Маскарад - Василий Рыжиков

– Добрый день, каиниты, – сказал наконец начальник, – меня зовут Леошрак. Я являюсь третьим по значимости вашим начальником после Хармаса и Човерга. После меня будет еще несколько промежуточных звеньев, но цепочка окончится на каждом из вас лично. Мои приказы могут отменить только два вышеозначенных каинита. С сегодняшнего дня начнется ваша практика, от которой будет зависеть – станете ли вы Истребителями или покинете эту учебную группу. Последний вариант маловероятен – скорее всего неудачники просто погибнут.

Павел внимал и вникал. На ум пришло старое воспоминание еще из человеческой жизни. Он и остальная мужская часть курса (обычного человеческого университетского курса!) собрались на военной кафедре (она называлась кафедрой психологической борьбы). Требовалось написать заявления и таким образом избавиться от необходимости нести военную службу, по крайней мере в чине рядового. Тогда еще Павел не знал, что через полтора месяца Заркорон обратит его в вампира и что на всю и всяческую учебу можно будет наплевать, начихать, накласть и забить.

Начальник военной кафедры – то ли подполковник, то ли полковник – вел себя отвратительно. Всем своим видом показывал, что он тут пуп земли и что с ним надо поддерживать хорошие отношения, иначе военной кафедры не видать, как своих ушей без зеркала. Он просто разливался соловьем, описывая вступительные экзамены, предметы, дисциплины и трудности получения лейтенантского звания. Павел и добрая половина сокурсников откровенно скучали, и начальник кафедры решил поднять свой авторитет путем опускания авторитета окружающих. Всех сразу не опустишь, и выбор подполковника (или полковника?) пал на Павла:

– Как ваша фамилия, студент?

– Саврин.

– У вас какие-то проблемы?

– Нет.

– Вы, может, не выспались?

– Да нет, выспался.

– Может, вас сюда заставили прийти?

– Нет, сам пришел.

– Тогда что вы так сидите? У вас сейчас такое моральное и психическое состояние, что достаточно щелкнуть у вас пальцами перед носом – и вы умрете от разрыва сердца, от страха. Посидите и послушайте, что я говорю, это будет вам полезно. Не скучайте.

Наступила тишина. Возможно, подполковник (или полковник?) ожидал, что начнется смех, Павел покраснеет и попросит извинения, и он помилует наглого студента, но этого не последовало. Павел уже был готов обложить начальника кафедры семиэтажным матом, объяснить ему, от кого и как он произошел на свет, куда ему идти и что куда засунуть. Но вовремя остановился. Тогда он слишком зависел от простых мелочей жизни. Зачет, сданный экзамен, поступление на военную кафедру. И вступать в конфронтацию с тем, от кого зависел один из пунктов нормального существования, было опасно. Поэтому Павел лишь бросил испепеляющий взгляд на начальника кафедры (или только попытался бросить, тогда у него не было способностей вампира).

Расплата пришла следующей осенью. Возвращаясь домой, подполковник (или полковник?) столкнулся в своем подъезде с Павлом, уже послушником Малкавиана. Павел был на грани боевой трансформации.

– Помнишь меня, сволочь? – спросил Павел.

Подполковник (или полковник?) вспомнил.

– Давай, щелкай пальцами, придурок. Только сам не сдохни от страха.

В ответ прозвучало только испуганное лопотание. Павел щелкнул сам. Коготь на пальце срезал начальнику кафедры половину носа. Когда труп пришли убирать упыри, то они поблагодарили Павла за довольно хорошую сервировку тела и за его разделение на порции еще при жизни. Павел не остановился на одном лишь отрезании носа.

Стиль разговора Леошрака напоминал речь того начальника. Но Леошрак не считал себя выше остальных вампиров. В его словах сквозило уважение к вампирам, ободрение, признательность за желание пополнить ряды Истребителей, сожаление, что приходилось кидать их в работу так скоро. Юмор был не унижающий, а ободряющий и сближающий. К Леошраку прониклись симпатией все вампиры, причем безо всяких фокусов с ментальным контролем.

Учитель стал раздавать направления. Первые четыре были в информационную группу – набор осведомителей, сбор информации и выявление потенциальных Охотников, людей, способных преодолеть простой отвод глаз. Четверым оставшимся, в том числе и Павлу, было сказано:

– Вы, как наиболее отличившиеся в процессе обучения, поступаете в распоряжение поста Истребителей. Если будут какие-то силовые операции против Охотников, то вас будут брать с собой. В мирное время в ваши обязанности входит устранение потенциальных Охотников. Аналитики их находят, вы – проверяете и уничтожаете.

Павел понял, что он влип. Силовые операции (читай: захваты и убийства Охотников) происходили теперь почти каждые пять-шесть дней. Практика длится больше месяца. Простой подсчет. Павел окажется в гуще какой-нибудь разборки с очень большой вероятностью. И с куда меньшей вероятностью выберется из всех операций живым.

* * *

В Нижнем Новгороде вампиров было меньше, чем в Москве. Но этот город мог позволить себе иметь свой Кровавый Совет, хотя власти у него было гораздо меньше, чем у Московского. Одно слово Хиншрака, самого молодого его члена, перевешивало все постановления Новгородского Совета. В Новгороде было меньше Истребителей, меньше Охотников, меньше принадлежащих вампирам компаний, магазинов и прочей коммерческой шелухи. Зато там было больше Каитиффов, гораздо лучше организованных, чем их московские сородичи. Каитиффы Нижнего Новгорода имели подобие иерархической структуры управления. Эти и другие причины привели к тому, что однажды летом главным Каитиффам этого города предложили собраться для обсуждения некоторых вопросов. Предложение исходило от некоего Каитиффа из Москвы по имени Шенсраад.

Собрание проходило в напряженной обстановке. Московский гость кричал на Каитиффов, взывал к их национальному самосознанию и требовал подписать прошение в Камарилью о принятии Каитиффов в состав этой организации. Шенсраад убеждал, что если Каитиффы хотя бы одного города соберутся вместе и потребуют принять их в Камарилью, то за ними потянутся остальные города, и вампиры кланов не посмеют отказать им.

Шенсраад говорил очень убедительно. Он подробно описал те перспективы, которые открываются для безродных вампиров при вступлении в Камарилью. Наконец Каитиффы сдались. Они лишь попытались сохранить лицо и сказали Шенсрааду, что подумают три дня. Было назначено место и время собрания Каитиффов, на которое придет вся верхушка безродных.

Настал назначенный день. Каитиффы собрались в одном из частных домов, принадлежащих их организации, за час до прихода Шенсраада. Они последний раз все обсудили и стали ждать. Каитиффы заседали в большой просторной гостиной. Их глава Мстислав заметно нервничал – наступало время перемен в относительно спокойной жизни безродных.

Странное имя для вампира? Все объяснялось очень просто – Каитиффы могли получить Имя Ночи только за особые заслуги перед Камарильей. Поэтому безродные, занимающие не последнее место в жизни вампиров, просто брали себе необычные человеческие имена.