Языческий лорд - Бернард Корнуэлл

За юбку другой – молодой женщины – цеплялись двое малышей, близняшки. Она тоже затихла, просто смотрела на меня большими черными глазами, которые я так хорошо помнил. Женщина была так красива, так хрупка, так испугана и просто смотрела на меня, не говоря ни слова. Возраст изменил ее, но не так, как меняет большинство из нас. На момент первой встречи, думается, ей было лет пятнадцать-шестнадцать. Теперь она стала на десять лет старше, но годы только прибавили к красоте достоинство.

– Это твоя дочь? – повторил я с яростью, и Лейкнир опять промолчал. – Как ее зовут?

– Фригг, – почти шепотом выдавил Лейкнир.

Фригг, жена Одина, предводительница всех богинь Асгарда, единственная, кому дозволено восседать на высоком троне Одина, создание неземной красоты и обладательница пророческого дара, которой, однако, запрещено открывать кому-либо свое знание.

Возможно, эта Фригг тоже прозревала будущее, но не могла сказать, потому как девочка, известная мне как Эрсе, внучка колдуньи Эльфаделль, была глуха и нема.

А еще, как я сообразил, являлась женой ярла Кнута.

И я нашел ее.

* * *

Две сотни данов остались защищать Сестер, хотя многие из этих сотен были стары и отягощены ранами.

– Почему так мало? – поинтересовался я у Лейкнира.

– Никто не ожидал, что на Сестер нападут, – горько пробомотал он.

Я прогулялся по захваченному городу, изучая и удивляясь. Даже в старинной части Лундена, построенной на холмах, не было такого количества так хорошо отремонтированных римских зданий. Если не обращать внимания на соломенные кровли, легко было представить, что я перенесся во время, когда люди строили такие чудеса, когда половина мира управлялась из одной блистательной столицы. Меня не переставало удивлять, как им это удалось. И как такой народ, столь сильный и умный, мог потерпеть поражение?

Финан и мой сын ходили со мной. Мереваль и его люди оставались на стенах, создавая впечатление, что нас не сто тридцать три человека, а гораздо больше. Основная часть разбитого гарнизона находилась вне стен и сосредоточилась на обширной арене, где римляне развлекали себя смертью. Но мы пленили лошадей данов, захватили почти все их припасы и большинство жен.

– Выходит, тебя оставили охранять Фригг? – уточнил я у Лейкнира.

– Да.

– Ярл Кнут будет недоволен тобой, – хмыкнул я. – На твоем месте, Лейкнир, я отправился бы куда подальше и затаился там. – Он на это ничего не сказал. – Хэстен отплыл с Кнутом?

– Отплыл.

– Куда?

– Не знаю.

Мы находились в гончарной мастерской. Печь, сложенная из римских кирпичей, еще горела. На полках выстроились сработанные горшки и сосуды, рядом стояло колесо, на котором глине придают форму.

– Не знаешь? – переспросил я.

– Он не сказал, господин, – смиренно произнес Лейкнир.

Я притронулся к глине на колесе. Ком был твердый.

– Финан!

– Господин?

– Где топливо для этой печи?

– Вот оно.

– Почему бы не растопить печь как следует и не сунуть внутрь руки и ноги Лейкнира? Начнем с левой ноги. – Я повернулся к пленному. – Снимай сапоги. Они тебе больше не пригодятся.

– Да я правда не знаю! – почти простонал дан.

Финан подкинул поленьев в зев печи.

– Тебя оставили охранять самое ценное для ярла Кнута, – заметил я. – И ярл Кнут не просто так исчез. Он должен был сообщить тебе, куда посылать новости.

Я наблюдал за тем, как разгорается огонь. Жар заставил меня на шаг отступить от топки.

– У тебя не останется ни рук, ни ног, – продолжил я. – Но думаю, ты сумеешь ползать на коленях и локтях.

– Они отправились к Сэферну, – выдавил он.

И я поверил ему. Он только что раскрыл намерения Кнута, и они согласовывались со здравым смыслом. Кнут мог повести свой флот вокруг Корнуолума и обрушиться на южное побережье Уэссекса. Но он уже попробовал однажды и проиграл. Поэтому ярл использует реку Сэферн, чтобы пробраться глубоко в Мерсию, и первым большим препятствием для него станет Глевекестр. Глевекестр – дом Этельреда, важнейшая из крепостей Мерсии, хорошо защищенный бург с высокими римскими стенами. Но много ли воинов будут оборонять эти укрепления? Не собрал ли Этельред всех способных носить оружие для вторжения в Восточную Англию? Я внезапно похолодел, потому как Этельфлэд наверняка укрывается в Глевекестре. С того самого часа, как разнесется слух про данов на реке, про тысячи людей и коней, высаженных на берег Сэферна, народ толпами пойдет к ближайшему бургу. Но если этот бург недостаточно защищен, он станет ловушкой для укрывшихся в нем.

– Так что ты должен делать, если надо отправить сообщение Кнуту? – спросил я у Лейкнира, с испугом смотревшего на печь.

– Послать гонцов на юг, господин. Ярл сказал, что они найдут его.

Скорее всего, это тоже было правдой. Армия Кнута растечется по саксонской Мерсии, сжигая усадьбы, церкви и деревни, и дым пожаров окажется маяком для любого посланца.

– Сколько воинов у Кнута? – спросил я.

– Около четырех тысяч.

– Сколько кораблей отплыло отсюда?

– Сто шестьдесят восемь, господин.

Такое количество кораблей легко могло доставить пять тысяч воинов, но на них плыли также кони, слуги и поклажа, поэтому цифра в четыре тысячи вполне правдоподобна. Это большое войско, и Кнут все рассчитал. Он выманил Этельреда в Восточную Англию, а сам теперь в глубине его земель. Как повел себя Уэссекс? Эдуард наверняка созывает армию, но он одновременно вынужден рассылать воинов по бургам из опасения удара данов в южном направлении, через Темез. Я предполагал, что Эдуард озаботится обороной Уэссекса, предоставив Кнуту грабить Мерсию и разбить Этельреда, когда этот придурок решит-таки вернуться домой. Через месяц вся Мерсия будет принадлежать данам.

Вот только у меня в руках Фригг. Это не настоящее ее имя, да и кому известно ее настоящее? Она не скажет, потому как нема, и, вероятно, сама не знает, потому что глуха. Эльфаделль называла ее внучкой Эрсе, но это имя богини было призвано впечатлять наивных.

– Ярл Кнут без ума от Фригг?

– Он как мужчина с новым мечом, – подтвердил тот. – Не может и дня провести, не видя ее.

– Никто его не осудит, она ведь так красива, – заметил я. – Тогда почему Кнут не взял ее с собой?

– Боялся за ее безопасность.

– И оставил под охраной всего двух сотен воинов?

– Он посчитал, этого хватит, – ответил Лейкнир. Потом немного помедлил. – Сказал, что был только один человек, достаточно хитрый, чтобы напасть на Сестер, но теперь он мертв.

– А я тут как тут, вернулся из царства Хель. – Я пинком закрыл железную дверцу топки. – Ты сохранил свои ноги и руки.