Герой жестокого романа - Мария Жукова-Гладкова

– Ты решила, что его одного достаточно? – кивнул Саша на раненого. – Ты хоть понимаешь, куда ты влезла? – заорал он. – Тебе роты бойцов спецназа недостаточно!

– Ксения, – подал голос Глеб, – сходи к ребятам.

– К каким ребятам? – тут же оживился Сашка. – И куда ты ходила, когда я тебя встретил?

Теперь оживился и Глеб, а я раздумывала, что сказать этим двум мужчинам.

– Ну? – спросили они одновременно.

– Они мертвы, – пропищала я.

– Кто? – спросил Сашка.

– Как? – спросил Глеб.

– Им кто-то выстрелил в затылок. В затылки. В машине. Они сидят в машине. Ну то есть мертвецы сидят. Один на меня чуть не вывалился. Я не знаю, как его удержала.

Я закрыла лицо руками и заревела белугой. Сашка с Глебом пытались задавать мне какие-то вопросы, но я была не в состоянии отвечать. Потом Сашка подошел к окну, высмотрел джип, порылся в одном из шкафов, достал подзорную трубу (как сказал: с сорокакратным увеличением) и стал разглядывать сидевших в «Опеле Фронтьера». Не знаю, что высмотрел, но на улицу проверять не пошел. Вместо этого они тихими голосами стали обсуждать дальнейший план действий. Обо мне временно забыли. А у меня слезы так и лились ручьем из глаз…

Затем Сашка встал, подошел ко мне, опустился на ручку кресла, обнял меня и стал говорить ласковые слова и гладить по голове. Перемена в его обращении после недавних криков была разительной. Но он несколько припозднился. Я точно знала, что ему на меня – меня саму – глубоко плевать. Он использует меня, пока ему это выгодно.

– Ну почему ты вчера ночью не поехала ко мне? – вопрошал Сашка и смотрел на меня лучистыми глазами. – А, маленькая? Почему? Я же так волновался! Сегодня тебя весь день искал. Девочка моя, что с тобой? Почему ты вчера меня не послушалась? Где ты ночевала?

Я молчала.

А Сашка тем временем бросил взгляд через комнату на Глеба и заявил ему, что не посмотрит, что он раненый. Руки прочь от моей бабы – вот смысл Сашкиной речи. Глеб сделал какое-то неопределенное движение плечами, но тут же застонал.

А Сашка продолжал гладить меня по волосам и говорить, как я нехорошо поступила, заставив его поволноваться. Затем он помог мне встать и потащил на кухню. Я пошла не упираясь. Там Сашка уже вплотную занялся моим телом. Я очнулась.

– Да ты что, сдурел, что ли? Там же мертвые!

– Я соскучился, – как ни в чем не бывало ответил Сашка. – Подумаешь, покойники. Я на них столько насмотрелся. И тебе пора привыкать. Со мной тебе придется…

Я вылупилась на него большими круглыми глазами.

– А ты как думала? – в изумлении глянул на меня Сашка. – Очень хорошо, что ты вещички собрала. Сейчас ко мне поедем. Поживешь у меня. Может, навсегда останешься.

Что за странный переход? – пронеслась мысль. При нашей последней встрече такого давления на меня не было. А сейчас идет именно давление. Зачем я понадобилась Сашке?

Еще месяц назад я бы растаяла и тут же ухватилась за предложение. Но теперь я стала другой. Я никому не верила. И Сашке в том числе. Ему в особенности. А каждая его «заинька» и «лапушка» звучали очередным колокольчиком: надо остерегаться, надо быть начеку. Что ему от меня надо? Какие свои проблемы он думает решить через меня?

– Ксенечка, я решу все эти проблемы, – тем временем говорил Сашка, кивая в сторону комнаты и расстегивая на мне блузку. – В следующий раз сюда приедешь – и все будет чистенько. Ты ни о чем не беспокойся. Такие красивые девушки не должны ни о чем беспокоиться. За них все должны решать мужчины. Достойные мужчины.

Сашка уже целовал мою грудь. А я как бы одновременно существовала в двух плоскостях: мое тело не могло не отвечать на его ласки, в мозгу же прокручивались различные варианты развития событий и выстраивались версии.

– Подожди, – резко оборвала я лившийся из Сашки поток сладких речей.

– Я не могу ждать, – ответил он.

– Ты хочешь на мне жениться? – прямо спросила я.

– Да, конечно, – сказал он, уже стягивая с меня трусики.

Я знала, что Сашка никогда не жил постоянно ни с одной женщиной, меняя моих сестер (по несчастью?), как презервативы. Он никогда не женится, говорил мне дядя Леня, рассказывая про милого друга. Это одинокий волк. Он привык быть один. Но истинный самец, как еще совсем недавно говорили про некоторых мужчин мы с моими погибшими подружками. Самец с большой буквы. И мое предательское тело не может не отвечать на его ласки.

Однако с чего же это вдруг в нем проснулась такая любовь ко мне?

– Вначале ЗАГС, потом я, – твердо заявила я, отталкивая от себя Сашку.

Он был несколько недоволен, но сдержался, расплылся в улыбке, нежно обнял меня, поцеловал и уточнил:

– Значит, хочешь быть моей женой?

«Из меня такая же жена, как из тебя – законопослушный гражданин», – подумала я, но от высказываний вслух воздержалась.

А Сашка в очередной раз стал заверять меня в вечной любви. Что-то мне это очень не нравилось.

Я опять легонько отодвинула Сашку от себя, быстро оделась и заявила, что вначале мы должны доставить Глеба к врачу. Сашка попытался что-то возразить. Не слушая его, я вернулась в комнату. Глеб лежал, закрыв глаза. Я подошла и потрогала его лоб. У него поднялась температура.

Я достала из сумочки записную книжку и уже собралась звонить Багаеву.

Сашка нажал на рычаг телефона.

– Ксения, – строго сказал он. – Не лезь, куда тебя не просят.

– Ты понимаешь, что это моя квартира?! – взвилась я. – И что здесь лежат два трупа и раненый? И твой арсенал, между прочим.

– Ксения, трупы я вывезу, когда наступит ночь. Ты что, их среди бела дня думаешь отсюда тащить? А вначале тебе самой нужно отсюда уехать, причем побыстрее. Ты все собрала? Кстати, где твоя машина?

Я ответила. Сашка застонал, но от комментариев воздержался, наоборот, снова взял увещевательный тон, через предложение пропуская слова о своей вечной ко мне любви. Насколько же он фальшив!

– Но Глеба нужно доставить к врачу сейчас. Как можно скорее, – перебила я лившийся из милого поток.

– Что тебе сдался этот Глеб? – завопил Сашка. – Ты и с ним уже спала?

– Не спала, – подал голос Глеб, пришедший в себя. – Дай мне трубку, Саша.

– Ты что, хочешь, чтобы за тобой сюда приезжали? – взвыл Разнатовский. – Врачи? Из «Скорой»? А этих ты им как объяснять думаешь? Ты тут стрелять вздумал, а мне потом разбирайся? Ты бы хоть о Ксении подумал, мать твою. Какого черта вы им дверь открывали?

– Мы не открывали, – встряла я. – Они сами открыли.

– Неважно! Но мог бы просто по ногам пальнуть. Или в руку. Отключить. Связать потом. Пасть заклеить. Своих вызвать. И вывезти отсюда. Нет, обязательно нужно было наповал! О чем ты думал, мать твою?!