Кровь Амбера - Роджер Желязны

Ответа не последовало. Но внезапно воздух вокруг менянаполнился крутящимися острыми предметами — ножами, топорами, бутылочнымиосколками. Я произнес решающее защитное слово, и передо мной со звоном возникладымчатая Завеса Хаоса. Колющие предметы, прикоснувшись к ней, мгновеннопревращались в космическую пыль.

Перекрывая шум, я крикнул:

— Как мне тебя называть?

— Маска! — тут же ответил чародей.

Ответ не отличался оригинальностью, я ожидал что-нибудь встиле Джона Д. Макдональда — Лиловый Ужас, Кобальтовый Шлем или нечто подобное.Ну и ладно.

Я использовал последнее защитное заклинание, а заодно подняллевую руку таким образом, чтобы мне открылся припрятанный в рукаве КозырьАмбера. Игра пока что шла на равных, но я отнюдь не выложился в полную силу.Пока что я демонстрировал свое умение защиты — а заклинание, которым гордился,приберег.

— Толку тебе от нее не будет, — сказал Маска,когда действие и его, и моего заклинаний закончились и он готовился к новойатаке.

— Счастливо оставаться! — Я покрутил кистью руки,растопырил пальцы, чтобы направить поток, и произнес заклинание. — Око заоко! — крикнул я, когда на мага обрушилось все содержимое цветочной лавки,похоронив его в таком огромном букете, какого я еще не видывал. И ароматподходящий.

Наступила тишина. Я уставился на карту и уже почувствовалконтакт, когда, разрыв гору цветов, Маска высунул голову наружу, словноАллегория Весны:

— Я до тебя еще доберусь!

— И приятное к приятному, — добавил я и, ужеисчезая, произнес словечко, с помощью которого опрокинул на него грузовик снавозом.

Я вошел в тронный зал Амбера, держа на руках Ясру.

Стоявший возле буфета Мартин с бокалом вина в рукеразговаривал с Борсом, сокольничьим. Увидев, что Борс от удивления вытаращил глаза,он замолчал, повернулся и тоже замер, раскрыв рот.

Я не собирался тут же заняться заклинаниями и к тому же покане знал, что делать с Ясрой, если расколдую ее. Поэтому я поставил застывшуюфигуру у двери и повесил на нее свой плащ, после чего подошел к столу, на ходукивнул Мартину и Борсу и налил себе бокал вина.

Осушив бокал, я поставил его на стол.

— Делайте с ней что хотите, только не вырезайте своиинициалы.

Потом я вышел из зала, нашел диван в одной из комнатвосточного крыла, растянулся на нем и закрыл глаза.

Как мост над бурными водами.[10] Бывают дни,подобные бриллиантам.[11] Куда пропали цветы? [12]

Что-то в этом роде.

Дым столбом, гигантский червь и пестрые вспышки света.Каждый звук обретал форму, ярко вспыхивал, бледнел и исчезал. Свет обращался вколющие молнии, прежде чем пропасть в Тени. Червь появился и исчез. Цветыщелкали собачьими пастями, а после смущенно покачивали листьями. Плывущиеоблака дыма застыли перед подвешенным к небу светофором. Червь улыбнулся — нет,не червь, гусеница. Гранеными, как хрусталик, каплями начал накрапывать мелкийдождик…

И что тут неестественного, спросило мое внутреннее «я».

Понятия не имею. Даже думать не хочется. Хотя, наверное,этот странный пейзаж не должен так вот уплывать…

— Ого! Мерль!..

Что нужно от меня Люку? Почему бы ему не отвязаться от меня!Вечно лезет со своими проблемами.

— Взгляни!

Я увидел массу прыгающих шариков — или комет? — которыеткали гобелен из света. Затем тот рухнул на зонтичный лес.

— Люк, — начал было я, но один из цветков укусилменя за руку, о которой я успел забыть. И все вокруг затрещало, словно былонарисовано на стекле, сквозь которое кто-то только что выстрелил. А вверхусияла радуга…

— Мерль! Мерль!

Я открыл глаза и увидел, что меня трясет за плечо Дроппа ичто подушка, на которой я спал, взмокла от пота. Я приподнялся на локте ипротер глаза.

— Дроппа… Что?..

— Не знаю.

— Чего ты не знаешь? То есть… Что, черт побери,стряслось?

— Я сидел вот на этом стуле, — он показал настул, — и ждал, когда ты проснешься. Мартин сказал, что ты здесь. Я простособирался передать, что Рэндом хочет тебя видеть, как только, так сразу.

Я кивнул и вдруг заметил, что из моей руки, там, куда меняукусил цветок, сочится кровь.

— Долго я спал?

— Минут двадцать.

Я спустил ноги на пол и сел.

— И почему ты решил разбудить меня?

— Ты уходил, как по Козырю.

— Чего? Спящий? Такого не бывает. Ты уверен…

— К сожалению, в данную минуту я трезв, — ответилДроппа. — Ты засветился всеми цветами радуги, стал расплываться иисчезать. Вот я и решил разбудить тебя и спросить, ты действительно этогохочешь или как. Кстати, ты сам что пил-то, пятновыводитель?

— Нет.

— Однажды я напоил им свою собаку…

— Видения, — оборвал я, потирая начавшиепульсировать виски. — Видения, только и всего.

— Угу, другие тоже так говорят. Розовые слоны уже были?

— Да не о том я.

— Давай-ка лучше пойдем к Рэндому. — Он повернулсяк двери.

Я покачал головой:

— Не сейчас. Я хочу посидеть и прийти в себя. Что-тотут неладное…

Когда я взглянул на Дроппу, он таращил глаза куда-то заменя. Стена за моей спиной начала таять, словно была сделана из воска и стоялавозле сильного огня.

— Видно, дело дрянь, — пробормотал Дроппа. —Пора рвать когти.

Он подбежал к двери, выскочил в коридор и заорал:

— На помощь!

Мгновение спустя стена вновь стояла нормальной, но меня биладрожь. Что, черт возьми, творится? Может, Маска успел-таки наложить на менячары? Но куда он в таком случае метит?