Та, которой нет - Маша Ловыгина

Приложила влажную ладонь к задвижке, ощупала ее положение. Сердце застучало с такой силой, что она зажмурилась от ужаса — вдруг ОН услышит?!

— Открой дверь… — голос Бархатова раздался совсем близко. — Я не могу без тебя…

Влада отступила, затем сделала еще несколько шагов, пока не уперлась в спинку кровати. Главное, ничего не говорить. Терпеливо ждать, пока ОН не уйдет. Пусть даже несколько часов. Лишь бы не сломал дверь…

И в ту же секунду, как она подумала об этом, дверь сотряс мощный удар.

— Открой эту чертову дверь, я сказал! Что ты хочешь, чтобы я сделал?!

Влада вцепилась зубами в нижнюю губу — молчать во что бы то ни стало!

— Я не могу без тебя! — зарычал Бархатов, нанося удары кулаком. С потолка и между стен что-то посыпалось.

«Я сама виновата… Надо было обо всём рассказать Глебу. Все с самого начала… Если Бархатов сломает замок и зайдет сюда, я, наверное, умру от разрыва сердца. Господи, какая же я глупая…»

Влада зажала уши ладонями, чтобы не слышать ЕГО голоса, но остановить свои мысли не могла.

«Надо снова попробовать позвонить Глебу… И что сказать? Что Бархатов сошёл с ума? Он не поверит. Как же доказать это? Если только…»

Влада схватила телефон и включила на запись. Бархатов за дверью взвыл, словно раненый зверь:

— Я всё равно доберусь до тебя! Мы будем вместе! Стася! Стася!!!

Запись получалась короткой — через несколько ударов послышалось бормотание и удаляющиеся шаги. Но только она хотела нажать стоп, как в гостиной или на кухне что-то упало, покатилось, и новый крик, полный боли, огласил дом.

Волосы на голове Влады буквально встали дыбом. Телефон в одной руке трепыхался, как живой, и она придержала его, чтобы не уронить. Пожалуй, этого было достаточно, чтобы Глеб и другие поняли, через какой ужас ей пришлось пройти. Она подошла к двери и прижалась к ней ухом. Затем бесшумно повернула ручку — это заняло довольно приличное время, потому что все внутри нее сопротивлялось этому движению. Через узкую щель она увидела тусклый свет, идущий с кухни. Работала вытяжка, которую она забыла выключить. Со второго этажа до нее донеслось какое-то лязганье. Влада поежилась, чувствуя, что спина стала мокрой от напряжения. Она прикрыла дверь и несколько раз вдохнула, чтобы успокоиться. Потом вышла в коридор, держа перед собой телефон и подрагивающий палец на кнопке записи.

Лязганье на втором этаже повторилось.

Влада оставила свою дверь максимально открытой, чтобы в случае чего сразу же спрятаться в комнате. Вглядываясь в темное пятно лестницы, она переминалась с ноги на ногу, мысленно коря себя на чем свет стоит за всю эту ситуацию и за собственный страх.

Когда появился Бархатов, она вжалась в дверной косяк и в ужасе уставилась на него. Рубашка на нем была мокрой и рваной. Бархатов шел шатаясь, еле-еле переставляя ноги. Лицо было белым, и вместо глаз, казалось, зияли черные ямы.

В тот момент, когда Влада была уже готова кинуться в комнату, Бархатов направился в сторону коридора, не заметив ее. Она даже представить не могла, что он сделает нечто подобное. Не раздумывая, Влада отправила видео Глебу. Рано или поздно он получит его.

Страшная мысль поразила ее через мгновение — она поняла, что Бархатов хочет сделать, и зачем ему ружье.

Она замешкалась, ощутив, как волной поднялось сожаление. Невыносимая боль, горечь и жалость вдруг снова овладели ею. Она пошла вслед за ним, натыкаясь на мебель и углы. На автомате схватила пуховик с вешалки, оделась и открыла входную дверь. Когда по ногам пахнуло ледяным холодом, остановилась на пороге. Можно было вернуться и дать Бархатову сделать то, что он задумал. Это его выбор. Расплата за…

…Влада бежала, утопая каблуками в снегу, и лицо ее щипало от ночного мороза.

Ей почему-то казалось, что Бархатов может быть в гостевом доме, но окна его были темны. Влада закрутила головой, пока не заметила тонкую полоску света в гараже. Она подошла совсем близко и, прикоснувшись застывшими пальцами к металлическим дверям, заглянула внутрь огромного кирпичного бокса.

44

Бархатов сидел на бетонном полу лицом к стене. Ружье лежало рядом. Влада не двигалась, смотрела на его согнутую спину и тяжело дышала ртом, выпуская облачка пара. Бархатов пошевелился и вздохнул. Нащупав ствол, он подтянул ружье поближе к себе. Влада заметила, что пальцы его стали почти белыми — не мудрено: на улице просто невыносимый дубак. А в гараже хоть и теплее, но не настолько, чтобы сидеть на холодном полу практически раздетым.

Почему он пришел именно сюда?

Влада быстро оглядела гараж, отметив, какой порядок царит во всем. Сбоку находилась смотровая яма, сейчас покрытая металлической доской. Влада вдруг подумала, что не может представить себе, как Бархатов, склонившись над нутром капота Стасиной машины, орудует внутри чем-то вроде ножа или секатора, перерезая шланг. Или что там с ним случилось, и в результате чего автомобиль вышел из строя.

Бархатов поднял ружье и попробовал приставить дуло к своему лицу, уперев его прямо в лоб. Руки не слушались, приклад скользил по полу, но Кирилл настойчиво продолжал делать это снова и снова.

У Влады закружилась голова, и затряслись руки. Начался такой озноб, что застучали зубы. Если он сделает это… Если она станет свидетелем самоубийства, то вся ее жизнь станет одним диким кошмаром. И сейчас все внутри ее воспротивилось этому, вытравив в одну секунду остатки злости и ненависти. Да разве ненавидела она Бархатова когда-нибудь?!

— Кирилл Андреевич, не надо… — произнесла одними губами, обращаясь к сидящему спиной мужчине. Звук получился сиплый, надтреснутый. Ей показалось, что Бархатов даже не услышал его. Или он до сих пор находился в своем измененном сознании, и ее слова просто не доходили до него, как бы она не старалась…

Бархатов