Талисман для «Яичницы» - Александр Евгениевич Владыкин

Через неделю мы опять сидели на втором ярусе пещеры, между кошкой, волками и козлами, только к нашему сообществу хищников с членистоногими, прибавился ещё один местный персонаж, который не успел спрятаться в природных тайниках. Его местное население приняло, как старого знакомого, насекомые без лишних просьб, освободили ему место. Это был корнежаб. Мне показалось, что древесная лягушка поздоровалась со мной. Юнга без стеснения подошёл к дереву и подал ему руку, корнежаб протянул свою ветвь. Я с ужасом смотрел на соплеменника:

– Он же ядовитый!

Юнга улыбнулся:

– Я подозревал, что древесные лягушки – разумные существа. Но, по любому – в пещере, во время бури мы все друзья. Мы, как единый организм, стремимся выжить, и помогаем друг другу.

Юнга был точно, либо не от мира сего, либо знал то, что нам не доступно для понимания. Этот раз буря продлилась дольше, чем пять дней, мы были свидетелями того, как островные кроты дважды притащили консервы для корнежаба, прямо в пещеру. Капитан сказал:

– Останусь живым, никогда в море не пойду, буду детям географию преподавать.

Я его понимал, и с ним был полностью солидарен.

Глава 22

Может остались лёгкие штрихи, но я овладел языком греев. Ящеры мне устроили экзамен, привлекли к допросу пленного. Мне не очень нравились их методы, но особо выбирать не приходилось, для ящеров я был, всего лишь грей, и по их территории я передвигался под защитой крабов. Ящеры краснели от злости, увидев меня в бункере командования, но крабы успокаивали особо рьяных, иногда, даже сопровождали их в госпиталь. Перед тем, как отправить меня на встречу с правителем, мне дали пообщаться с Квином. Черепаха, был на седьмом небе, от радости, что наконец закончилось моё задание. Я тоже надеялся на это, но правитель клана перепутал все мои планы, он мне напомнил про вторую часть задания, а потом сказал прямо, в глаза, по-мужски:

– У меня к тебе претензий нет. Ты готов к внедрению в общество греев, но нас попросили, чтобы ты задержался ещё на острове.

Блин! Кому это надо? Кто попросил? Видимо греи настолько привыкли ко мне, что не хотят разлучаться со мной? Крабы меня снова отволокли на остров и кинули на берегу, по их разумению, вниз клешнями. Я обязан им был за эту услугу, они со мной поступили чрезвычайно вежливо и культурно, а то, что я нахлебался воды, так – море кругом! Меня привели в чувство островные кроты, они меня оттащили в пещеру. На этом острове – друг моего друга, мой друг! Никого не было: ни греев, ни животных. Я лежал один на дне пещеры, и думал:

– Зачем я здесь? Кому нужно было оставить меня на этом острове?

Корнежаб постоял около меня, но не стал тревожить. Мне приснилась Родина, волшебные миры, озеро у нашего дома. Отец с матерью стоят на краю обрыва и ждут, когда освободится лифт от пьяных гостей. Корнежаб разбудил меня стуком в ментал, и тарабанил в мой мозг, как в закрытую дверь, пока я не раскрыл глаза.

– Прячься, Ытхи идут.

Я его понял, он всё отстучал на языке ящеров. Я даже не знал, что эти деревья умеют разговаривать. Не знаю, кто такие Ытхи, но я убежал вглубь пещеры и залез в какую-то щель. Эта щель продолжилась туннелем, стены которого светились мягким голубым светом, время от времени на стенах загорались риски, похожие на стрелки, заманивая меня следовать по направлению, а я и не сопротивлялся, убегая от одной напасти спешил в руки других неведомых чудовищ, которые спят во глубине пещеры, как говорил Юнга. Туннель уходил всё ниже и ниже, холод и мрак, чередовались с жарой и светом от расплавленных потоков лавы, лава медленно застывала, превращаясь в причудливые каменные фигуры. На такой глубине, почти в сердце вулкана, не должно быть ничего живого. Вдруг я увидел тень, и машинально повернулся на свет.

– Ты что здесь забыл, грей?

Я увидел перед собой хрупкую девочку с красным жезлом в руках. Девочка поколдовала с жезлом, и он засветился синим цветом. Удобный фонарь – подумал я.

– Я это! А ты кто?

– Я Лоя. Ты не ответил на мой вопрос: что ты делаешь в нашей лаборатории?

– Я, это, прячусь от Ытхов.

Другого я ничего не сумел придумать, пришлось сказать правду. Девушка рассмеялась:

– Чем тебя напугали Ытхи, грей?

Кожа девушки тоже была зелёного цвета, мы с ней общались на языке греев. Я не успел задать вопрос, как девушка взмахнула жезлом, и я оказался наружи, за пределами пещеры, Корнежаб от внезапности моего появления, присел. В голове раздался грохот, я попросил дерево не пользоваться менталом, у меня и так голова раскалывалась. Мою память, как кто-то выключил, я не помнил, как очутился здесь. Корнежаб пригласил меня в свою обитель, но вначале попросил обмазать видимые участки тела горным воском.

– Это у Юнги есть иммунитет к моему яду, у Ытхов тоже, ты зелёный, но не Юнга, и не Ытх.

– Юнга не зелёный, но тоже не грей.

– Да Юнга не зелёный, зато Ытхи зелёные.

– Почему ты так боишься Ытхов?

– Они нас считают и заставляют почковаться.

– Что же в этом страшного?

– Ага, ты не Юнга, и не Ытх, ты даже не грей; ты никогда не видел молодых особей моего народа? После почкования, уже ничего не страшно, молодые деревья выпьют всю энергию, все нервы, всю силу острова.

– Почему же ты торчал на открытом месте, перед пещерой?

– Для нас главное первыми увидеть Ытхов, а не тогда, когда уже поздно.

– И часто тебя ловили Ытхи?

– Ытхи ловят всегда, и всех, когда проводят инспекцию на островах, они нас считают, замеряют, кольцуют, и корнежаб показал блестящее кольцо у основания корней.

Блин, островной пирсинг!

– А, что, и почковаться заставляли?

– Было дело. Только на другом острове. Меня, после почкования, ящеры спасли, сделали из лиан буксир и переправили на этот остров. У вас тоже, молодёжь, после почкования, съедает родителей?

Вопрос, философский, я не смог дать прямой ответ:

– По-разному бывает. Тоже буксиром пользоваться приходится.

Корнежаб вздохнул, видимо у него тоже были лёгкие, его суставы заскрипели. Жильё древесных лягушек находилось далеко от пещеры. Это место выглядело, как рукав моря, свёрнутый в залив из стоялой зелёной воды, среди сплошных скал. Сюда нанесло столько сухой растительности, создав многослойную подушку, под которой была морская вода. Подушка создавала газ, который светился по ночам,