Холокост: вещи. Репрезентация Холокоста в польской и польско-еврейской культуре - Божена Шеллкросс

продлено существование, о котором она не подозревает». Эта последняя заметка была написана Фрейдом 22 августа 1938 года, за год до его смерти [Freud 2000, 23: 300].

134

NB: скульптура человеческой головы на обложке первого польского издания «Медальонов» отсылает к этой эстетизированной фрагментации тела в повествовании писательницы.

135

Согласно Фронцковяк-Вегандтовой, раскрывшей ход мысли писательницы в своей монографии [Frąckowiak-Wiegandtowa 1975: 145].

136

Надпись была сделана на польском языке, что еще больше усугубляет аргумент против связи этой фразы с призывом «Got mit uns» двух мировых войн; кроме того, иконография, описанная Налковской, отличается от гораздо более известного немецкого аналога. Фраза, помещенная на пряжках ремней солдат германской имперской армии, была задумана как часть иконографического и идеологического дизайна, который включал лавровый венок и имперскую корону как наиболее яркий знак. Еще более сложной была конструкция поясных пряжек солдат вермахта: то же религиозное выражение «Hakenkreuz», лавровый венок и орел.

137

В «Профессоре Шпаннере» писательница использовала множественное число «мы» для обозначения членов комитета и их помощников, создавая таким образом контраст множеству изрубленных трупов.

138

Хотя в своей критике она не затрагивает «Медальоны» Налковской.

139

Акт IV, сцена I. Пер. с англ. В. Н. Раппопорта.

140

Варка человеческого тела в средневековый период была отнесена Католической церковью к области запретного, поскольку в 1300 году папа Бонифаций VIII издал интересный документ, имеющий поразительную связь с занятиями Шпаннера. В своей булле под названием «De sepulturis» он постановил, что любой, кто занимается варкой тел крестоносцев, погибших в дальних странах, будет отлучен от церкви. (Вываривание тела до костей облегчало транспортировку останков на родину для погребения.) Лишь позднее булла была превратно истолкована как полный запрет на препарирование. Однако папский указ не оказал практически никакого влияния на ограничение анатомических исследований и вскрытия трупов. По этому вопросу см. [Talbot 1978: 391–428, esp. 408–409].

141

Например, в морге находилось 350 трупов, при том что анатомическому институту требовалось около 14, необходимых для обучения местных студентов-медиков искусству препарирования. Обилие трупов вынудило Шпаннера, считавшего их полезным материалом, хранить некоторые из них на случай, если в будущем возникнет нехватка или расширение производства. Этот избыток хорошо иллюстрирует аспект вседозволенности при тоталитаризме.

142

Леви пишет: «Заключенные должны были принимать душ два-три раза в неделю. Однако этих омовений было недостаточно для поддержания чистоты, т. к. выдавалось ограниченное количество мыла: всего лишь 50-граммовый кусок в месяц. Он был крайне низкого качества; это мыло представляло собой прямоугольный брусок, очень твердый, лишенный какого-либо жирового материала и вместо этого наполненный песком. Он не пенился и очень легко крошился, а его хватало только на несколько помывок» [Levi, Benedetti 2006: 45].

143

«Savon» Понжа послужило примером для Питера Швенгера, который убедительно связывает понятие косметического и поэтического стирания с движущей силой смерти [Schwenger 2001: 99-113].

144

Читателя не должно смущать это, возможно, легкомысленное заявление, поскольку во время Второй мировой войны Понж был также солдатом и организатором Сопротивления.

145

Подробнее о пророке Ашкенази см. [Stempowski 1981]. Конечно, то, что мало кто поверил этим и многим другим довоенным пророчествам, напоминает эффект Кассандры.

146

Дух времени (нем.).

147

Группа «Жагары» была образована в 1931 году в Вильно и считается представителем второго авангардного движения. Ее идеология была левой и антифашистской и сочетала в себе ощущения грядущей катастрофы и чувство уникальности своего поколения. Группа выпускала периодическое издание «Żagary» и, позднее, «Pion». В своем предисловии «Przypis po latach» («Сноска после долгих лет») Милош самокритично отрицал, что эти тексты имеют какое-либо большое художественное значение, считая их исключительно свидетельством эпохи, см. [Miłosz 2006: 15–16]. «Жагары» стали предметом монографии Марека Залеского [Zaleski 2000].

148

Анализ довоенных катастрофических идей в поэзии Чеслава Милоша см. в [Bereń 1988].

149

В 1942 году он опубликовал подпольный сборник своих стихов под псевдонимом Ян Сыручь, а также антологию «Pieśń niepodległa» («Независимая песня»).

150

Неудавшееся Варшавское восстание началось 1 августа 1944 года; его обширное освещение дано в [Davies 2003].

151

Оба стихотворения, написанные во время восстания в варшавском гетто в 1943 году, сохранили возмущение и боль поэта, вызванные уничтожением варшавских евреев [Czarnecka, Fiut 1987: 88–89].

152

С окончанием войны он начал работать на дипслужбе в ПНР, порвал с коммунистическим режимом в 1951 году, после чего решил остаться на Западе. Сборник эссе под названием «Zniewolony umysł» («Порабощенный разум», 1953) ознаменовал этот идеологический переход. С тех пор все произведения Милоша были запрещены в Польше и издавались только в эмиграции. Несмотря на ограниченную аудиторию, поэт продолжал много писать. С 1980 года, когда он получил Нобелевскую премию по литературе, к нему обратилось внимание всего мира, а его произведения были переведены на множество языков, его труды также стали доступны для читателей в Польше.

153

«Три зимы» – второй сборник стихов поэта, опубликованный в 1936 году.

154

По приговору святой инквизиции Джордано Бруно был казнен с кляпом во рту. Поэтому его немота была буквальной и не имела ничего общего с пониманием молчания и невыразимости в дискурсе Холокоста.

155

Пер. Н. Е. Горбаневской.

156

При подробном анализе «Campo di Fiori» Натан Гросс обсуждает тонкие редакторские изменения, которые Милош внес в окончательный вариант поэмы, включая пересмотр идеи языка, который, с точки зрения жертв, не мог выразить этот опыт [Gross 1993: 84–89]. Следует добавить, что Милош пересмотрел эти и другие стихи перед окончательным изданием своего собрания сочинений.

157

Датировка в польском издании, как и русском, гласит: «Warszawa-Wielkanoc, 1943» («Варшава – Страстная неделя, 1943»), что не было сохранено при переводе на английский.