Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи - Сол Аустерлиц

Она сжимает его руку, восхищаясь: «А какие бицепсы!» Фиби бесстыдно соблазняет Чендлера, говоря ему максимально открыто о своих намерениях, так что он не может их игнорировать: «Понимаешь, я так давно ни с кем не встречалась, а иногда, бывает, ищешь кого-нибудь и даже не замечаешь, что он прямо перед тобой, пьет кофе. Я не слишком много сказала?»

Нельзя не заметить энтузиазм Моники из-за превращения романтики в маленькое соревнование: «Они ведь думают, что так ловко водят нас за нос. Но ведь они не знают, что мы знаем, что они знают». Чендлер присоединяется к ней: «Да уж, обманщики станут обманутыми!»

Оставшаяся часть «Эпизода, где все всё узнают» превращается в соревнование, и никто из этой азартной компании не хочет сдаваться. Чендлер и Моника звонят Фиби с предложением, о котором она сообщает своим сторонникам: «Он хочет, чтобы я проверила его бицепсы и кое-что еще!» Рэйчел сначала шокирована, потом говорит с подозрением: «Джо, они знают, что мы знаем?»

Фиби запоминающимся образом резюмирует: «Они не знают, что мы знаем, что они знают, что мы знаем». Она отправляется к Чендлеру в своей самой хитрой манере, но высокопарный выбор слов показывает, что идея секса с Чендлером Бингом ее не слишком возбуждает: «Я жду не дождусь, когда мы с тобой совершим страстное соитие».

Фиби и Чендлер чувствуют давление, но намерены довести свое свидание до конца, и Моника готовит своего парня, брызгая ему в рот освежитель дыхания. «Я хочу, чтобы это случилось», – произносит Фиби, и Чендлер соглашается. Каждый молча пьет все больше и больше вина, ожидая, кто сдастся первым. «От таких слов, – говорит Фиби, поднимая ставки, – мне хочется… сорвать с тебя одежду». Чендлер предлагает перейти в спальню, и Фиби соглашается и говорит: «Я хочу снять всю одежду, а ты натрешь лосьоном мое обнаженное тело».

Веселье «Эпизода, где все всё узнают» проистекает из его атмосферы легкой конкуренции, которая, несомненно, приводит в восторг любого зрителя, а постоянные упоминания о сексе в «Друзьях» кажутся неловкими и странными. Существует ощущение инцеста из-за того, что флирт Чендлера и Фиби является нарушением правил приличия. Джо предлагает Фиби показать Чендлеру ее бюстгальтер, так как он их боится, и она послушно следует его совету. «Ну, иди сюда, – отвечает Чендлер. – Я счастлив, что мы с тобой займемся сексом». «Тебе понравится, – говорит Фиби, гордая своими эротическими способностями. – Я очень гибкая».

И Фиби, и Чендлер явно борются со своим естественным отвращением, продолжая свою игру. Он неловко кладет свою руку ей на талию. Она хватает его за задницу, и он неуклюже тянется к ее груди, прежде чем потерять самообладание и дотронуться только до плеча. Чендлер вздрагивает, целуя Фиби, он пытается удержать ее как можно дальше от остального тела, затем он отстраняется, сдуваясь: «Хорошо, хорошо, хорошо, ты победила! Я не могу заниматься с тобой сексом». «Почему же?» – спрашивает Фиби, намереваясь вытянуть из него правду.

И тут «Друзья» выполняют один из своих излюбленных маневров, выбирая момент максимального веселья, чтобы развернуть новый пласт эмоций. Чендлер отвечает Фиби: «Потому что я люблю Монику». Моника выходит из ванной, где она пряталась в течение всего неудачного свидания Чендлера и Фиби, и новоиспеченная пара впервые говорит друг другу «Я люблю тебя». (Впервые? Чендлер выпалил это в начале сезона, в «Эпизоде, где все вспоминают свои Дни благодарения», и позже в Интернете будут обсуждать, что «Друзья» немного дурачат фанатов. Но первое «Я люблю тебя» было скорее завуалированным «спасибо», которое Моника восприняла как откровенную оплошность своего парня, а второе должно было быть более серьезным.)

«Эпизод, где все всё узнают» имел неожиданный поворотный момент, аккуратно отделяя то, что было до него, от того, что появилось позже. До его удивительной концовки мы вместе с Чендлером предполагали, что это была забавная и увлекательная интрижка, не имеющая большой значимости для шоу в целом. Но одна вещь, за которую «Друзья» никогда не получают достаточного признания, – это их способность вносить подлинные изменения в сюжет – с последствиями для его персонажей. Когда Моника выходит из ванной и обнимает Чендлера, в «Друзьях» начинается новая глава отношений, которые отчасти даже вытеснят вездесущих Росса и Рэйчел.

* * *

На «Друзей» можно было взглянуть с двух сторон: внешней и внутренней. Они часто пересекались, хотя команда знала гораздо больше моментов того, как было сделано шоу, а зрители могли помнить больше сюжетных линий, храня в голове те факты, которые актеры и команда шоу часто не могли вспомнить уже к следующей неделе. Вероятно, только люди на съемочной площадке, неделя за неделей, будут вспоминать, насколько же грустным был «Эпизод с рабочим смехом Чендлера» из пятого сезона шоу. Смотреть на Чендлера по телевизору означало смеяться над шутками забавного парня; наблюдать за Мэттью Перри на работе в конце 1990-х означало быть свидетелем кардинально других событий.

Перри мечтал стать звездой с тех пор, как был подростком, приехавшим в Лос-Анджелес и открывшим для себя актерскую профессию. До этого он практиковался в ударах ракеткой, будучи звездой канадского тенниса среди юниоров, и представлял себя следующим Джимми Коннорсом. Перри было всего двадцать четыре, когда он присоединился к «Друзьям», и успех шоу поднял его от перспективного, но в основном неизвестного актера второго плана до звезды, чье лицо было повсюду.

Его успехи были оценены по достоинству, но в конечном счете имели и негативные последствия. Эта пустота, как он позже скажет, заставила его сделать первый глоток, а затем сделала его привычкой пить по вечерам дома после работы. Перри пил не для того, чтобы выпендриваться на вечеринках или ругаться на людей; он пил спокойно, размеренно и в уединении. А после несчастного случая на водных лыжах в 1997 году врач прописал ему викодин от боли.

Таблетки избавляли от всех видов боли, и даже после того, как Перри выздоровел физически, викодин был его постоянным другом. Позже Перри признавал, что средние сезоны «Друзей» были в основном размытыми, говоря, что было трудно вспомнить многое из того, что произошло между третьим и шестым сезонами шоу.

Перри пообещал себе, что никогда не будет пить и употреблять наркотики на съемочной площадке «Друзей», и сдержал обещание. Но он регулярно приходил на работу с похмелья. Перри изо всех сил старался держать свою борьбу с наркоманией в секрете от актеров и съемочной команды, но эти страдания были заметны по его лицу. Через несколько недель он выглядел располневшим, его лицо опухло, а подбородок обвис под тяжестью ранее невидимых челюстей, как будто он ничего не делал, кроме как жевал картофель фри и пончики. В другие недели Перри был болезненно худым, похожим на человека, который прошел через жесткую диету или застрял на необитаемом острове на неопределенное время.

Перри приходил на съемочную площадку, чтобы отснять свои сцены, с жаждой следующей дозы, и его коллеги были вынуждены привыкать к виду Перри, дрожащего и потеющего, пытающегося вспомнить свои реплики. Седьмой сезон будет самым тяжелым в истории шоу. Перри отрицал серьезность своих проблем и обычно отклонял предложения помощи от своих коллег. Позже Лиза Кудроу описала этот опыт как «безнадежное стояние в стороне».