Месть Зоны. Рикошет - Владислав Выставной

– Своя ноша не тянет, – буркнул тот.

– Правильно, пусть нас прикроет, – сказал Удачник. – Кто его знает, этого плешивого перца – может, у него тоже с головой что-то случилось, как у многих тут. Пузырь, назад тоже поглядывай – мне показалось, кто-то за нами плелся какое-то время.

Медленно двинулись к остовам грузовика и прицепа. Засаду неизвестные устроили здорово – ничто снаружи не выдавало огневой точки.

– Справа обходите, – уже отчетливее сказал тот же голос. – По другую сторону гравиконцентрат притаился, сам в него чуть не вляпался.

Бука кивнул сам себе: аномалию он заметил, но не торопился говорить об этом вслух, чтобы использовать в случае необходимости в своих интересах. Этого, однако, не понадобилось: из-за опрокинутого прицепа вышел невысокий человек в плащ-палатке, с накинутым на голову капюшоном, с автоматом наперевес. Путники перевели дух: это действительно был Артишок.

– Смотрю, ты тоже на моем складе порылся, – беззлобно заметил Торчок. – Не великоват плащик-то?

– В самый раз, – отозвался тот. – Знаешь, какой замес там был? Человек пять полегло, пока стволы делили. Так что не удивляйтесь, что я вас пулями встретил. Хотя причина не только в этом.

– Что, мстишь мне за то, что я тогда на днюху свою не проставился? – болезненно усмехнулся Ржавый.

Он устало сел на лежащее на боку и торчащее в сторону колесо. Спрятал пистолеты. Отбросил вещмешок, положил сверху гранатомет.

– Хреново выглядишь, Ржавый, – заметил Артишок. – Надеюсь, у тебя еще хватит сил проставиться – как только выберемся отсюда.

– Так ты тут один? – удивленно оглядываясь, поинтересовался Удачник. – И как ты в одиночку на нас попер? Смело.

– А что мне оставалось? – Артишок уселся на другое колесо прицепа, с удовольствием смял поперек и закурил невесть откуда взявшуюся «беломорину». При этом он стал неуловимо похож на солдата времен Великой Отечественной. – Не факт, что вы вообще люди – если смотреть издали. Я же рассказывал, что творится у Гнилого каньона. Может, вы вообще – оборотни.

– Были мы в Гнилом каньоне, – сухо сказала Лапа. – Оборотней не встречали, но видали кого и похуже.

– Серьезно? – Артишок вынул изо рта папиросу, недоверчиво поглядел на девушку, перевел взгляд на Удачника. – А кого вы там встречали? Уж не самого ли Буку?

Он рассмеялся со снисходительным добродушием, но осекся, встретив взгляды пришедших. Папироса повисла на его нижней губе.

– Да ладно, – проговорил он. – Видели его?!

– Видели, – не глядя на Буку, сказала Лапа. – Так что там больше делать нечего – идем обратно.

– Погоди, погоди… Я не понял… – Артишок вытряхнул из пачки новую папиросу, сунул в рот, закурил, окутавшись синеватым дымом.

– Ты нас демаскируешь своим куревом, – сказал Удачник. – Дым заметят – окружить могут.

– Да при чем тут… – Сталкер обвел взглядом «гостей» своей маленькой крепости. – Если вы встретили Буку – где он? Живой, башка, труп, шкура? Чучело, в конце концов? Это же шанс доставить его Катку.

– Вот мы и доставим, – сказал Удачник.

– У нас его чучело, – добавил Бука.

Это вызвало всеобщий приступ смеха. Вряд ли это было действительно смешно – больше походило на истерику. Артишок тоже зашелся было в хохоте, но запнулся. Покачал головой:

– Врете вы все. Не были вы в Гнилом каньоне и Буку не видели.

– Ты прав, дружище. – Удачник похлопал его по плечу. – Просто Ржавому плохо стало. Все-таки подействовала эта дрянь. Так что идем назад – выбивать антидот.

Это была откровенная ложь. Непонятно, зачем Удачнику понадобилось скрывать правду – в том числе о нем, Буке. Может, он опасался конкурента, у которого не дрогнула бы рука убить «монстра из Зоны», чтобы доставить его «скальп» заказчику. Возможно, просто не был так уверен в Артишоке, как в остальных. А может, просто не хотел расширять круг посвященных в их маленькую тайну.

Ну а сам Бука не торопился снимать маску. Еще неизвестно было, что готовила всем встреча с виновником всех их бед – помилует он друзей за добычу или уберет как свидетелей.

За себя он не боялся. Он чувствовал свою нарастающую силу.

– Выбивать что-то из Катка – себе дороже, – сказал Артишок. – Надеюсь, у вас есть план.

– Пойдешь с нами?

– Нет уж, увольте. – Сталкер покачал головой. – Можете обижаться, но я не верю, что у вас что-то выйдет. Да и вообще, привык как-то сам по себе.

– И подыхать сам по себе будешь? – прохрипел Ржавый. Ему явно становилось хуже. – Где ты антидот возьмешь?

– Если завалите Катка, или еще что-то с ним сделаете – я присоединюсь. От антидота отказываться не буду, ясен пень. Ну а не получится – помру тихо, как все. Или, вон, пулю себе в лоб пущу. В любом случае в одиночку мои шансы выше.

– На чужом горбу в рай хочешь въехать? – Ржавый кашлянул в кулак.

– Это еще вопрос – где он, тот рай, куда вы собрались, – с прищуром заметил Артишок.

В разговор вмешался сухой треск пулеметных очередей. Короткие, прерывистые, нервные, они прозвучали как сигнал тревоги.

– Пузырь! – крикнул Удачник. – Что-то случилось! Надо его вытащить!

Он схватил прислоненный к днищу прицепа автомат, бросился к выходу из убежища – узкому лазу между ржавой рамой и кривой, торчащей из земли корягой.

– Я с тобой! – просипел Ржавый. С трудом поднялся на ноги, пьяно качнулся, придерживаясь за днище прицепа.

– Да куда тебе, сиди уж! – приказал Удачник. – Один пойду, прикройте лучше огнем. Да только нас не пристрелите при этом!

Припав к прикладу карабина, Бука наблюдал поверх прицела за бегущим по-заячьи, зигзагом, Удачником. Опытный сталкер не ленился пригибаться и время от времени залегать, осторожно оглядываться и переползать между кочками.

В отдалении из импровизированного окопа от кого-то отстреливался Пузырь. Толстяк был, конечно, вздорный и довольно трусливый, однако не дурак и не новичок в таких передрягах, а потому наверняка стрелял неспроста. Его цели находились где-то вне поля зрения Буки.

Сделав волевое усилие, парень «приблизил», точнее, «увеличил» изображение над прицельной планкой. Когда его спрашивали, как он это делает, Бука не мог объяснить. Потому что «увеличение» не имело оптической природы и происходило не в глазу, а где-то под черепной коробкой. Несмотря на неспособность понять, как это работает, он иногда пользовался таким навыком – хоть после этого сильно болела голова.

И теперь он видел: широким, сходящимся в подкову фронтом на Пузыря надвигались бескожие. Это была какая-то новая разновидность – двигались они коряво, неровно, короткими перебежками, как ящерицы. И создавалось ощущение, что «слеплены» они как-то более неряшливо, словно у безумного Скульптора не хватало времени. Неизвестно, были ли это его творения или родились сами в недрах Гнилого каньона, – Пузырь все равно в панике бил по их торсам, забыв, как вязнут в их крепких мышцах пули.