Ночь, безмолвие, покой - Лариса Соболева

– Кто?

– Женщина. Незнакомка из бара. Она хочет сережку.

– А… – понимающе протянул он. – Запись сделала?

– Сделала. Но она звонила не на домашний телефон, а на мобильник, я успела включить Валеркин диктофон…

– На мобильник? – задержался Никита в прихожей. – Ты давала ей номер?

– Нет.

– Откуда же ей известен номер твоего сотового?

– Не знаю. Думаешь, его сложно выяснить?

– Думаю, на выяснение надо потратить много сил и времени. Ну, неси на кухню диктофон.

Запись была ужасной, но Никита, прослушав несколько раз, неплохо разобрал слова и фразы целиком.

«АЛИСА. Слушаю.

ОНА. Как моя просьба?

АЛИСА. Я забрала сережку. Тайком забрала, то есть украла.

ОНА. Завтра в час дня на площади Октября. Держи сотовый телефон при себе, я буду звонить, а сережку положи в сумочку, чтобы не потерялась. В твоих сумочках кармашки закрываются на «молнию»?

АЛИСА. Закрываются. А где мне там ждать тебя, в каком месте?

ОНА. Придешь на площадь, иди по центральной аллее, я подойду к тебе, заберу свою вещь и отдам деньги. До завтра».

Никита выключил диктофон, закурил и вспомнил:

– Ужин приготовила? Я сегодня загнанная лошадь, плита мне не под силу.

– Приготовила. На радостях, что завтра вся эта кутерьма закончится, я буду свободна, ты тоже.

– Неси мобильник и давай ужин.

Получив телефон, Никита открыл журнал звонков, искал номер, с которого звонила незнакомка. Вдруг не поверил глазам: номер Инны! Ошибки быть не может, но он достал свой телефон, сравнил номера… Инна звонила Лисе?!! Значит, серьга принадлежит ей? Ой, круто! Нет, это запредел, только дурак будет звонить Лисе со своего номера. Так глупо открыться… В это трудно поверить, но ряд цифр номера Инны куда деть? Они указывают на нее, значит, звонила и приходила в бар тоже она. Но из дома матери Левы Инна не выходила, так утверждает Аркаша, а не доверять ему глупо, парень он исполнительный. Выходит, улизнула тайком. Ладно, это выяснится, а что будет завтра? Если Инна заготовила западню, то кому? Лисе? Ну, это она себя переоценила, видно, от успеха у Инночки закружилась голова. А вообще, здорово она придумала: закадрить Никиту, держать его за клоуна на цепочке, молодец.

– Почему не ешь? – полюбопытствовала Алиса.

Никита взялся за вилку, сегодня мозги уже не крутились.

Эдуард Дмитриевич настроился задержать Инну, когда она будет забирать серьгу, Никита не одобрил его план:

– С поличным? А что, собственно, в серьге преступного? Это даже не улика, не доказательство, что Инна убила Вишневского, тем более что участвовала в убийстве Валерки. Мне кажется, задерживать Инну рано, хороший адвокат ее отмажет, еще вас же и обвинит в превышении мер.

– Что ты предлагаешь?

– Я прошу только обеспечить Лисе безопасность, на данном этапе этого достаточно. Инну расслабит очередная удача, и, даю слово, в скором времени она крупно засветится.

– Не упустить бы ее, – предостерег Эдуард Дмитриевич.

– Она давно могла убежать, но почему-то не сделала этого. Напротив, Инна просто лезет на рожон, вот и пусть лезет. Я не исключаю, что она выкинет финт, поэтому Лису нужно уберечь от ее непредсказуемости.

– Ну, как знаешь. Площадь небольшая, вся просматривается, подъездов на нее шесть, общественный транспорт туда не заезжает, значит, Алиса будет идти…

– С трамвайной остановки.

– Это полтора квартала. Инна наверняка приедет заранее… Ну что ж, посмотрим, как она поведет себя.

Выйдя на остановке, Алиса двинула вдоль рельсов, остановилась, пропуская трамвай, на котором ехала…

Никита сидел в машине с оперативником, видел, как Алиса пропустила трамвай, шагнула на рельсы и вдруг…

Мимо нее промчался мотоциклист. Алиса упала, мотоциклист не остановился и, свернув в переулок, скрылся.

«Сбил! Убил!» – молнией мелькнуло у Никиты, он выскочил из машины, бежал со всех ног к неподвижной Алисе, с противоположной остановки к ней спешила пожилая женщина, ругаясь вслух:

– Гонщики проклятые! На людей наезжают. Да помогите же кто-нибудь девчонке, трамвай наедет на нее!

Никита подбежал к Алисе, к тому времени она приподнялась на руках, тряхнула головой. Он присел перед ней, тронул за плечи:

– Алиса, это я…

– Детка, сильно ушиблась? – сочувственно поинтересовалась женщина. – «Скорую помощь» вызвать?

– Нет-нет, – промямлила Алиса. – Я просто упала… ничего страшного не случилось.

– Не упала бы, если бы мотоцикл на тебя не наехал, – громко возмущалась женщина. – Милицию надо вызвать, всех их переловить.

– Обязательно вызовем, – пообещал Никита, помогая Алисе подняться. – Вы номер запомнили?

– Номер? – растерялась женщина. – Ой, даже не посмотрела.

– Ладно… Лиса, ты цела? Идти можешь?

– Могу, не переживай, – отстранилась от него она. – Все в порядке, немного ноги болят… наверное, синяки будут. Я пойду? Меня же твоя Инна ждет.

– Ну, иди, – с сомнением буркнул Никита, он готов был отменить встречу и отвезти Алису домой.

Она сделала несколько шагов, вдруг обернулась:

– А где сумочка?

Никита огляделся – сумки на рельсах не было. Зазвенел трамвайный звонок, вагоновожатая требовала освободить проезжую часть. Никита взял за локоть Алису, отвел к остановке. Когда проехал трамвай, он еще раз обыскал глазами место, где лежала Алиса, и:

– А у тебя была сумка?

– Конечно. На плече висела. Куда она делась?

– А серьга где?

– В сумочке, как просила…

– Мотоциклист вырвал у тебя сумку, – дошло до него, он беззвучно выругался. – Блин, Лиса, какого черта ты положила серьгу в сумку?

– Ты слушал запись? – разъярилась Алиса. – Она мне сказала, в кармашек с замком положить… А ты почему не сказал, куда ее деть?

– Не кричи, – процедил он. – Черт!

– Ну, тогда я пойду и скажу ей, что сумочку украли…

– Незачем! – рявкнул Никита. – Твоя сумка давно у Инны!

– Как?! – захлопала глазами Алиса, растерявшись.

– Потом объясню, пойдем. Вот гадюка… Обвела нас вокруг пальца! Ну, я ей покажу, я ей устрою!

Эдуард Дмитриевич хохотал, слушая по телефону, каким образом забрала серьгу Инна, чем жутко злил Никиту. Злись не злись, а сережка тю-тю, и попробуй докажи, что она у Инны. Однако злость пришла к Никите не одна, с нею в нем произошел перелом, когда говоришь себе: хватит, пора завершать. Да, хотелось прихватить Инну с поличным, но и без этого довольно причин, чтобы ее засадить в клетку. Расколется, никуда не денется, выложит и про Валерку, и про Вишневского, и про Катерину Гавриловну, все расскажет, чтобы срок уменьшить чистосердечным признанием.