Золушка. Жизнь после бала - Татьяна Герцик

– Ага, мне и в общаге будет хорошо! И вообще на улице неплохо! – я сорвалась, но неужели матери совершенно не стыдно?

– Что ты так кричишь? – она выпрямилась и строго посмотрела на меня. – Это вообще неприлично!

– Вот-вот! Папаша мне сказал то же самое!

– Он что, тоже просил тебя квартиру продать? – мама сердито сдвинула брови. – Но он на это никакого права не имеет!

– А вот на это у него прав гораздо больше, чем у тебя. Он какой-никакой, а бабушкин прямой наследник. А ты ей вообще никто! А квартира-то ее!

– Он уже свою долю получил, когда умер свекор и бабушка разменяла свою четырехкомнатную. Куда он ее дел?

Я промолчала. Какой смысл обсуждать то, что давно сделано и не поправишь?

Пропищала СМС-ка. Это отчим сообщал матери, что он ждет ее под окнами. Она взяла сумочку и царственно так посоветовала мне:

– Ты подумай хорошенько. Все-таки я твоя родная мать, и для родных братьев ты могла бы и постараться! – в ее голосе явственно прозвучало не сказанное вслух: а то мы про тебя и забыть можем!

Она ушла, а я села рядом с братьями перед телевизором, по которому шли какие-то отвратительные американские мультики, сложила руки на коленях и уставилась в пол. Где-то затренькал телефон. Знакомая мелодия. Я встрепенулась. Мой, что ли?

Встала, достала его из сумочки. Несколько десятков неотвеченных вызовов. Большая часть от Олега Геннадьевича, несколько от Ксении, и последние пять от Макса. Хочет узнать, как я добралась? Добросовестный, однако.

Набрала его номер и холодно сказала:

– У меня все в порядке, Макс. И больше не звони мне, пожалуйста!

Олегу Геннадьевичу звонить не стала, не люблю делать бессмысленные вещи. Едва хотела нажать на кнопку, чтоб позвонить тете, телефон зазвонил снова. Макс. И чего ему от меня надо? Понравилось и хочет повторения?

Отправила его номер и номер Олега Геннадьевича в черный список, сама набрала Ксению.

– Привет, чего звонила? – пыталась говорить как всегда, но голос нехорошо так дрогнул.

Ксения сразу это усекла и нежным-нежным голоском проворковала:

– Как твои дела, как Олег Геннадьевич?

Рассказала честно, что он нашел другую. Вернее, вернулся к прежнему образу жизни. Ксюша расстроилась. Она-то надеялась, что у меня все наладилось, и вот на тебе! Но тут же нашла выход из положения:

– Малышка, я все устрою! – от ласкового «малышка» на глазах сразу выступили слезы и стало до ужаса себя жаль. – Сниму для тебя славную квартирку в центре, Виталик тебе местечко тепленькое присмотрит в своем центральном офисе, так что бросай все и приезжай! Свою квартиру можешь кому-нибудь сдать, если уж не хочешь сломя голову бросаться в новую жизнь. Учти, мы все тебя очень-очень любим, скучаем и ждем!

Она отключилась, а я решила: хватит! В самом деле, поеду в Волгоград. Там я хоть чувствую, что у меня есть родственники, которые меня любят, а не используют.

Набрала телефон Веры Гавриловны. Узнав, что я прошу отпуск с понедельника, она покряхтела, но согласилась.

– Я тебя прекрасно понимаю, Катюш. Когда надеешься и веришь, а тебе такое обламывается…

Я молчала. Что говорить? Она права.

– Ну, как хочешь, – Вера Гавриловна устало подтвердила: – в отпуск так в отпуск. Не думаю, чтоб кто-то был против. – Она не назвала имя Олега Геннадьевича, но было понятно, кто не будет против. А если даже и будет, мне все равно. Пусть хоть по статье увольняют, на работу я больше не выйду.

Поблагодарила начальницу и перечислила все незаконченные мной дела. Пусть их доделывать придется Марье Ивановне с Любовью Николаевной, я об этом не жалела. Никого из коллег я видеть не хотела. Потом, когда отойду и успокоюсь, но не сейчас, это точно.

И еще я не собиралась говорить начальнице, что все равно уволюсь. Она бы меня принялась отговаривать, а оно мне надо?

Когда приехали мать с отчимом, я стремительно оделась, и уже хотела уходить, как мать спросила:

– Что надумала? – неприязненным таким тоном.

Я повернулась к ней и отчеканила:

– Уезжаю туда, где меня любят и ждут! – Она опешила. А я жестко заявила: – И ищи другую няньку на выходные. Я здесь не появлюсь очень, очень долго!

И вышла, услышав сказанные отчимом матери укоризненные слова:

– Ну, и чего ты добилась?

Приехала домой, быстренько собрала чемодан, вызвала такси, и уже через час ехала в Волгоград на проходящем поезде. И ничуть не жалела о сделанном.

Весна на юге – это нечто! У нас только-только первые листики распускаются, а здесь уже появилась первая черешня. Иду на работу и любуюсь цветущими белыми розами в стоящих вдоль тротуара вазонах. Красивый город. И жить в нем приятно. Но вот только меня отчаянно тянет домой.

Ксения в самом деле сняла чудную однокомнатную квартирку для меня недалеко от работы, и теперь я, как и привыкла, хожу на работу пешком. На работу меня в свой главный офис устроил Виталик, или, как его называют подчиненные, теперь и я в их числе, Виталий Дмитриевич.

В экономическом отделе ко мне отнеслись настороженно. Еще бы – протеже самого директора, он же хозяин всей конторы. Но потихоньку попривыкли, поняли, что я профессионал, и теперь мне более-менее комфортно. Но под началом Веры Гавриловны мне работалось лучше. Вернее, я себя чувствовала такой же, как все. Она ко всем своим подчиненным относилась по-родственному, иногда даже слишком.

С прежними коллегами мы иногда перезваниваемся, с Лизой вообще часто. Она откровенно счастлива. Они с Ильей уже женаты. Она жалеет, что на ее свадьбе меня не было. А я – нет. Что хорошего смотреть на чужое счастье, когда нет своего? Зависть не то чувство, что я хотела бы испытывать.

Но, в принципе, у меня все хорошо. Мой начальник, здесь все начальники – мужчины, Василий Егорович, потомственный казак, и дело у него поставлено по-казацки. Это в смысле – шаг вправо, шаг влево и выговор без предупреждения. Поэтому в отделе строжайшая дисциплина. Возможно, это связано и с тем, что хорошую работу здесь найти сложно. Впрочем, это, наверное, везде так.

Я пришла за пятнадцать минут до начала рабочего дня, привела себя в порядок, включила компьютер. В кабинете нас семеро, четверо – мужчины. До этого я в смешанных коллективах не работала и чувствовала себя не слишком уютно. Особенно первое время, когда на меня изучающе так все мужики пялились. И скабрезно между собой перемигивались.

Потом я узнала, что меня подружкой Виталика сочли. Неприятно. Но через недельку такой жизни в отдел забежала Ксюша. Обняла меня и в своей безапелляционной манере на правах хозяйки заявила:

– Вы мне мою племяшку тут не обижайте! Не то смотрите у меня! – потом приказала мне, чтоб после работы я с Виталиком ехала на выходные на дачу.