Я скоро, ждите. Все собрать!

— Я с вами? — догнал его Тур.

— Нет, — отрезал Волков. — Ждать Серого. С ним может прийти еще один человек. Пусть оба дождутся моего возвращения.

После продуваемой ветерком полянки, где они расположились на отдых, в лесу показалось душно. Неслышно ступая по мягкой земле, разведчик торопился к месту, где выставляли дозор. Прямо по тропинке он не пошел, а взял немного левее, чтобы выйти к сосне сбоку, подкрасться незамеченным: если сельчане действительно заболтались, уселись покурить и обстоятельно обсудить события последних дней — это полбеды, но если…

Недаром он не спускал глаз с обоих, недаром его ни на минуту не покидало чувство настороженности, какого-то необъяснимого недоверия к ним. Ну если сбежали?

«Что тогда? — остановил он себя, пробираясь через кусты. — Если ушли, то их не догнать, не разыскать — ищи ветра в поле! Лес велик, тянется на десятки верст в разные стороны, ходить по нему они оба привычны».

Но почему они ушли, если, конечно, его подозрения верны?

Вспомнилась примятая трава недалеко от места разговора с Макаром, треск веток под тяжелыми шагами. Неужели кто-то сумел подслушать? Оба — и Ивась, и Гнат — мужики рослые, любой из них мог оказаться там, пусть даже случайно. Неужели они услышали слова о золоте, о капитане Денисове? Золото ерунда, а вот Денисов с его материалами и архив! Мог услышать только один и поделиться с другим. Прав милиционер — разные люди попадаются среди сельчан, долго проживших под панами!