Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика - Кен Лю

– Ваше величество, я считаю, что судьба всегда любила рожать близнецов. Каждый из тех, кого вы назвали, – свой собственный близнец.

– Ха! Какой интересный ответ. Вижу, что внутри у тебя не просто кучка схем. – Старик улыбнулся.

– Вы правы: в мой электронный мозг попала вода, – ответил робот, который твердо решил, что будет говорить только правду. – И из-за этого в мои спутанные мысли проникли странные негативные электроны.

– А теперь второй вопрос. Человек – это клубок противоречий: он может принести себя в жертву, словно ангел, но может и всю жизнь мучить других, словно демон. Скажи мне, что сильнее – любовь или ненависть?

– Я заметил, что все смертные существа стремятся быть верными чему-то более неизменному, чем они сами. Только так мы можем обрести бесстрашие. Но то, чему именно мы присягаем на верность, не важно.

– Отлично, – сказал старик и погладил свою седую бороду. – Ты все больше мне нравишься. А теперь последний вопрос. Он очень важен, так что подумай хорошенько.

– Я воспользуюсь всеми вычислительными модулями своего тела, – торжественно пообещал робот.

– Великолепно. Тогда ответь: веришь ли ты, что сможешь исполнить свой долг? Если ты вернешься домой, сможешь ли ты действительно стать необычайным, бесподобным, уникальным, несравненным, непревзойденным, незаменимым, неповторимым, бросившим вызов истории и смеющимся над будущим мастером вранья?

Робот, как и обещал, задействовал 256 разных программ проверки и провел 97, 466, 000, 000, 000, 000 вычислений. Потратив почти все свои запасы энергии, он ответил:

– Да, ваше величество.

Старик медленно кивнул:

– Ситуация, очевидно, очень серьезная, поэтому я не прошу тебя продемонстрировать несколько историй в качестве примера. Может, ты расскажешь о том, как ты понимаешь искусство вранья? Тогда я смогу оценить, оправданна ли твоя уверенность.

Робот посвятил почти всю свою жизнь этому ремеслу, и поэтому ответ у него уже был готов.

– Я считаю, что небылицы радуют как рассказчика, так и слушателя. Одна из причин состоит в том, что резкий блеск правды ранит органы чувств смертных и вселяет ужас в сердца простолюдинов. Поэтому необходимо скрывать истину в виде нелепых историй, чтобы она могла просочиться в хрупкое, склонное к подозрительности сознание. Даже если эти недалекие умы не смогут извлечь скрытую в историях истину, тупой инструмент, по крайней мере, не нанесет им слишком тяжелую рану…

Старик снова нахмурился: ответ не полностью его удовлетворил.

Робот продолжал:

– Однако многолетний опыт научил меня, что небылицы радуют просто потому, что позволяют воображению совершить прыжок в бесконечность. Это ничем не отличается от желания человека летать. Достаточно одного лишь удовольствия; другое объяснение не требуется.

Старик облегченно улыбнулся.

– Это хороший ответ. – Он достал из рукава карандаш, острый, словно меч. – Когда я жил в мире смертных, то с его помощью я завоевал весь мир и построил свое королевство. А здесь, во владениях Смерти, я использовал его, чтобы стереть свет и заключить все во тьму. Теперь я отдаю его тебе и надеюсь, что ты найдешь ему достойное применение. Смотри, огонь сейчас погаснет, и все заснет.

Ветка, которую робот подбросил в огонь, догорела дотла. Невдалеке послышалось эхо чьих-то грохочущих шагов.

– У тебя мало времени, – сказал старик, чья улыбка гасла вместе со светом костра.

– Вы пойдете со мной? – спросил робот, крепко сжимая карандаш.

– Я – раб и должен остаться здесь навеки. Иди же. И помни: все это – не какой-то хитроумный план и не интрига. Я помогаю тебе, просто чтобы хотя бы раз увидеть, как он почувствует горечь поражения.

Среди пепла оставалось еще несколько умирающих искр, и их было достаточно, чтобы осветить седую бороду, чей изгиб был похож на улыбку. Затем не осталось ничего, кроме тьмы.

Не теряя ни секунды, робот достал трубку. Ранее, пока он искал ветку, подаренную поэтом, он заметил, что трубка сделана из ластика. И теперь он провел трубкой сквозь тьму, и световая дуга разорвала первобытный хаос. Топот на мгновение умолк, но затем еще больше усилился: невидимый охотник бросился вперед.

Робот стирал со всей силой, пока ему не удалось протереть во тьме круг – достаточно широкий, чтобы по нему можно было ползти: его размеры он рассчитал раньше, пока проводил 97,466,000,000,000,001е вычисление. Робот выпал из отверстия в грязь и мгновенно повернулся, чтобы закрасить дыру карандашом.

В дыре что-то тускло светилось, и поэтому робот видел белую руку Смерти, которая пыталась пролезть в портал между мирами. К счастью, робот уже зачеркнул дыру карандашом крест-накрест, и поэтому рука не могла выбраться наружу. Слушая вздохи Смерти, робот упорно работал, закрашивая все четыре сектора. Поначалу штрихи были поспешные и неровные, но потом робот убедил себя, что все в порядке, и терпеливо, тщательно закрасил каждый миллиметр пространства, не пропуская ни единого пикселя. Он закрашивал дыру до тех пор, пока карандаш не превратился в крошечный огрызок, который было невозможно удержать в руках. Проверив все и убедившись в надежности печати, робот расслабился и заснул.

Когда мальчик проснулся, он почувствовал боль во всем теле. Он лежал в грязи, прислонившись к большому корню дерева. В конце концов мальчик вспомнил, что упал в глубокую яму. В яму заглядывали какие-то перепуганные люди и громко спорили о том, как его оттуда вытащить.

По его шее полз какой-то жук. Мальчик осторожно поймал его и посмотрел, как он размахивает лапками. В животе у мальчика заурчало. Все вокруг было таким новым, таким интересным. Он хотел как следует пообедать, чтобы наградить себя за все, что пережил за этот день.

А потом, когда он набьет себе живот, он расскажет всем о своих приключениях. Мальчик был уверен, что люди никогда еще не слышали таких странных историй – их даже приукрашивать не придется.

Взрослые считают себя такими умными и всезнающими. Они никогда не поверят ребенку. Они скажут, что я все придумал… Но какая разница! Когда-нибудь они поймут, что я говорю правду.

Пусть даже назовут меня вруном, не важно. Если они полюбят мои истории, если они будут от души смеяться, слушая их, я им помогу.

Чжан Рэн окончил Пекинский университет Цзяотун по специальности «информатика». Поработав в индустрии информационных технологий, он стал репортером и комментатором в «Economic Daily» и «China Economic Net». За свою работу он получил награду «China News Award». В 2011 году он ушел с работы и уехал на юг Китая, чтобы посвятить всего себя литературе. Его первый научно-фантастический рассказ «Эфир» был опубликован в 2012 году и получил награду «Иньхэ», а также «Синъюн». Его повесть «Город усиливающегося ветра» была отмечена серебряной наградой «Иньхэ» и серебряной наградой «Синъюн».