Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст

Даже несмотря на затуманенный рассудок, Сорэйя почувствовала, как по спине у нее пробежали мурашки. «Парвуанэ», – подумала она, внезапно испугавшись, что он вновь схватил ее.

– Что за дар? – обратилась она к нему.

– Увидишь, – ответил Азэд с улыбкой. – Обещаю, тебе понравится.

Сорэйя попыталась вдохнуть, но ее словно парализовало.

– Пожалуйста, просто скажи мне.

Но вместо того, чтобы ответить на ее вопрос, он вновь поднял руки, требуя тишины.

– Кое-что для развлечения, – произнес он громко, и слова его усилились эхом. – Приведите его.

Его? Сорэйя проследила взглядом за его жестом и увидела, как вышедшие ранее дивы проталкивались через толпу, кого-то за собой таща. Это был мужчина со связанными руками и мешком на голове. Торс его был гол, и потому можно было видеть на его боку ужасную рану. Кожа рядом с ней была покрыта запекшейся кровью. Он едва волочил ночи, вынуждая дивов тащить его на себе через проход. Наконец они остановились перед Азэдом и Сорэйей. Азэд кивнул, и один из дивов толчком заставил мужчину опуститься на колени. Второй же стянул мешок у него с головы. Перед ними был Рамин, разъяренный и весьма живой.

– Ну, что скажешь? – прошептал Азэд. – Разве ты не довольна?

«Я видела, как он умер», – пронеслось в голове у Сорэйи, пока она смотрела на него сверху вниз. И тут же напомнила себе, что это не так. Она лишь видела, как его ранили, решив, что вскоре после этого он умер. На деле же, за исключением раны на боку и нескольких царапин на лице и теле, он был цел.

Сорэйя не знала, как реагировать. Испытать облегчение от того, что он жив? Сожаление к обстоятельствам, в которых он вынужден был находиться? Может, удовольствие от того, что он оказался одиноким пленником? Ведь это он был причиной ее прежнего одиночества. Сорэйя не могла не видеть элемента справедливости в произошедшем.

– Можешь делать с ним все, что заблагорассудится, – раздался рядом с ней тихий голос Азэда, слышимый ей одной. – Он в твоей власти. Никто не вмешается, если только ты не пожелаешь.

Не было ничего удивительного в том, что Азэд решил преподнести ей подобный дар: они с Рамином встретились в Новруз. Азэд ударил его, за что Сорэйя была ему благодарна. Тогда, после их первого совместного проявления жестокости, между ней и Азэдом впервые проскочила искра. Теперь же, находясь в этой пещере, полной демонов, она знала, что никто ее не остановит. Никому не будет даже дела, если она решит причинить Рамину боль. Собравшиеся скорее даже поддержат такое решение.

Сорэйя не могла отрицать, что это вызвало у нее определенное возбуждение. В венах ее больше не тек яд. Но, как говорил Азэд, она не потеряла своей воли и ярости. «Опасной тебя делает вовсе не яд».

Но нет, ей следовало взять себя в руки. Начать думать на манер Парвуанэ, попытаться извлечь из сложившейся ситуации выгоду. Рамин был единственным, кроме нее, человеком в горе. Единственным потенциальным союзником, не считая пэри́к. Если ей удастся заручиться его доверием, он мог бы помочь ей в поисках пера.

Сорэйя подошла к нему. Пульс ее замедлился, а сердце обросло льдом. Рамин молча буравил ее взглядом, пока она приближалась к нему, демонстрируя неповиновение.

– Я всегда знал, что тебе нельзя доверять, – выплюнул он. – Я предупреждал отца сотни раз, но он мне не верил.

Понимая, что Азэд и прочие дивы пристально следят за ней, ожидая насилия, Сорэйя обошла Рамина и положила руку ему на плечо.

– Как и тебя, меня сюда доставили силой, – обратилась она к нему, стараясь говорить как можно тише.

– Шахмар сказал нам, кто он такой и за кого мы его принимали, – усмехнулся Рамин в ответ. – Но ты, ты все знала с самого начала. Ты была с ним в Новруз.

Сорэйя запустила руку ему в волосы и резко дернула его голову назад. По толпе собравшихся пронесся одобрительный гам.

– Я не знала, – прошептала она. – Он и меня обманул. Я такой же пленник, как и ты. Мы можем помочь друг дру…

– Пленник? Неужели?

Глаза Рамина были столь холодны, а голос столь колок, что Сорэйя поняла: он ни за что ей не поверит, что бы она ему ни сказала.

– Может, он и меня оденет в столь же изысканные наряды, что и тебя? – спросил Рамин с презрительным выражением на лице. – Или за них необходимо заплатить кровью членов моей семьи, как это сделала ты?

Поначалу Сорэйя была слишком уязвлена, чтобы отреагировать. Но она ничего не могла с собой поделать. То была выработанная годами привычка замирать, отступать и старательно тушить растущее в ней чувство гнева, пока оно не исчезнет. Раньше она бы так и поступила. Раньше так и поступала. Каждая из многочисленных встреч с Рамином проходила по такому сценарию. Даже будучи окруженным дивами, бессильный, он считал, что может продолжать говорить ей все, что ему заблагорассудится. Считал, что она не даст сдачи.

Тем временем кровь в жилах Сорэйи продолжала кипеть после единения с дивами. Ей хотелось одного – доказать Рамину, что он не прав.

– Ты считаешь, что можешь говорить со мной в подобной манере, потому что никогда не ожидал, что я дам сдачи, – прошептала Сорэйя ему на ухо.

Сорэйя была сама не своя, но в то же время она чувствовала себя самой собой. Она не знала, кто она. Все, что она знала – это то, что теперь она свободна.

– Все эти годы мне достаточно было единственного прикосновения, чтобы заставить тебя замолчать. Но я позволяла тебе победить, и потому ты меня не боялся. Потому насмехался надо мной, унижал меня. Но тебе стоило меня бояться, Рамин. Бояться с первого дня нашего знакомства.

В гневе Сорэйя провела ногтями по груди Рамина, выпрямляясь и оставляя на его коже кровавые царапины.

Дивы вновь хором поддержали ее, будто она только что нанесла удар противнику в рукопашном бою. Сорэйя не могла и не хотела отрицать того, что получала удовольствие от происходящего. Она подняла голову и встретила взгляд Азэда – такой же, как в Новруз. Они подпитывали друг друга энергией. Создавалось впечатление, что между ними пробегали разряды молний.

Рамин склонил голову и задрожал. Сорэйя решила было, что ему больно, но затем осознала, что он смеется. Он поднял на нее глаза и громко обратился к ней:

– Думаешь, я тебя не боялся? Ты заблуждаешься, Сорэйя. Я всегда тебя боялся. Но я пообещал себе, что никогда не проявлю своего страха в твоем присутствии. Как бы я мог защитить сестру от угрозы, пугающей меня самого?

Она не хотела слышать имени Ло-ле́ или чьего бы то ни было еще, что способно было испортить наслаждение от преподнесенного Азэдом дара. Но она все же не сдержалась и задала Рамину вопрос:

– О чем ты?

– Почему, по-твоему, я везде таскался за вами двумя? Мне была невыносима даже мысль о том, чтобы оставить вас наедине. Я видел, как ты смотришь вслед ей и Сорушу, когда они оставляли тебя в темноте потайных ходов. Видел ревность и ненависть в твоих глазах.