Коридор без света - Александр Тамоников

— У нас ограничено время. Очередная партия эфербона должна уйти в Таджикистан уже в среду.

— Да, времени маловато, посему поступаем так. Ты забираешь с собой старшего лейтенанта Зуброва с пулеметом «ПК», прапорщика Шмуро — «Винторез» и «АКС», прапорщика Гусева — спутниковая станция, «АКС», сержанта Омелина — гранатомет «РПГ-7» с сумкой и пятью выстрелами, а также прапорщика Васина и «СВД» — «Винторез». С подгруппой немедленно начинаешь выдвижение к роще, далее по ущелью до позиций наблюдения за Дурмом. Ближе километра к кишлаку не подходить. По карте место горное, но в ущелье, что выходит практически к гряде перед спуском к реке, а значит, и к кишлаку, позиции рассредоточения, ожидания и наблюдения найдешь без проблем. В дальнейшем проведешь разведку, в темное время или в светлое, поставишь наблюдателей с оптикой. Задача — выяснить, что собой представляет перевалочная база, и определить подходы к ней, а затем проведение эффективного штурма, желательно, с перекрытием спуска «духов» к воде. Вопросы есть?

— Сейчас нет, — ответил Самойлов. — Они возникнут позже, когда, даст бог, без сюрпризов подойдем к Дурму.

— Какие сюрпризы, Саня? Никаких сюрпризов. Вы — профи, а значит, должны сработать профессионально.

— Выходить прямо сейчас?

— А тебе нужен привал? После часовой болтанки в воздухе?

— Я все понял, собираю подгруппу.

— Связь по необходимости.

— Ясно. Разрешите выполнять, товарищ майор?

— Разрешаю, товарищ капитан.

Самойлов собрался по радиостанции малого радиуса действия, которыми были снабжены все бойцы, объявить сбор подгруппе, как с западного фланга прошел вызов находящегося там капитана Белова:

— Первый! Четвертый!

— На связи!

— У нас гости!

— Не понял, что за гости?

— Я тоже пока ни хрена не понял. Вдоль перевала русло пересохшей реки, по нему передвигается черный внедорожник «Тойота».

— Почему ты решил, что он идет к нам?

— А куда? Ему же хорошо виден вертолет.

— «Духи» видят вертолет, и, вместо того чтобы быстрее свалить отсюда, приближаются к опасной зоне?

— А может, они сообщили, кому надо, о «вертушке» и получили приказ босса проверить, что за дела на плато?

— Ага! Босс, конечно, дурак, посылать своих людей на смерть. Здесь может быть только российский вертолет, таджики «за речку» не перелетают без особой необходимости и согласования полетов с американцами.

— Но босс мог и не знать, и, скорее всего, не знает, согласовывался перелет или нет. Ему это вообще до фени.

— Вот именно. Значит, вертолет — потенциальная опасность. Любой командир, получив информацию о «вертушке», приказал бы своим людям убыть из района до рубежа, откуда возможно наблюдение через оптику.

— Так, Первый, «Тойота» свернула на плато и прет прямо на меня. Может, расстрелять ее, ко всем чертям?

— Пропустить. Расстрелять здесь есть кому.

— Еще новость. Из окна водителя появился кусок белой материи.

— Парламентер?

— Ни хрена не понимаю, что происходит. Внедорожник остановился метрах в пятидесяти от меня. Из машины вышел один афганец, через прицел осмотрел кабину, там, похоже, больше никого нет.

— Странно. Оружие у парламентера есть?

— На поясе кобура, ножны с ножом. Больше ничего. Гость поднял обе руки. Так, одной машет, как бы приглашая подойти. Что делать?

— Рядом с тобой кто?

— Слева Рубасов, справа Алексеев.

— Передай им, чтобы взяли на прицел гостя, сам, соблюдая меры предосторожности, выйди к нему. Узнай, что ему надо. Но не приближайся до радиуса разлета осколков наступательной гранаты.

— Думаешь, он подорвет себя?

— А ты это исключаешь?

— Я уверен, что не дам «духу» подорвать себя. Отстрелю ласты быстрее, чем он их опустит.

— Выходи к гостю!

— Понял. Выхожу.

Белов предупредил Рубасова и Алексеева, поднялся, пошел к неожиданно прибывшему гостю, держа автомат в готовности.

Афганец продолжал держать руки поднятыми и при этом улыбался.

За двадцать пять метров Белов остановился и выкрикнул:

— Ты кто?

— Бехзад Муатани, служба внешней разведки, — ответил афганец на чисто русском языке.

— Чего? — удивился капитан.

— Вы позволите опустить руки?

— Одну правую, медленно отстегнуть пояс, сбросить его, отойти на три шага в сторону.

Муатани подчинился. Пояс упал на землю, афганец отошел в сторону, опустил руки и крикнул, в свою очередь:

— Не беспокойся, у меня нет гранат!

— Есть или нет, без разницы, ты все равно не успеешь применить их. Я подхожу, руки опусти, но держи перед собой.

— Хорошо.

— Значит, говоришь, Бехзад Муатани? — спросил Белов, приблизившись к «гостю». — Служба внешней разведки? Какого государства служба?

— России, естественно, я прибыл сюда по личному приказу генерал-лейтенанта Каманина, ваш руководитель, генерал-полковник Володарский, должен был предупредить вас обо мне.

— Каманин, говоришь, прислал?

— Да, в качестве проводника и помощника в работе по банде Хатини в Рахнуде и по Дурму.

— Стой, где стоишь, и не дергайся, ты на прицеле двух бойцов.

— Хоп, стою, не дергаюсь. — Афганец продолжал улыбаться.

Белов вызвал Скоробогатова:

— Командир! Непонятка здесь.

— В чем дело?

— «Дух» говорит, что он агент СВР и прислан сюда лично Каманиным по согласованию с Володарским.

— Кто он?

— Бехзад Муатани.

— Жди!

Лургин вызвал на связь начальника Антитеррористического управления и передал трубку майору.

— Вьюн! Мы на месте, квадрат… — доложил Скоробогатов.

— Хорошо. Принял.

— Вы ничего не хотите мне сказать?

— Ты о проводнике?

— Именно.

— Он что, уже вышел к вам?

— Только что подрулил, сейчас его держит Белов. Что за дела, Александр Михайлович?

— Генерал Каманин предложил услуги своей агентуры, отказываться глупо, я передал бы тебе о нем информацию, но не предполагал, что агент так быстро сработает.

— И что это за агент?

— Так ты наверняка уже пробил его?

— Мы узнали лишь имя и фамилию.

— Бехзад Муатани?