Цвет крыльев. Черный. - Надежда Сакаева

Дождавшись, пока Анжела сядет первой, он опустился рядом и продолжил насмешливым тоном:

– Так же гораздо удобнее вести беседу, правда?

Анжела неопределенно махнула головой и выжидающе посмотрела на него.

– Хорошо-хорошо, – он поднял руки, – сколько же укора в твоем взгляде. А мне вот приятно просто проводить с тобой время! Сидеть рядом и молчать это же так здорово! Разве нет?

– Люцифер, – Анжела нахмурилась.

– Все, начинаю, что ты хочешь узнать? – он вмиг стал серьезным, и контраст был разительным.

Улыбку стерли с лица, будто ее и не было. Из голоса ушла излишняя жизнерадостность, даже жесты, прежде фамильярные и развязные, стали сухими и простыми.

– Как ты понял, что надо делать? Как ты все-таки смог вызвать его? – этот вопрос Анжела приготовила заранее.

Она надеялась, что если сможет понять логику Люцифера и то, как он обманул систему, это поможет ей найти выход.

– О, как ты сама недавно говорила, Апокалипсис не такси и даже не лифт, чтобы его было можно вызвать просто так, – Люцифер усмехнулся.

– Эй, ты обещал рассказать, а не отпускать свои идиотские шуточки, – Анжела недовольно поморщилась.

К тому же, ей стало не по себе от того, что ему известно то, что она говорила тогда Крису и Дэймону в своей комнате. Выходило, что преграды в виде стены и окон для Люцифера не существует.

– Не забывай, что очень долгое время мне некому было отпускать свои идиотские шуточки. Ладно, говорю. Сначала меня смутила вся эта путаница с Всадниками. Видишь ли, все эти фразы про коней настраивают на определенный лад. И некоторое время я думал, что это действительно должны быть именно всадники. Только потом до меня дошло – важна лишь суть и цвет.

– И как ты это понял?

– Слова. Все дело в них. Сперва я думал, что Апокалипсис зарядили на какое-то определенное время, к которому Он, – Люцифер пальцем указал на небо, но головы не поднял, – соберет свои силы, и будет готов к войне. Только потом я осознал, что если бы дата была конкретная, то ее пришлось вписывать еще при сотворении. А это значило бы, что мир так и задумывался, грешным. Но я знал, что все было вовсе не так.

– Откуда?

– Я ведь Первый Ангел. Меня выставили чистым злом, причиной всех пороков и несовершенств этого, прежде идеального мира, но это было неправдой. Гораздо большее зло принесла свобода выбора, дарованная людям, по Его милости. Она обернулась настоящим кошмаром. Очевидно, Он вовсе не ожидал такого поворота событий. И поэтому быстренько решил ввести Апокалипсис.

– Но ведь Дэймон говорил, что это Последняя Битва очищения. После которой останется только что-то одно. А если бы зло было из-за людей, то... – Анжела запуталась в своих мыслях, – в общем, как-то не очень сходится. Ведь не люди будут сражаться в этой войне.

– О, я имел ввиду, что из-за людей, а не из-за меня появились Падшие Ангелы, превратившиеся в демонов. Из-за людей и их склонности к недозволенному, появился Ад. И это определило дальнейшее.

– Ты же Первый Падший.

– Разве я похож на демона? – Люцифер изогнул одну бровь, – вот уж не думаю. Меня не обуревает злоба, и то темное стремление совращать чужие души, извращая светлые помыслы, наполняя, таким образом, собственную сосущую пустоту. Я просто хочу быть с любимой.

Анжела задумалась.

Раньше она всегда верила в то, что именно Люцифер принес зло в этот мир, совратив Еву и, так сказать, основав Ад. И, если первое было абсолютной правдой, то Преисподнюю придумал вовсе не Люцифер.

Ведь даже Дэймон подтверждал, что на самом деле, его никогда там и не было, а были только Падшие, последовавшие за своими подопечными во имя любви, и необратимо изменившиеся.

Люцифер, казалось, тоже задумался и даже загрустил.

Сейчас его брови сдвинулись к переносице, взгляд был туманен, а губы растянулись в улыбке на одну сторону, казавшейся печальной.

Он снова напомнил Анжеле Дэймона.

«Кажется, ты хотела просто выяснить детали! Ты не собираешься верить в его слова! И, уж точно, не будешь ему сочувствовать, или сострадать. Тебе просто нужна информация!» – напомнила Анжела сама себе, и решительно кашлянула, прерывая затянувшуюся тишину.

– Так вот, – Люцифер встрепенулся и запустил руку в свой седеющий ежик волос, – когда я понял, что даты нет, то стало очевидным, что сила всех печатей скрывается в словах, которыми они прописаны. На мой взгляд, это достаточно глупо, доверять столь туманной трактовке, но Он видимо посчитал иначе.

– Неужели, – Анжела вскинула брови, – отсутствие точного дня и секрет силы печатей доходил до тебя несколько тысячелетий?

– О, это, как раз таки, до меня дошло очень быстро, – фыркнул Люцифер, будто оскорбившись такой низкой оценке его умственных качеств, – но ведь печати обезопасили еще и наличием двух Предвестников. И вот это уже гораздо усложняло дело. Только представь, оживший мертвец и пострадавший невиновный. Если с невиновным проблем не возникало, и на эту роль подходил практически любой человек, то где взять ожившего мертвеца, я совершенно не представлял, а сделать его самостоятельно было выше даже моих сил.

– Это могут сделать только ангел Смерти и Падший, объединившись вместе, – кивнула Анжела.

Она знала, ведь Дэймон говорил про это. А еще она никогда не забудет тот ужасный момент, когда ее отец несколько минут был мертв, и как Дэймон вернул его обратно, объединившись с Самаэлем.

– Именно. На роль Падшего сгодился бы и я, а вот ангелы Смерти, ребята, знаешь ли, не особо сговорчивые. И я стал искать другие пути, для решения этой задачи, ведь, поскольку все печати держатся на силе Слова, то и предвестники должны были зависеть от нее. А словами можно играть, меняя их смысл, если конечно, хватит фантазии, осознать метафору.

– Похоже, что у тебя хватило, – Анжела покачала головой.

Единственное, в чем она была стопроцентно согласна с Люцифером, так это то, что доверять защиту столь важных печатей какой-то невозможной силе Слова, было очень неосмотрительно.

– Ну, недостатком фантазии я уж точно никогда не страдал. Я быстренько сообразил, что если человек сможет обмануть Смерть один раз, то это будет очень близко к ожившему мертвецу. Но недостаточно, чтобы преодолеть силу Слова. А вот если он сделает это дважды... тогда печать и откроется.

– Не совсем поняла, как это работает?

Многое из ангельского мира казалось ей невозможным, нелогичным, непонятным и странным.

– Каждому человеку отмерян свой срок, и по истечении этого срока его имя записывают в книгу Смерти.

– Книга Смерти?

– Да. Это, наешь ли, такой реестр учета человеческих душ. Так вот, один раз ее вполне можно обмануть, например, с помощью того же медальона. Тогда Ангел Смерти будет стоять за твоей спиной, и портить тебе жизнь, пока ты не совершишь ошибку. Но обмануть Ангела во второй раз... если человек это сделает, то это будет означать, что его имя было записано в книгу дважды, а душа его все еще находится в живом теле. И это так же неестественно, как и оживший мертвец. И так же невозможно. Вот тебе и вся пресловутая сила Слова.