Тени Танцуют в Полдень - Мила Моконова

Алекс… Человек, которого я любила. Или думала, что любила. Но я хотела с ним быть. Переживала за него, болела всей душой. Я огорчалась и сопереживала его неудачам и искренне радовалась успехам. Целеустремленный молодой парень с проблемной семьей, за которую он стоял горой. Ради безопасности которой он меня предал. А потом спас, несмотря на все угрозы его собственной жизни.

— Я… Я могу связаться с Дином? — я сжала кулаки так, что, кажется, вспорола отросшими ногтями кожу на ладонях. Но, несмотря на все усилия, всхлипнула.

— Сейчас — нет. Но с ним все точно хорошо. Лем и его ребята перевезли его на свою секретную базу. Я сам не знаю, где она. Они связываются со мной оттуда сами в условленное время. Я настрою твой браслет на прием, но, к сожалению, не смогу включить тебе обратную связь.

— Я рада, что вы с ним сработались… Он хороший парень, — крепилась я из последних сил. Еще недавно я была полна сил, но на плечи навалилась дикая усталость. — Вроде бы… Я уже не знаю, кому верить, — из горла вырвался нервный смешок.

— О, мы с ним давно сотрудничаем… Особенно ребята Лема.

— Давно?..

Ай да Эндрю! Ай да сукин ты сын!

«Кристофф твой — неплохой мужик. Я разузнал немного о нем и он кажется вполне благонадежным.»

Да, конечно. Разузнал он. Сводник. Небось, весь разговор потом Уильямсу передал, и они миленько посмеялись над глупой наивной Иветкой! Вместе с Алексом еще, которого Дин показательно ненавидел и с которым организовывал спасательную операцию.

Если в Библии и должно быть что-то написано, то только одно: все мужики — козлы.

— Ивета, перестаньте! Ивета! Ну, что с вами? В конце концов, не все так плохо! Найдем мы вашего Алекса, не плачьте… Вы же знаете, что я не выношу женских слез! — Кристофф нервно вскочил из-за стола и принялся обходить его. Медленно, словно подкрадываясь к дикому животному.

— А… никто… вас… не просит… их… никуда… нести! — выдавила-прорычала я, пытаясь справиться с потоком слез.

Уильямс застыл передо мной в растерянности, будто что-то решая, а я наматывала сопли на кулак, потому что два дня в поместье Уильямс сделали из меня леди, и я посчитала неприличным сморкаться в платье покойной. Платочка рядом не было, так что его протянул мне Кристофф.

С предыдущего раза в кабинете Академии кружевной кусок ткани успели тщательно отстирать. Однако я становлюсь похожей на плаксу. Жаль, что не умею, как некоторые актрисы, ронять слезинки, оставаясь при этом фантастически красивой.

Разозлившись на себя, я специально не стала изображать кинозвезду и трубно высморкалась. Пару раз. Потерла глаза ладонями.

Сложила платок грязными сторонами друг к другу и сунула в карман. Вздохнула пару раз с закрытыми глазами, успокаивая себя. Соберись, тряпка! Все будет хорошо. Алекса спасут, ты увидишься с Дином, потом вместе вы спасете мир, а ты немножечко умрешь.

Ааа!

И прежде, чем нахлынула вторая волна истерики, на мои колени легли чужие ладони. Их жар чувствовался через шероховатую ткань так, словно они касались оголенной кожи. На секунду я забыла, как дышать.

— Ивета… Посмотри на меня, — сопротивляться этому приказу, отданному тихим, но уверенным голосом, который не мог бы воспроизвести даже самый совершенный андроид, не было никаких сил. — Все будет хорошо. Я спасу Алекса. Дин тебе напишет. Вы вместе поможете мне остановить злодеев, — он улыбнулся. — И больше никто не умрет.

— Совсем-совсем? — шмыгнула я носом, невольно копируя его улыбку и отмечая, что Кристофф перешел на «ты». Интересно, можно теперь называть его Крис? — Вы же понимаете, что тогда мы умрем от перенаселения? Придется убивать себе подобных. А если люди съедят всю еду, то еще и есть начнут друг друга.

Ладони Кристоффа переместились немного выше, мягко скользя по бедру. Я подавилась недосказанной фразой.

— Ивета, вы иногда говорите такие глупости. Такие… Очаровательные глупости.

Когда это он оказался так близко? Буквально нависает надо мной.

В освещенном кабинете словно сгустился полумрак. А ведь почти полдень. Почему же так темно?

Где-то рядом слышится мерное тиканье часов. Сердце, которое синхронно вторило секундной стрелке, теперь стучит, обгоняя время. Ладони Кристоффа обрамляют мое лицо, словно рама картину. Его блестящие глаза напротив. Я только сейчас замечаю, насколько усталым он выглядит: несвойственная ему легкая небритость, обострившиеся очертания скул, темные круги под глазами. Но вместе с этим его лицо становится еще красивее, обретая особый шарм. Не многие решаются показывать другим даже такие слабости. Тем более такие, как Уильямс.

Я знаю, что он сделает. То, что он уже делал один раз, и второй…

И собирается сделать третий.

Обычная бедная девушка из XXI века.

Высокородный богатый мужчина из XIX века.

Да что у нас вообще общего может быть?

Если бы не тени, мы бы продолжали просто ненавидеть друг друга по разные стороны кафедры.

В мозгах сплошной туман, но тело горит поднимающимся изнутри жаром. Желание мечтает вырваться наружу. Я собираюсь поддаться этому порыву и рвануть навстречу человеку, которого хочу…

И изо всех сил отталкиваю объект своего желания.

Платье легко шуршит, когда я встаю с кресла.

— Ивета? — в голосе аристократа слышится замешательство.

Я указующе протягиваю правую руку в сторону, в самый темный угол кабинета.

— Она здесь, — мой голос кажется мне чужим. Но он по-прежнему мой, и я не могу поступить иначе.

Кристофф невольно дергается по направлению к трости, что лежит на столе. Игор уже успел починить ее?

— Стойте! — мой жесткий окрик останавливает его. — Это… Я сейчас вам покажу кое-что… кое-кого.

Если затея удастся, конечно.

Мышцы в руке наливаются привычной тянущей болью, покалыванием переливаясь через плоть по направлению к ладоням. Тонкая темная струйка исходит из моих пальцев, ударяя в темную бесформенную тень, притаившуюся в углу. И я не могу ее винить за то, что она там оказалась.

Шарлотта не собиралась вмешиваться. Я знала это. И знала: если бы на ее месте была я, она бы поступила точно так же. Мы обе стоили друг друга и обе не умели лгать.

Темная масса начала принимать очертания, видимые не только мне, но и тому, в ком текло намного меньше силы. Когда-то Кристофф сказал мне, что его собственные способности ослабели. И я собиралась восстановить справедливость.

Спустя долгий десяток секунд тень обрела человеческую форму.

Я опустила ноющую руку, скосила глаза на застывшего каменным истуканом Уильямса, и почувствовала острый укол боли. Не в руке, а в сердце, от того, как он смотрит на призрачную девушку. Несмотря на все, что между нами могло быть, я не думаю, что когда-нибудь он посмотрит на меня так же.