Туман над Фудзи - Елена Ронина

– У нас, оказывается, большое торжество в институте намечается?

– Ах, ну да, что-то слышал.

– И ты молчишь?

– Для тебя это важно? Прости, не подумал. Ты же знаешь, я в это время все равно в отъезде.

– Знаешь, важно! Я хочу пойти. Но почему меня не позвали?

– Не могут тебе простить совращение профессора!

– Да ладно! Слишком высокого о себе мнения. – Она легонько хлопнула его по затылку. Но он был прав, судьба была к ней благосклонна, а это прощается редко. И то, что за преподавателя замуж вышла, и то, что работает в нефтяной компании. Лиза нередко слышала: «Везет же некоторым! Повезло же тебе с мужем!» А вам-то что же не повезло? Никто не хотел верить или задумываться, что практически всего она добилась сама. Да, муж – это важно. Но не связями, а тем, что позволяет расти, что рядом с ним хочется тянуться вверх, хочется соответствовать. Одним свои присутствием Вадим открыл новые горизонты. Помог в голове укорениться мыслям про новые задачи, новые цели. Когда она родила Темыча, Вадим и испугался, и обрадовался. А потом сказал: «Сиди дома. Я вас обеспечу». Но она ответила: «Нет». А еще пообещала: ребенок не заметит, что у него работающая мама. И что он всегда будет в приоритете. Но она хотела состояться в профессии и закончить учебу. На какой-то период была вызвана мама из Воронежа. То было непростое время, но Вадим решил: никаких нянь. Она все-таки родная бабушка (было несколько обидно про «все-таки»). Они продержались в таком режиме первое самое сложное время. А потом уже был садик, Вадим с Лизой сменяли друг друга, жили дружно и весело. Да, вместе, да, плечом к плечу, но Лиза точно знала: она всего добилась сама и очень этим гордилась.

Ей хотелось пойти на ту встречу. Хотелось рассказать всем про свои успехи. Может, даже хотела, чтобы позавидовали. И доказать хотелось. И наряд продумала, и волосы покрасила, и стрижку сделала.

Звонок однокашника застал врасплох.

– А ты где?

– Дома, а что?

– Рехнулась, Устинова! Уже торжественная часть закончилась, сейчас в ресторан поедем.

– Так вроде завтра… – Лиза ничего не могла понять. Она точно знала, что встреча завтра. И даже попросила посидеть Беллу с Темычем.

– Что у тебя с башкой? Короче, вот адрес ресторана. Дуй сюда! Пулей!

Она повесила трубку и поняла, что ничего не срастается. Никуда пулей она не сможет. Вот так куда-то нестись, срывать с места Беллу… У них не те отношения, свекровь – занятой человек. Лиза тогда страшно расстроилась, но еще больше удивилась. Почему? За что? Она действительно очень хотела попасть на ту встречу. Давно она никуда так тщательно не собиралась. Вадим даже смеялся над ней. Ну сколько можно мерить платье? Это что – бал?

– Ты прав. Лучше просто джинсы и свитер. Но хороший. И сумка дорогая. Да? Так вроде молодежно.

– Очень большое придаешь значение. Может, у тебя там какая любовь затерялась?

– Только если затерялась. Столько лет ее найти не могла. Пока ты не подвернулся. – Она все вертелась перед зеркалом. – Да. Решено. Просто джинсы. И зеленый свитерок. А пусеты можно и с брильянтами. Да?

– Да! Там же на входе проверять будут. Сколько карат.

– Караты отражаются в глазах.

– Завистниц?

– Нет! Моих!

Она так собиралась и не попала. Кто-то не пустил. Кто? Почему? Это было наказание? Предостережение? Или ее от чего-то уберегли?

Лиза прислушивалась к знакам. Она всегда чувствовала: ее это путь или чужой? По этой тропинке пойдем, с этой – свернем. И сейчас, на Фудзи, у нее было какое-то тревожное чувство. Чувство, что что-то должно произойти. Что-то нехорошее. Лиза вдруг не на шутку испугалась. Она выбежала из магазина на улицу. Темно, страшный ветер. И никого. Никого нет. Она побежала к стоянке. Несколько абсолютно одинаковых автобусов. В них сидят совершенно одинаковые японские водители и ей одинаково улыбаются. Она поняла, что номера автобуса она не знает. И как сейчас быть? Опять японцы подготовили для нее очередной лабиринт? Ну поездочка!

Она открывала двери автобусов, пыталась найти Светлану, но все тщетно.

– А где ваш муж? – Позади нее стояла Кира. Господи, хоть кто-то!

– А он пошел на другую площадку.

– Один? В такую темень?

– Да, обязательно захотел подняться еще выше. – Лиза попыталась говорить бодро. Не хватало еще показать другим свои страхи.

– Я Вадима там не встретил. Я, правда, давно вернулся, – вставил Саша.

У Лизы все похолодело внутри. Потерялся. Заблудился.

– Вы такая спокойная.

Лиза пожала плечами в ответ. Она никогда не устраивала театр, зачем чужому человеку видеть ее переживания?

– Не всегда. Но Вадим, он особенный. Знаете, про таких людей говорят – человек последней минуты. Он задерживается, но никогда не опаздывает. Всегда приходит вовремя. Если бы я всегда за своего мужа волновалась, я бы сошла с ума. Но я твердо верю, что он не подведет и придет вовремя.

– Вот видишь, Кира, какая Лиза мудрая. Кира у нас страшная паникерша. Она за день позвонит мне сто раз. Обязательно должна мне еще раз напомнить о том, что я и так знаю. Я-то никогда не опаздываю. Но есть у меня вот такой в жизни командир.

– Да. Лизочка, знаете, как мне Саша говорит. Сержанта никто не любит, а я люблю.

Какие приятные легкие люди, как хорошо, что она не одна. Лиза сейчас особенно нуждалась в поддержке. Начали подходить туристы. С радостью они запрыгивали в автобус.

– Ну и холод.

Лиза пыталась в темноте высмотреть Вадима.

– Ну, где же он?

Побег

Вадим появился, когда нервная Светлана держалась за ручку автобуса.

– Где ваш муж?

– Куда вы его отправили.

– Я его туда отправила с просьбой вернуться без опозданий.

Ну какая все же приветливая дама!

– Вон! Бежит.

Вадим шел быстрой легкой походкой. Несмотря на страшный холод, без шапки, куртка расстегнута, шарф съехал набок. И в глазах – совершенное счастье.

– Где ты был? Тебя же все ждут.

– Заходи. Все расскажу. Все хорошо. – И они зашли в автобус.

Светлана поднялась за ними и начала пересчитывать пассажиров ребром ладошки, медленно продвигаясь в глубь автобуса и шевеля губами.

– Ну, где ты был? Темень такая. Я перепугалась.

– Я разве когда-нибудь тебя подводил?

– Никогда. И все же. Было там что-то неприятное. Опасность какая-то. Я прямо кожей почувствовала. Что-то могло случиться, что-то плохое.

– Вечно ты все драматизируешь.

Тишину автобуса разрезал громкий голос Светланы: