Экстремальное чтиво - Сергей Юрьевич Демьяхин

Отари Георгиевича Камикадзе бесцеремонно втащили в его собственный кабинет и привязали к креслу так, что он потихоньку начал синеть.

— Вах, вах! — обиженно надул он щёки. — Зачем так больно, да?

— Молчи, козёл! — огрызнулся Александр. Он разложил на столе всё добытое с поля боя оружие и полез в бар.

— Bay, Ванька, живём!

— То есть?

— Старый хрыч коньяк любил. Налетай!

— Почему любил? — испугался Отари, услышав о своей персоне уже в прошедшем времени. — Я и сейчас люблю, да?

— Ой-ой! — скривился Александр и принялся ёрничать:

— Я и сейчас люблю, да? Что ты можешь любить, да? Ты сейчас мишень, да?

— Не убивай, да? — съёжился в панике Отари Георгиевич.

— Обязательно убью, — пообещал бандит и откупорил бутылку. — О, какой аромат!.. Но водка всё равно лучше.

— Вах! — возмутился Камикадзе. — Фу, водка!

Александр присосался к горлышку и мигом осушил пузырь до дна. Для Отари, как истинного дитяти гор, сие действие явилось настоящим кощунством, но он стоически промолчал.

— Наливай, Ванёк! — причмокивая губами, облизнулся Александр и откупорил вторую.

Тот и сам уже подумал, что пора бы подкрепиться.

— Пожрать есть чего? — с просил он у пленника.

— Внизу, в холодильнике.

— Блин, далеко, — вздохнул Иван, но жрать хотелось неимоверно и он решил, что на пустой желудок коньяк просто не пролезет в горло.

Поэтому, через пять минут он уже вовсю чавкал копчёной курицей и запивал её коньяком, Александр. проделывал то же самое, только с удвоенной энергией.

Отари Георгиевич глотал слюни и терпел. Ему тоже очень хотелось выпить, и не просто выпыть, а наклюкаться в зюзю, но чёртов конкурент будто не замечал его жалобных взглядов, время от времени бросаемых на любимый напиток.

Через полчаса обоих выпивох повело. Бессонная ночь не прошла даром — с опьянением накатила тяжёлая дремота.

— Бр-р-р! — рыкнул Александр и, хрустнув челюстями, мученически зевнул. — Я сейчас, кажись, засну.

— И я, — подтвердил Иван, обсасывая куриную ляжку.

— Надо развлечься.

— Может, не надо?

— Надо. А то заснём, придёт Вано и нам будет атас.

— Ладно, а чё делать-то?

Бандит вперил пьяный взор в своего уже почти синего недруга и криво, гаденько ухмыльнулся.

— Давай поиграем, — сказал он Ивану.

— Как? — не понял тот. — В смысле, во что?

— В русскую рулетку.

— Я — пас! — Иван чуть не подавился костью. — Ты что, с ума сошёл?

— Почему?

— Так мы же просто застрелимся и всё! Думай, чего говоришь!

— Да? — Александр в замешательстве хмыкнул. — Слушай, а нахрена нам самим стреляться? Давай стрелять в этого архара.

— Давай, — тут же согласился Иван. — Так можно.

Отари Георгиевич мгновенно вспотел. За последний час он потел уже раз несколько и теперь мечтал об обычном дезодоранте. Не говоря уже о джакузи. Но все мечты его превратились в дым, когда он увидел, что мучители принялись бросать жребий, кому стрелять первому.

— Вах! — выпалил он. — Саша, ты что, да? Давай договоримся, да?

— Не знаю, как я! — веско заметил Александр и ткнул пальцем в его сторону. — Но ты уже договорился. Сейчас мы сыграем с тобой в нерусскую рулетку. Слыхал про такую?

— Не надо, Саша-а! — прокричал Отари Георгиевич и неистово задёргался в своём кресле.

— Ты мне никогда не нравился! Бандит подошёл к нему, схватил вместе с креслом в охапку и отволок в самый дальний угол кабинета, к окну.

— Сиди смирно, — приказал он и вернулся назад за стол. — Блин, надо ему на грудь какую нибудь мишень прицепить.

— Ага, — сказал Иван. — И круги нарисовать с цифрами. А потом очки подсчитаем, кто больше попал.

— Точно! — обрадовался Александр.

Мишень была тотчас нарисована на белоснежной рубашке хозяина и накинута на его, трясущееся от страха, тело.

— Не надо, Саша-а! — визжал тот дурниной. — Не надо, да-а!

— Да?!

— Да!

— Ты сам это сказал, — заметил бандит и прицелился.

— Ва-ах!!! — Бах!

— Вах!

— У, блин, промазал! — с сожалением сказал Александр и налил себе очередной стакан. — Ванька, твоя очередь!

Бах!

— У, мазила!

Бах!

С каждым новым стаканом кучность выстрелов рассеивалась по всему кабинету. Взрывались и лопались дорогущие керамические изделия старых мастеров, к чертям летела бытовая аудио и видеотехника, с дребезгом осыпались оконные стёкла. Помещение постепенно наполнялось дымом.

Эта катавасия продолжалась до тех пор, пока у приятелей опять не закончились патроны, а полумёртвый от страха Отари Георгиевич всё ещё сидел в кресле невредимый. Ни одна из выпущенных на свободу пуль так и не смогла причинить ему физические страдания.

— Вот зараза! — выругался Александр, пощёлкал всеми пистолетами подряд, но так и не добился результата. — Чё же делать, в натуре?

— А давай в него чем-нибудь кидаться, — предложил Иван альтернативу.

— Чё бы я без тебя делал?

— В натуре, ага!

— За Коляна! — взревел Александр и, схватив пустой пузырь, метнул его во врага.

— Промазал, — заметил Иван и подумал, что метание стеклотары напоминает ему одну довольно безрадостную историю. И закончилась она, кстати говоря, несколько безжалостно и печально.

— Чё застыл? — спросил Александр. — Твоя очередь.

Иван швырнул пистолет. Тот улетел в разбитое окно и загремел по бетонной дорожке.

— Эх, не везёт нам с тобой сегодня, — вздохнул бандит. — Этот мудак, как заговорённый.

— Са… шша… нька! — из последних сил пролепетал тот. — Пощ… щади, да?

Глаза Отари Георгиевича от бешеной гонки сердца вылезли на лоб, лицо почернело, как ночь, а под креслом растекалась огромная лужа.

— Да пошёл ты! — огрызнулся Александр. — От тебя одни только расстройства! Блин, вспомнил! — Он стукнул себя по лбу. — Надо пацанов обзвонить. Тех, кто ещё живой остался. Эй, козлик, дай телефон!

— Н..на столе он, Саш… шанька…

— А, точно!

Александр вытащил из-за пазухи лопатник, достал из него записную книжку размером с томик стихов Пушкина А.С. и начал набирать один номер за другим. Иван хмуро наблюдал за его действиями, впрочем, безрезультатными.

— Вот-те раз, — растерянно произнёс бандит, когда удостоверился в полном молчании абсолютно всех абонентов. — Что же это получается? Они всех моих ребят грохнули, что ли?

— Это не я, Саша, да? — выпалил Отари Георгиевич.

— Что же получается? — тот не удостоил его вниманием. — Я чё, ваще один остался? Во, картина! Называется: "Прикрыли"! Ни дома, ни банды, ни денег!

— А что, в банке у тебя денег не было? — спросил Иван.

— Не доверяю я им. Дому доверял.

— Додоверялся!

Александр вдруг схватился за горло, как будто вознамерился сам себя задушить, побагровел и сипло закашлялся.

— Ты что?! — испугался Иван. Он неожиданно понял, что если с бандиттом, не дай бог, что-нибудь случится, самому ему из этой ситуации ни в жизнь не выпутаться.

— Что, что! — проныл тот. — А то, что я сейчас нищий