Месть по-царски - Александр Тамоников

– А теперь слушай, князь, историю охоты на изменника.

Дмитрий в подробностях рассказал о приключениях в Пскове, на починке, в Ливонии.

Выслушав его, хозяин подворья проговорил:

– Да-а, пришлось тебе помотаться.

– Главное, что достали Ростова.

– И сами едва не погибли.

– Ну, едва, Борис Петрович, не в счет. Одно меня беспокоит, как государь расценит, что привезем на Москву только голову изменника, ведь он приказывал доставить Ростова в пыточную избу живым.

Бородинский ответил уверенно:

– Государь все поймет. Увидит голову изменника и на том успокоится.

– Кто знает, Борис Петрович, но, видит Бог, мы сделали все, что могли.

– Даже больше. Наши псковские лучшие ратники не смогли бы этого.

– И все одно волнуюсь.

– Тебе треба некоторое время отдохнуть, подготовиться к длительному переходу. Покуда будешь на подворье, я пошлю на Москву гонца к князю Крылову. Юрий Петрович выберет момент и доложит об охоте дружины за Ростовым.

– Это хорошо.

Прошло время отдыха. Раненых местные лекари подлечили, даже служивые татары Баймак и Агиш вполне могли ходить сами. Все отдохнули.

На рассвете третьего дня дружина тронулась в обратный путь. Он занял меньше времени, путь домой всегда короче. Чрез две недели в дождливый полдень дружина въехала на Москву. Как и ранее, Дмитрий распустил свое войско, передав ратникам наказ покуда быть дома и отлучаться только по срочной надобности. Особо Дмитрий предупредил Горбуна. Тот заверил, что его Клавдия с этого дня будет проживать у него дома.

После этого князь, забрав кадку с головой изменника, направился на подворье Крылова. Стража, узнав его, пропустила. Ближний к государю князь не ожидал в тот день воеводу особой дружины. Оттого и вышел на крыльцо по зову стражи.

– Дмитрий Владимирович! Вот не ждал ныне.

– Долгих лет тебе, Юрий Петрович.

– И тебе так же. Подымайся ко мне.

Савельев поднялся на второй этаж, там оставив кадку, обнялся с Крыловым. Московский князь указал на кадку:

– Там голова Ростова?

– Там, князь.

– Гонец Бориса Петровича Бородинского поведал, как вы охотились за злодеем. Я передал его слова государю.

Дмитрий напряженно спросил:

– И что Иван Васильевич?

– Сказал, что желает видеть голову врага своего кровного.

– А на то, что мы не смогли взять Ростова живым, гневается?

– Я того не заметил.

– Когда пойдем к нему?

– Как обычно, Дмитрий Владимирович, сейчас и пойдем. Переоденусь только. Ты в горнице обожди.

– Конечно, князь.

Савельев зашел в горницу, сел на лавку, поставив кадку рядом.

Крылов прошел в свои покои. Вскоре вышел оттуда.

– Можем идти, Дмитрий Владимирович.

– Да, князь!

Они спустились во двор. Савельев вскочил на коня. Крылову подвели его породистого скакуна. Они выехали чрез ворота на набережную.

Вновь подъехали к тайной арке. Стража узнала Крылова, имевшего прямой доступ к царю, пропустила. Они прошли до Великокняжеского дворца. Здесь Крылов сказал Дмитрию:

– Подожди, князь, я сначала один.

– Понимаю, подожду.

Отсутствовал Крылов не долго:

– Пойдем, Дмитрий Владимирович, государь ждет тебя.

Вошли во дворец, прошли в ту же потайную малую залу, напоминавшую келью. На малом троне – Иван Грозный. На этот раз выглядел он здоровым, посвежевшим. Отпечаток печали все еще заметен на лице, но боль, видно, постепенно затухала.

Князья поклонились.

– Доброго здравия, государь.

– И вам также. Тебя, князь Савельев, приветствую особо. Садитесь.

Вельможи сели на лавку.

Царь сказал:

– Мне сообщили, что взять живым собаку Ростова не удалось. Скажи ты, воевода, пошто так получилось?

Дмитрий повел рассказ о приключениях дружины с момента выхода из Москвы и до момента прибытия его к государю.

Иван Васильевич внимательно выслушал.

Ударил посохом о пол.

– Эта собака еще гуляла с бабами под Псковом?

– Так, государь.

– И Ростов был связан с купцом местным?

– Да. С Акулиным Андреем Владимировичем. Тот божился, что ничего не ведал об участии князя в убийстве младенца.

– Врал, пес! Юрий Петрович, – царь повернулся к Крылову, – срочно гонца в Псков. Взять купца и доставить на Москву. А тако же учинить следствие в Пскове, дабы узнать, кто еще имел связь с Ростовым. Для того отправь в крепость комиссию под началом князя Скопина-Шуйского.

– Слушаюсь, государь.

Царь указал посохом на бадью.

– Голова изменника?

– Да, государь. Взял, дабы показать, что мы прибили-таки изменника. Извиняй, что не удалось взять его живым. Хочешь казни – воля твоя…

Иван Васильевич улыбнулся:

– Из твоего рассказа следует, что вы не могли взять его живым и сами едва не погибли на чужбине, исполняя мой приказ, так за что мне казнить тебя, князь? Я благодарен тебе за то, что ты смог сделать.

Савельев поклонился.

Царь повелел:

– Покажи голову!

Дмитрий снял крышку, раздвинул крапиву, которая, пропитавшись соком, уже не обжигала, взялся за мертвую бороду.

Иван Васильевич посмотрел на трофей.

– Брось ты эту гадость!

Савельев бросил голову изменника на пол.

– Получил свое, пес шелудивый, продажный! Я доволен.

Савельев с Крыловым переглянулись.

Иван Васильевич легко, не как в прошлый раз, встал, носком сапога отбросил голову в угол.

– Отнести псам голодным!

Присел на свое место.

Ударил трижды посохом.

Появился слуга.

– Отдай князю Савельеву, что должен.

Слуга предал две мошны.

– Это тебе, Дмитрий Владимирович, за службу добрую. Тебе и твоим стражникам. У тебя четверо раненых?

Савельев ответил:

– Да, кто уж поправился, кто на поправку идет, служивые татары еще не оклемались, но на Москве их подымут быстро.

Царь повернулся к Крылову:

– К татарам моего доктора, лучших лекарей, Юрий Петрович.

– Да, государь. Сделаю!