Легкое пёрышко. Как свет во тьме - Мара Вульф

– Мне очень жаль, – тихо всхлипнула я. – Но я должна была поступить так.

На моем плече лежала чья-то рука.

– Вы вернулись, – сказал знакомый голос.

Элизьен.

– Я уже и не верила в это. Если бы не Виктор… – она замолчала.

Я только теперь поняла, где мы. Библиотека Аваллаха. Мы сидели на полу между столами и полками с бесчисленным множеством книг.

Кассиан сдвинулся с места. Он схватил мои руки и оттолкнул меня, будто я была чем-то неприятным. Затем встал одним ловким движением.

– Элизьен, – поприветствовал он королеву голосом, звенящим, словно лед. Это был прежний Кассиан.

Боль в моей груди стала такой ужасной, будто мое сердце кто-то сжал в крошечный шарик. Я забрала у него все. Он никогда меня не простит. Как смогу с этим жить? Я не оставила ему выбора, потому что не смогла смириться, что потеряю его. Но именно сейчас я его и потеряла.

– Давай поговорим позже, – сказал он ледяным голосом своей королеве.

После этого покинул комнату. Сдержанный и уверенный, как всегда. Он даже упрекать меня ни в чем больше не стал. Просто не обращал на меня внимания.

– Однажды он будет тебе благодарен, – услышала я голос Элизьен.

– А где Грейс? – беззвучно спросила Скай. – Она не вернулась с нами?

Я повернулась. Не смогу вынести еще и ее укоризненного взгляда. Такого быть не может, я же видела Грейс. Или нет? Она была с нами. Мне пришлось ухватиться за один из столов, чтобы не упасть в обморок. Я произнесла свое желание, не убедившись, что Грейс в доме. Она мне доверилась, а я оставила ее в беде.

Дверь открылась, и в комнату ворвалось несколько целителей. Я узнала их по зеленым волосам и упала в обморок.

Когда снова пришла в себя, уже было темно. Я лежала в мягкой и теплой кровати. На тумбочке горела свеча, а в комнате пахло травами и горячим шоколадом. Справа и слева располагались ширмы, как будто меня пытались спрятать. Где-то тихо шептались. Я повернула голову. На стуле, стоявшем у кровати, кто-то сидел. Одно безумное мгновение думала, что это Кассиан. Но этот кто-то зашевелился и взял меня за руку. Это была Скай.

– Как твои дела? – спросила она, внимательно меня рассматривая.

Я закрыла глаза. Не смогу сейчас слушать ее упреки. Но была так утомлена, что не могла бороться со слезами. Я попыталась вытащить руку из ее хватки.

– Эй, – прошептала она, садясь на край кровати. После этого обняла меня. – Все будет хорошо, – прошептала она мне на ухо. – Мы снова дома. Ты была такой бесстрашной. Я никогда этого не забуду. Ты спасла нас.

Я отчаянно зарыдала. Я была никакой не бесстрашной, а просто эгоистичной. Пожертвовала мечтами друзей, потому что не хотела их терять. Я не оставила им выбора, решила за них. Приняла решение за Кассиана, хотя знала, что он не хочет возвращаться в эту жизнь. Мне было неясно, почему Скай меня утешала.

– Он тебя простит, – сказала она. – Когда успокоится, поймет, что ты не могла поступить иначе.

Я высвободилась из ее объятий и вытерла слезы с лица. Фрейзер прислонился к изножью кровати и серьезно на меня смотрел.

– Ты тоже на меня злишься, не так ли?

Он покачал головой.

– Я же не идиот. Если то, что нам рассказали Элизьен и Виктор, правда, значит, ты спасла нам жизни. Причем не только нам, но еще и многим другим людям, которых этот дом бы сожрал после нас. Я не потерял ничего, что было бы для меня важнее, чем моя жизнь, – он посмотрел на Скай, и я тяжело сглотнула. Я видела скорбь в ее глазах даже в тусклом свете свечи.

Для нее, наверное, все было так, будто ее мать умерла во второй раз. Страх, что она все-таки когда-нибудь обвинит меня в этом, сдавил мое горло.

– Ты подарила мне то, что я потеряла, – сказала она. – Я провела замечательное время с ней и всегда буду это помнить. Она не хотела бы, чтобы я умерла из-за нее, – из ее глаз потекли слезы. – Я тебя люблю. Спасибо, что не оставила меня.

– Если вы не прекратите распускать сопли, мне тоже придется зарыдать. Я пошел к Виктору.

Мы обе заметили, как он провел руками по щекам.

Элизьен и мужчина с длинными зелеными волосами пришли в наше крыло.

– Ты проснулась, – сказала Элизьен, улыбаясь. – Как твои дела, дитя мое?

– Думаю, уже лучше.

Что мне еще сказать? На самом деле мне не стало лучше. Мне больше никогда не будет хорошо. Мои губы дрожали, но я собралась.

– Позволь представить тебе Киовара. Он наш главный целитель. Он даст тебе лекарства, которые очень быстро поставят тебя на ноги, – она погладила меня по волосам. – Ты через многое прошла и была бесконечно смелой.

– А где Грейс? – выдавила я. Наверняка она лежала где-то по ту сторону перегородки. Без нее бы мне никогда не удалось доставить всех сюда. Она сделала львиную долю работы.

Элизьен не смотрела мне в глаза. Ее пальцы нервно перебирали ткань платья. Губы Скай дрожали. Им не требовалось отвечать на этот вопрос, и все же я услышала ответ.

– Печать потребовала последнюю жертву, – теплым голосом сказал Киовар. Он скрестил руки на длинной темной мантии.

– Откуда… вы это знаете? – заикаясь, спросила я.

Наверняка они ошибаются. Грейс должна где-то быть.

Элизьен разбила мою последнюю надежду.

– Она мертва, Элиза. Ты и представить себе не можешь, как мне жаль.

– Но она же находилась в доме, – настаивала я. – Желание должно было распространиться и на нее.

– Мы можем лишь предполагать, почему дом ее не отпустил. Возможно, она была слишком слаба. Не вини себя в ее смерти, – рука Элизьен, легкая, как перышко, легла на мое плечо.

– Наверняка она верила, что мы ее дождемся. Что мы поможем ей, – зарыдала я.

Элизьен заключила меня в объятия и молчала. Так даже лучше, потому что сказать тут было нечего.

– Ты должна выпить таблетки. После этого ты заснешь, – потребовал целитель.

Сон – звучало хорошо. Лучше всего, если я засну на всю жизнь, тогда не придется слушать ничьих упреков, быть ответственной за смерть Грейс и видеть Кассиана. Он не простит меня, да и я себя не прощу.

Когда проснулась в следующий раз, у моей кровати стоял Киовар. Больше никого. «Я хотела заснуть вечным сном», – горько подумала я. Я потеряла друзей и не могла ехать домой. Что скажу Финну и родителям Грейс?

– Как ты себя чувствуешь? – спросил целитель. Он положил руку мне на лоб. – У тебя больше нет температуры.

А она была? Может, все это лишь сон? Дом желаний, зрячий Кассиан, мама Скай и смерть Грейс?

– Мерлин придет сюда, когда тебе станет лучше.

Моя надежда растаяла. Это не сон. Что хотел от меня маг? У меня на этот вопрос имелся лишь один ответ: печать. Я совсем о ней забыла, хотя она и являлась источником зла.