Сто имен - Сесилия Ахерн

— Вам нужен ваш велосипед?

— Ясное дело, нужен.

— Ясное дело, нужен, — откликнулось эхо.

Парень вдруг затормозил и спрыгнул с велосипеда. Он стоял перед Китти, подняв велосипед дыбом и придерживая за руль.

— Только и надо было — попросить.

Китти оглянулась, опасаясь подставы — сейчас как выскочит из засады вся стая.

Осторожно сделала шаг к мальчику. В одной руке зажат бургер и пакетик с чипсами, от уличного фонаря растекается оранжевый свет. Вот Китти дошла до велосипеда и остановилась, гадая, что сейчас произойдет. Ничего не произошло. Она перехватила руль, мальчик отпустил его и пошел себе прочь.

— Спасибо! — удивленно крикнула она ему вслед.

— Спасибо! — продублировал подголосок.

Только и надо было — попросить.

Китти хотела было сесть на велосипед, но вдруг ее одолело повелительное желание. Надо еще кое-что сделать.

— Эй! — крикнула она своему эху.

— Эй! — ответило оно.

— Ты, там, на мяче! — сказала она, и на этот раз эхо промолчало, а над стеной появилась растрепанная голова. — Хочешь сыграть? — предложила Китти.

И вновь эхо промолчало. Голова исчезла, и послышались бегущие по ступенькам шаги.

На баскетбольной площадке за многоквартирным домом Китти вернулась в детство, перебрасываясь в темноте мячом с мальчишкой, чьего имени она не знала, с которым не обменялась больше ни словом.

Возвратившись домой, Китти потащила велосипед вверх по ступенькам и так сосредоточилась на этом занятии, что выступившая из темноты на верхней площадке фигура застала ее врасплох и напугала.

— Господи! — Она выронила велосипед в уверенности, что явились сторонники Колина Мерфи и сейчас примутся уже не за ее дверь, но за нее саму. Впрочем, и физическую расправу она бы предпочла встрече с Ричи, тем негодяем из таблоида. Она уже занесла руку, чтобы влепить ему пощечину, однако вовремя разглядела, что лицо его цветом напоминает спелую и даже перезрелую сливу, а губа рассечена. И вот как с таким быть? Непонятно. Заготовленные злобные слова вылетели из головы. — Что с тобой стряслось?

— Не притворяйся, будто не знаешь, — с горечью ответил он. — Отдай мне пиджак, и я пошел.

Кровь застучала в висках:

— Что-о?

— Пиджак отдай. Я пришел за пиджаком. Тот китаец внизу сказал, пиджак у тебя.

— Пиджак, — повторила она. — А как насчет извиниться? Привет, Китти, мне так жаль. Жаль, что я — лживая, подлая, тупоголовая крыса! — Китти уже не сдерживала гнев, слова так и выплескивались из нее.

— Полно, что ты разошлась! — Он приподнял руки. — Ты знаешь правила игры, знаешь, что к чему. Мне поручили добыть твою историю, и я сделал свою работу.

— Свою работу? А спать со мной — тоже часть работы? — Упершись руками в бока, Китти приблизила лицо вплотную к его лицу, обрызгав Ричи яростной слюной. А он еще и передернулся, гад, словно ему это неприятно.

— Нет, конечно, нет. Мы много выпили. Этого, понятно, делать не следовало.

Китти ушам своим не верила. Сколько раз она проигрывала в уме эту встречу: как она даже в ослепительном гневе достигнет высот красноречия и убедительности и не только устыдит Ричи, но и полностью перевернет ему душу, как он повесит голову, преисполнившись раскаяния, и так глубоко пожалеет о своем поступке, что и слов не найдет извиниться, но потом найдет, конечно, и его извинения будут так исчерпывающи, как заранее придумала Китти. И вот пожалуйста, он и не думает извиняться, и если в чем считает себя виноватым, так в том, что позволил себе переспать с ней. А ведь секс — единственное хорошее, ну, почти хорошее, что было в ту ночь. Ярость физически сотрясала Китти, но главное было не заплакать, не показать бесчувственному засранцу, как глубоко он ее ранил. Китти подыскивала самые обидные слова, всю голову себе сломала и чувствовала, как утекает время, пока она смотрит на его разбитое лицо и пытается понять, что он бормочет.

— Но это все же не повод подсылать ко мне своего громилу. Просто глупо, Китти, и скажи спасибо, что я не подал в суд и никому не сказал, кто за этим стоит, иначе бы у тебя неприятностей заметно прибавилось.

— Громилу? Какого еще громилу? Я никого к тебе не подсылала. Можешь мне поверить, я бы сама с удовольствием расквасила тебе физиономию, но уж раз я этого не сделала, отвяжись от меня и постарайся припомнить, кому ты насолил помимо меня со своей грязной работенкой.

Он улыбнулся, растянул губу, но вовремя остановился, когда из нее закапала кровь.

— Во-первых, моя грязная работенка ничем не отличается от твоей. Мы в одной лодке, Китти. А во-вторых — он твой любовник, что ли? Наше с тобой маленькое приключение навлекло на тебя неприятности? — нахально продолжал он. — В прошлый раз Стив Джексон набросился на меня в колледже, когда я случайно опрокинул на тебя его кружку с пивом. Так что уж поверь, я сообразил, кто меня стукнул на этот раз и почему.

— Стив? Это Стив поколотил тебя?

— Прикидываешься, будто ничего об этом не знала? Как не знала того и сего, когда в телепередаче поливала человека грязью? Мне больше материала не нужно, так что давай сюда мой пиджак.

Китти охотно подбила бы ему второй глаз, но Ричи своим нахальством сбивал ее с толку, да и известие, что Стив отомстил за нее, тоже еще надо было как-то пережить, поэтому она молча открыла дверь, схватила пиджак, так и валявшийся на диване, куда она его кинула, и вручила Ричи.

— И чтоб я тебя здесь больше не видела! — сказала она.

Он насмешливо глянул на нее и зашагал вниз по ступенькам. Потом вдруг остановился.

— Погоди-ка, — буркнул он и вернулся к ней. — А где моя флешка?

— Какая флешка?

— У меня была в кармане. За ней я и пришел. Там мой роман. — И вдруг она увидела испуганного маленького мальчика — он стоял перед ней и в панике выворачивал карманы.

— Нет у меня твоей флешки — спроси в химчистке, может, они и ее за десять евро отпарили.

Вот тут он и вовсе растревожился:

— Нет, правда, она у тебя? У меня нет копии.

— Что ж ты так лопухнулся? — Она сложила руки на груди и с удовольствием наблюдала его страдания.

— Так это и была запасная копия, а компьютер сломался… Черт! Китти, она у тебя? — в отчаянии повторил он. — Правда, у тебя она?

— Нет! — твердо ответила Китти (жалость была мимолетной, а гнев вернулся). — Нет у меня твоего глупого романа, и на фиг он мне сдался, и если ты сделаешь еще один шаг, я вызову полицию! — С этими словами она захлопнула дверь у Ричи перед носом.

Она присела за кухонный стол, уронила голову на руки, постаралась успокоиться, делая глубокие вдохи — вдох-выдох, — вновь и вновь перебирая в уме только что закончившийся разговор. Больше всего ей хотелось распахнуть дверь, застать Ричи на лестнице и высказать ему все — на этот раз по полной программе. Наконец в мозгах прояснилось. Она подошла к дивану, куда она швырнула пиджак Ричи перед тем, как удрать на ночевку в доме Салли, и поискала на полу, потом на диване, потом, так ничего и не обнаружив, стала шарить под подушками. Рука наткнулась на что-то, Китти отшвырнула в сторону подушку и услышала собственный торжествующий смех — вот она, флешка.