Казаки. Между Гитлером и Сталиным - Петр Крикунов

Фигура нового Донского атамана Сергея Васильевича Павлова чрезвычайно таинственна. Он родился в Новочеркасске в семье Войскового старшины В.И. Павлова, который был арестован в начале 1921 года и умер в заключении. Окончил Донской кадетский корпус и Винницкую Военно-авиационную школу. Во время Первой мировой войны принимал участие в боях на Юго-Западном фронте, с 1918 по 1920 год воевал против советской власти в рядах Донской армии. В 1920 году Павлов был назначен Войсковым старшиной. С 1920 по 1939 год жил под чужими документами и скрывался от преследований ОПТУ, а потом вдруг объявился в Новочеркасске, где окончил инженерно-строительный институт и поступил на работу на завод «Локомотив»[277]. Но самое любопытное, что, согласно своей легенде, Сюсюкин указал немцам в качестве центра подпольной организации Новочеркасск, где по адресу улица Бакунина, 11 проживает ее главный руководитель С.В. Павлов. Да и представил Павлова немцам все тот же Сюсюкин в компании с Духопельниковым[278]. По всей видимости, Павлов действительно был вынужден стать агентом советской разведки. Оказавшись же у немцев и получив некоторое подобие власти, он вспомнил и умершего в лагерях отца, и свою борьбу против ненавистной советской власти в 1918–1920 годах. Все это привело к тому, что Павлов возглавил движение казачества на Дону уже не как агент советской разведки, а как истинный казачий патриот. До сих пор много темных страниц в судьбе этого неординарного человека, и даже гибель его 17 июня 1944 года у белорусской деревни Омневичи по-прежнему покрыта завесой тайны, но об этом речь пойдет в следующей главе.

9 сентября был официально создан и узаконен немцами Штаб Войска Донского (с ноября 1942 года — Штаб Походного атамана), который исполнял все функции казачьего правительства и имел своего выборного атамана. Но и после этого долго еще не было «политического» спокойствия на Донской земле. То тут, то там с согласия местных немецких властей появлялись различные Походные и Войсковые атаманы. В одной из самых больших станиц — Аксайской объявился Войсковой атаман Евстратов, давший о себе знать через многочисленные листовки. Еще один самозванец объявился в Азове. Некий подъесаул Пятницкий, используя этот город как свою атаманскую ставку, стал распространять листовки, агитирующие казаков вступать в борьбу против большевиков исключительно под его командованием. Кем были эти люди — советскими агентами, казачьими патриотами или проходимцами, захотевшими поживиться, так и останется тайной. Ясно одно — такое количество претендующих на абсолютную власть атаманов, действительным делам предпочитающих склоки, дрязги и дележ несуществующей власти, в конечном итоге оттолкнули от себя простых казаков, которые должны были бы стать новой опорой казачьей власти.

Идейное оформление будущей государственности (Донская республика) и боевой силы казачества (Донская армия), его духовное приобщение к национальным и религиозным заветам казачьей старины, как и в былые годы, было проведено в Новочеркасске в день Покрова Божьей Матери, 14 октября 1942 года. Вот как этот торжественный день вспоминает офицер Штаба

Войска Донского П.Н. Донсков: «С незапамятных времен чтит все казачество праздник Покрова Пресвятой Богородицы и считает этот великий день Войсковым праздником казачества… Стала во единый круг многотысячная масса и замерла при звуках речи Походного атамана Павлова. По старому казачьему обыкновению, атаман читал перед панихидой грамоту царя и великого князя Михаила Федоровича от 2 декабря 1641 года. Чеканные слова царской грамоты, свидетельствующие о непревзойденной славе казачества при защите Азова, уходят в далекую степь…»[279].Кстати говоря, совсем неудивительно, что именно Новочеркасск стал центром казачьего освободительного движения. Помимо того, что этот город являлся исконной казачьей столицей, в нем были очень сильны антисоветские настроения, и здесь осели после Гражданской войны многие ее активные участники. Именно в Новочеркасске процент коммунистов, поспешивших после прихода немцев избавиться от партбилетов, был самым высоким — почти 62,7 %, в то время как по остальным районам Ростовской области — 40 %.[280]

Главным историческим документом в муках рожденной организации стала так называемая Декларация Войска Донского от 15 ноября 1942 года, которая немедленно была направлена немцам. В ней, помимо экскурса в историю казачества, давалось довольно много конкретных рекомендаций оккупационным властям, многие из которых выглядели почти приказами, например: «Немедленно освободить из всех лагерей военнопленных казаков всех Войск и направить их в штаб Походного атамана… Не производить на территориях Казачьих Земель принудительный набор молодежи для отправки в Германию. Отозвать хозяйственных комиссаров с территории Казачьих Земель и производить снабжение германской армии за счет продовольственных ресурсов казачества только на договорных началах»[281](полный текст этого уникального документа — см. Приложение 2.2).

«Ультиматум» был вручен генералу Фридеричу «для передачи германскому правительству». Если, внимательно проанализировать этот документ, сразу становится ясно, что казаки в массе своей так и не осознали, а может, и не хотели осознавать, кем же на самом деле являются для немцев. Видимо, игра в дружбу с казаками, которую затеяли захватчики на оккупированном Северном Кавказе, настолько понравилась казачьим лидерам, что они оказались в плену иллюзий. Им уже грезилось: вот она, свобода, вот она, «казачья вольница». Отсюда в этом программном заявлении и слова о «союзных отношениях с Донской республикой», о «равноправном партнерстве», о «выражении интересов всех Казачьих Войск», о том, что законами на Дону будут «Основные Законы Всевеликого войска Донского, принятые в 1918 году»[282].

К сожалению, дальнейшая судьба документа неизвестна. Никаких ответных заявлений или действий со стороны германского правительства не последовало. Тем не менее не приходится сомневаться в том, что он был доставлен по адресу, рассмотрен и тщательно проанализирован чиновниками из восточного министерства. Скорее всего, этот документ сыграл достаточно серьезную роль в дальнейшей судьбе казачества в годы Второй мировой войны. Есть основания считать, что именно он послужил толчком к созданию немцами так называемого Казачьего Управления (Козакен-Ляйте-Штелле), а впоследствии был принят за основу декларации от 10 ноября 1943 года.