Месть Зоны. Рикошет - Владислав Выставной

Чуйка включилась мгновенно, схватив ледяной лапой за сердце. Он шарахнулся влево, так, чтобы оказаться выше тропы относительно склона. И усел крикнуть остальным:

– С тропы! Быстро!

Подчинились мгновенно. Бука еще сам не понял, чего именно испугался, но предчувствие не отпускало.

– Эй, Малец! То есть Бука! Что там такое? – сдавленно позвал Ржавый.

Проводник не ответил. Он ждал.

– Ты там живой вообще? – тихо спросил Удачник. Не выдержал – и направил в его сторону луч фонаря.

Тут что-то произошло: тропинка выше них, шагах в десяти, осветилась, принялась искрить и переливаться, как какое-то новогоднее украшение. И Бука заорал:

– Да вырубите свет! Все, все фонари – долой! Где Клещ?

– Черт… – Удачник огляделся. – Нет его.

– Он параллельно, через заросли вверх полез, – пробубнил Пузырь. – А что? Я думал, все видели.

– Ладно, шут с ним, – быстро сказал Бука. – Свет!

Фонари погасли. Глаза мгновенно адаптировались ко мраку – эта способность проявлялась у него с детства, как и сверхчувствительность к аномалиям и мусору Зоны, который институтские мозгляки высокомерно называли «артефактами», а сталкеры по-простецки – хабаром.

И он увидел. Впрочем, теперь это могли видеть и остальные.

То, что сверкало и резало взгляд в свете фонарей, теперь светилось мягким неоновым светом. Это походило на призрачную реку. Или на поток лавы – так как «река» наползала тягучей каплей впереди, следом растекаясь гладким ручьем. Оно приближалось, струясь точно по руслу, которое путники ошибочно приняли за тропинку.

Тревожно зарычал Завр, затем вдруг заскулил, попятился – и скрылся в зарослях.

– Назад! – приказал Бука. – Не шевелитесь и не прикасайтесь!

Шарахнувшись еще дальше от тропы, люди в оцепенении наблюдали, как ползет эта почти эфемерная патока.

– Она живая? – произнесла в тишине Лапа.

Бука сделал ей отчаянный жест, но «это» как будто услышало и отреагировало на звук. От общего потока отделился и стал быстро вытягиваться вверх длинный и тонкий отросток. Он целенаправленно тянулся на звук – прямо к лицу оторопевшей Лапы. Неизвестно, чем бы это кончилось, но откуда-то с кроны огромного кустарника-мутанта спустилась на паутинке мохнатая гусеница с руку толщиной. Само по себе это существо могло кого угодно напугать до икоты, а учитывая то, что оно опускалось прямиком на лицо девушки, все это грозило перерасти в приступ истерики.

Но пути гусеницы и призрачного отростка пересеклись – к несчастью для гусеницы и к большой удаче для девушки. Едва коснувшись длинных, во все стороны торчавших красных волосков, отросток налился силой и массой, став вдруг подобием языка хамелеона. В одно мгновение прозрачная субстанция обволокла гусеницу – и резким рывком, в одну секунду сдернула добычу с ее нити, утащив в глубину неонового потока. Девушка едва не вскрикнула – но этот урок уже усвоила четко: никаких звуков.

Внутри потока с гусеницей стали происходить не слишком приятные на вид трансформации. Она вздулась и беззвучно «зашипела», обращаясь в густую желтую пену. Несколько секунд – и гусеницы не стало, лишь неоновое свечение в этом месте стало чуть ярче, отдавая оранжевым.

Нетрудно было предположить, что произойдет с человеком, попавшим в этот поток, который и не был, очевидно, никаким потоком. Это была какая-то тварь, животное без определенной формы и даже на вид без собственной массы. И тут штык карабина был бесполезен, как бесполезны были бы и пули. Наверное, эффективен был бы огнемет, но стрелять из «Шмеля» себе под ноги казалось несколько самонадеянным. Оставалось ждать, когда поток иссякнет, или, точнее, проползет вся эта неоновая амеба.

И тут начались сюрпризы. Сначала мимо Буки, медленно вращаясь в глубине потока, проплыла… человеческая голова. Она не пузырилась и не шла пеной, как будто «река» не могла переварить этот предмет, а просто неторопливо крутилась, как глобус, и уползала ниже, в сторону спутников. Сначала Бука не понял, кому принадлежит эта голова, – пока не встретился с ней взглядом.

– Клещ… – одними губами произнес он.

И со странным чувством увидел, как голова поймала его взгляд, оскалилась знакомой жутковатой улыбкой и вроде даже подмигнула. Хотя последнее, скорее всего, показалось. Вслед за головой, спиной кверху безвольно проплыло и тело. Это уже не так удивило, единственное, о чем подумалось: лишь бы остальные отнеслись спокойно и не наделали глупостей. Все-таки хоть Клещ и не был человеком, а являлся полуразумным паразитом, невольно убившим носителя, то есть Краба, к нему все успели привязаться. Тем более что ему даже были обязаны жизнью. Такие вот парадоксы, чтоб их…

У потока действительно оказался «хвост» – участок чуть более насыщенного синеватого света, закругленный и плоский. Существо, которое Бука так и назвал про себя – поток, – тихо утекло вниз, но группа какое-то время продолжала стоять в тишине, темноте и неподвижности. Пока Удачник, наконец, не включил фонарь, осветив спутников со словами:

– Остальные-то хоть на месте?

– Клеща жалко, – сказал Торчок.

– Это просто кошмар, – бледно отозвалась Лапа.

– Надо было слушать, что говорят, и не лезть поперек Буки в пекло, – заметил Ржавый.

– Очень смешно, – отозвался парень.

– Так кто ж спорит, – парировал рыжий.

Снова стошнило Пузыря. Удивительно, что все еще было чем.

– Слушай меня! – громко сказал Удачник. – Бука впереди, остальные – затылок к затылку. Вперед! И смотреть в оба!

После прохождения хищного потока можно было ожидать, что поверхность тропы станет скользкой от слизи или еще каких выделений из этого прозрачного «желе». Ничего подобного. Под ногами скрипел сухой песок, все так же мешая быстрому подъему.

Больше неожиданных встреч на пути не было. Довольно быстро добрались практически до самого верха. Тропинка заканчивалась – или начиналась – овальной дырой в обрыве, из которой, видимо, и выползал живой плотоядный поток. От дыры предпочли отойти в сторону.

Тут, однако, путников ждало неожиданное препятствие – трехметровый вертикальный обрыв, лишенный всякой растительности и какой бы то ни было возможности зацепиться. Стена из земли, глины и песка осыпалась под пальцами, не давая сделать последний рывок. О том, чтобы пройти вдоль стены по осыпающемуся грунту, не могло быть и речи, легче было спуститься до самого низа, пройти вдоль оврага и попытать счастья в другом месте. Но еще проще было застрелиться на месте, чем снова играть со смертью в «орла и решку».

– Веревка, – тяжело дыша, сказал Удачник. – У меня в рюкзаке есть. Можно закинуть – и первому по ней залезть. Пусть остальных вытаскивает.

– Толку от веревки, если «кошки» нет, – возразил Ржавый.

– Да, полезная вещь в хозяйстве, – поглядывая вверх, сказал командир. – Может, сделать «кошку» из подручных материалов?