Золото Аида - Галина Полынская

– Пожалста, – сказал Макис на вполне сносном русском, цепко разглядывая обоих глубоко посаженными серыми глазами. Взгляд его точь-в-точь напомнил Феликсу взгляд прежнего хозяина особняка агентства, бывшего мелкого криминального авторитета Бульбы.

Для начала, как водится, поговорили ни о чем, дальше Макис спросил, что у них за дело к нему. И Михаил сказал, что ищут они людей, продающих антиквариат, желательно старых, постоянных продавцов.

Макис исподлобья посмотрел на Михаила, на Феликса и снова на Михаила.

– Ищем продавца одной конкретной вещи, – сказал Феликс. – Личный интерес, только и всего.

– Что за вещь?

Феликс достал телефон и показал картинку на экране. В этот момент в зале появилась уборщица – симпатичная худенькая женщина лет тридцати пяти с ведром и шваброй. Увидев ее, Михаил заулыбался и помахал рукой. Та кивнула в ответ и скрылась из виду.

– Знаете Марину? – поинтересовался Макис.

– Да, одно время она приходила к нам дом убирать. Так что с продавцами, есть кого спросить?

– Надо подумать, – Макис развалился на диване, утопая в слишком высокой для него мягкой спинке. – Тут уже нет прежних торгов: кто умер, кто уехал, кого посадили, да и боятся сейчас, гоняют за это сильно. Но я поспрашиваю, может, кто еще остался в деле.

Зайдите завтра вечером.

– Хорошо, спасибо.

Попрощавшись, Михаил с Феликсом вышли из кафе.

– Куда вас подвезти?

– Давайте назад, к Аристотелю. Не затруднит?

– Нет, конечно, все равно по пути.

Феликс с вечера предупредил свою команду, что завтракать они идут самостоятельно, – похороны Софии были назначены на десять утра. Одевшись в черный костюм, купленный накануне, он в начале десятого был уже у памятника Аристотелю. Внедорожник Марии подъехал точно в условленное время. Женщина тоже была вся в черном, с кружевной косынкой на голове. Они обменялись приветствиями, и машина тронулась с места. Половину дороги молчали, затем Мария сказала:

– Ты что-нибудь знаешь о ее завещании?

– Нет. С ним что-то не так?

– София тебе ничего не говорила? – Женщина бросила на мужчину быстрый взгляд вполоборота.

– Да нет же. С чего бы ей обсуждать со мной такие сугубо личные темы, да и моменты, как ты помнишь, были не совсем подходящими.

– Понятно, – сказала Мария и замолчала.

На кладбище они приехали в числе первых. Кроме них было еще четыре человека, незнакомых Феликсу. Пока Мария здоровалась и разговаривала с ними, Феликс прошелся по аллее, вдоль старых ухоженных памятников, и остановился у свежевыкопанной ямы. Черное нутро могилы дохнуло гиблым запахом сырой земли, и Феликс почувствовал нечто похожее на головокружение, а грудь моментально стянули, сдавили невидимые ремни.

– Прошу прощения, – произнес чей-то голос на греческом. – Вы – господин Феликс Нежинский?

Феликс обернулся. Рядом стоял пожилой мужчина в хорошем костюме, на его приятном лице поблескивали очки в золотой оправе.

– Да, это я. Чем могу служить?

– Меня зовут Василиос Петридис, я адвокат госпожи Софии. Будете ли вы любезны проехать со мной ко мне в офис после церемонии?

– Хорошо. А можно узнать, в чем дело?

– Давайте обо всем поговорим в офисе. – Господин Петридис быстро взглянул на приближающуюся процессию – подъехал катафалк, собрались и остальные участники церемонии. – Вы на машине?

– Нет, меня привезла Мария.

– А увезу, стало быть, я. – Улыбнувшись, Василиос слегка кивнул седовласой головой и пошел навстречу процессии.

А Феликс остался стоять у могильной ямы.

Церемония прошла скромно и быстро. Все время, пока звучали молитвы священника над гробом, Феликс стоял чуть в стороне, сквозь черные очки разглядывая друзей и родных Софии, ее детей и внуков.

Когда все закончилось и люди потянулись к выходу с кладбища, к Феликсу снова подошел господин Петридис.

– Надо предупредить Марию, что…

– Я уже предупредил. Идемте со мной, пожалуйста.

Василиос отчего-то повел его в противоположную сторону, к другому выходу с территории кладбища, где на парковке поджидала машина адвоката. Они сели в салон, и прежде чем включить зажигание, господин Петридис задал вопрос:

– Вы русский?

– Испанец, но давно живу в России. Почему вас это интересует?

– Как вы познакомились с Софией, давно это произошло?

– Я обязан отвечать на эти вопросы?

– Прошу прощения.

Машина сорвалась с места и понеслась прочь от кладбища, обгоняя мотоциклы.

В адвокатской конторе томилась очередь из пяти человек, но господин Петридис прошел мимо, не удостоив их и взглядом. Заведя Феликса в свой кабинет, он запер дверь на ключ и жестом предложил ему присесть. Сам адвокат сел за письменный стол, перевел дух и подвинул ближе пачку бумаг. Затем помедлил и произнес:

– Я знаю семью Софии много лет – вел дела ее мужа, потом дела самой Софии. Я знаю ее знакомых, ее друзей, ее врагов, но никогда ничего не слышал о вас, Феликс Нежинский.

– Мы познакомились давно, очень давно. Долго не виделись. Сейчас я снова приехал по делам в Салоники, и мы встретились.

Василиос пристально посмотрел ему в глаза сквозь стекла очков и проговорил:

– Вы не бедный человек, верно, Феликс?

Тот вопросительно приподнял бровь.

– Я неплохо разбираюсь в предметах ювелирного искусства, – продолжил адвокат, – и могу предположить стоимость ваших часов, перстня и заколки на волосах. Стиль, шарм, лоск, молодость – все при вас, но вместе с этим вы не похожи на охотника за богатыми старухами.

– Вы меня оскорбить, что ли, пытаетесь или тут нечто другое происходит?

– Нет-нет! – замахал руками Василиос. – Дослушайте! Есть в вас некая порода, благородство, присущее истинным аристократам. Уж поверьте, я людей повидал.

– Я тоже. – На губах Феликса возникла тонкая, как лезвие, улыбка. – К чему все это? Я заждался развязки.

– Так вы богаты, верно?

– Как вы считаете, я вам сейчас правду скажу? Или вы хотите услышать именно то, что хотите?

Господин Петридис выдвинул верхний ящик стола, достал картонную папку, положил на стол перед собой и произнес, глядя поверх головы собеседника:

– Госпожа София изменила завещание буквально за несколько дней до смерти. Она оставила вам все свое состояние. Ее семье отошла лишь недвижимость и три супермаркета. Они еще ничего не знают, я хотел сначала поговорить с вами.

– Вот, значит, как. – Брови Феликса сошлись к переносице, и он уставился на крышку стола. – И какова сумма?