Дерзкая разбойница - Гэлен Фоули

— В чем дело, любимый? Идем со мной, и тебе станет лучше.

— Прекрати, — пробормотал он. — Нам обоим надо остановиться. Ты знаешь, что я не должен быть здесь. Я этого не хочу.

— Но тебе это нужно. Никто не сможет удовлетворить тебя так, как я.

«Ошибаешься, — подумал он. — От тебя у меня осталась одна лишь пустота в сердце». К своему ужасу, он понял, что ни одна женщина не сможет удовлетворить его, кроме Дэни. Потребность в ней была не просто физическая. Это была единственная женщина, о которой он мечтал… единственная, которая его отвергала.

Он больше не позволит ей так с ним обращаться. Он не позволит себя унижать. Она его жена. Он поклялся перед Богом и людьми.

— Прости, Хлоя, — проговорил он, уклоняясь от ее объятий. — Это не должно больше повториться. Я больше к тебе не вернусь. Спокойной ночи. — Рэйф повернулся и зашагал прочь.

— Рэйф, вернись! — кричала она ему вслед. — Не смей уходить от меня! Куда, черт побери, ты идешь?

— Домой. К жене, — ответил Рэйф, даже не повернувшись.

«Она станет моей женой еще до рассвета, — решил он. — И не только на бумаге».

Он устал от ожидания и ее глупых отговорок. Его уже тошнит от собственного благородства.

Не обращая внимания на оскорбления, которые Хлоя кричала ему вслед, Рэйф открыл дверь и вышел в темную прохладу ночи. Он сразу почувствовал облегчение и, не торопясь, зашагал к своему дому.

«Где мой муж»?

Время близилось к полуночи, а он до сих пор не появился. Дэни не сомкнула глаз, ломая голову над тем, что могло с ним случиться. Чтобы отвлечься от оскорбительных подозрений, она решила прогуляться по дворцу.

Для начала она отправилась в портретную галерею, длинное прямоугольное помещение, стены которого были обтянуты красным шелком. Пусть лакеи думают, что она свихнулась, попросив их зажечь в галерее все свечи, ее это совсем не беспокоило. Подол ее нового светло-голубого платья волочился по полу, собирая пыль, когда она ходила от портрета к портрету, изучая их в хронологическом порядке. За каждым ее шагом следили шесть королевских стражников. Они расположились у дверей в обоих концах галереи. «Неужели теперь вся моя жизнь будет протекать под бдительным оком охраны? — думала Дэни. — Если, конечно, этот дворец станет моим домом».

Наконец она остановилась перед большим портретом в великолепной золоченой раме.

Это был портрет королевской семьи, написанный по случаю венчания принцессы Серафины и графа Дариуса Сантьяго, состоявшегося десять лет назад. Невеста Дариуса, сестра Рэйфа, была потрясающей красавицей, настоящей Еленой Прекрасной.

На портрете у принцессы Серафины была белоснежная кожа, непокорная масса иссиня-черных кудрей и смеющиеся фиалковые глаза. Рядом с ней стоял жених в военной форме, такой же прекрасный, как и она, но с пристальным сумеречным взглядом и без тени улыбки на лице. Однако, судя по тому, с какой нежностью он держал свою невесту за руку, становилось ясно, что этот испанец с суровым лицом станет в руках своей очаровательной жены податливым как воск.

По правую руку от невесты стоял красивый, но суровый отец, король Лазар, его черные волосы на висках посеребрила седина. Он был одет слишком скромно для такого торжественного случая или для человека, который, как верили все в Асенсьоне, может ходить по воде.

По другую сторону от новобрачных сидела в красном бархатном кресле королева Аллегра, держа на руках сына — принца Лео. Светловолосая и грациозная, известная всем своей добротой, она походила на Мадонну с младенцем.

Дэни задумчиво смотрела на нее, думая о том, как бы сложилась ее собственная жизнь, если бы мать осталась в живых.

Отец не опустился бы так низко, не проиграл бы их семейное состояние и не довел бы себя пьянством до могилы. Ее бы воспитали как знатную молодую синьору, и она бы не выросла таким сорванцом. Возможно, если бы у нее была мать, собственное материнство так не пугало бы ее. Да и как она может стать хорошей матерью для детей Рафаэля, если сама никогда не имела матери?

Взгляд Дэни задумчиво скользил по портрету. Уютно устроившись на коленях матери, принц Лео приветливо смотрел на мир, и его розовые щечки и черные кудряшки были так прелестны, что Дэни долго не могла оторвать от него глаз, Рафаэль стоял за креслом матери, и его затянутая в белую перчатку рука покровительственно лежала на ее плече. И хотя художнику удалось передать веселый блеск в глазах принца и едва заметную озорную улыбку, он казался таким же твердым и властным, как отец, но цвет волос был светлым, как у матери, и в лице, как и у нее, проступала какая-то задумчивость.

Дэни долго стояла перед портретом, сожалея о том, что она сама никогда не станет членом королевской семьи.

От входа слева до нее донеслись голоса. Повернувшись, она увидела, что к ней направляется Орландо.

Подавив тяжелый вздох, Дэни натянула на лицо вежливую улыбку и смотрела, как он идет к ней с мрачным выражением на лице.

— Ах, Даниэла, вот ты где! — воскликнул он дружелюбно.

Подойдя, к ней, Орландо фамильярно; взял ее за руку, словно они были близкими друзьями.

— Я повсюду тебя искал, — улыбнулся он.

— Да?

— Да. Я волновался за тебя.

Дэни вопросительно посмотрела на него; Улыбаясь, он взял ее под руку.

— Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке, — доверительно сообщил он, понизив голос.

— Благодарю за заботу, но у меня все хорошо.

— Ты не забыла, о чем я тебе говорил?

— Я только об этом и думаю.

— Гм-м… — скептически промычал он.

— В чем дело? — насторожилась она.

— Прости меня за бестактность, но я проверил простыню после вашей первой брачной ночи. Я знаю, что ты хитрая женщина и это пятно еще ничего не доказывает, однако мне хотелось бы убедиться, что мы все еще понимаем друг друга.

— Ага, значит, вы решили проверить меня.

Выдернув руку, Дэни направилась к выходу, но тут ее взгляд упал на портрет короля Лазара в молодости. Ей сразу бросилось в глаза удивительное сходство между королем и Орландо.

«Почему Орландо похож на короля больше, чем Рафаэль? — подумала она. — Странно, что фамильное сходство может быть таким сильным в дальнем родственнике».

Орландо подозрительно посмотрел на нее:

— В чем дело, Даниэла?

Дэни посмотрела на него и внезапно вспомнила, что он говорил ей в их предыдущую встречу: «Нет ничего печальнее, чем нежелательный королевский ублюдок».

Она опустила глаза, чтобы скрыть потрясение. Может ли это быть правдой? Неужели Орландо — внебрачный сын короля Лазара? Возможно, это семейный секрет, о котором никто не знает? Он старше Рафаэля… и наверняка это старший сын короля.