Ромен Гари, хамелеон - Мириам Анисимов

В действительности это произведение, полное безысходности, невозможно свести к какому-либо определению. Но оно наглядно иллюстрирует взгляд Гари на самого себя как на «террориста смеха». Уже здесь автор прибегает к провокационной игре слов, к особому их употреблению, которое много лет спустя критики, давно позабывшие «Тюльпан», назовут «стилем Эмиля Ажара».

Критика встретила «Тюльпан» прохладно. Автору ставили в упрек слова, которые он вложил в уста Тюльпана: «Ганди всю жизнь устраивал голодовку, но в конце концов его пришлось добивать из пистолета».

Ромен Гари ближе к русской и англоязычной литературе, чем к французским писателям, таким как Мальро и Камю. Он отождествлял себя со своим героем до такой степени, что даже некоторые письма подписывал «Тюльпан». Это он, выживший, но во всем разочаровавшийся узник концлагеря, отца которого расстреляли в Понарах, а потом сожгли в яме вместе с другими мертвецами.

Придя в себя после резкой критики Жуве, 20 июля Гари направил ему письмо, в котором спрашивал, согласен ли он на постановку пьесы в переработанном виде. Затем он поручил секретарю переслать рукопись в Софию и после этого взялся за дело, сообщив Жуве телеграммой, что завершит работу через три недели. 3 августа он отправил Жуве новое письмо, в котором выражал надежду, что на этот раз может предложит «что-то более или менее удачное».

16 января 1947 года снова телеграмма: «Наконец направляю вам что-то основательное». 31 января Гари в нетерпении телеграфировал Пьеру Кальману, желая знать, получил ли Жуве второй вариант пьесы. Издатель подтвердил, что получил и выслал ответ авиапочтой.

Но письмо от Жуве всё не приходило. 5 февраля Гари повторно направил рукопись, предложив Жуве два варианта названия: «Плот „Медузы“» и «Неуместные люди». Он утверждал, что «не может придумать ничего лучше». «Если вы опять скажете, что „это не то“, я окончательно оставлю драматургию и вернусь к прозе: видимо, я ошибся, это бывает».

Жуве ответил Гари 2 марта. В письме он говорил, что ему нравится образ Тюльпана, но изменения, которые внес автор, не кажутся ему «существенными». Персонажи просто существуют, в пьесе нет действия, порядок смены сцен производит впечатление разрозненности. По вердикту Жуве, несмотря на присущий Гари «драматизм, мастерство диалога, владение языком театра», «Тюльпан» не удался. Возможно, у него есть другой замысел? Гари был очень обижен и заявил Жуве в ответном письме от 1 мая, что намерен положить конец этой «неприятной истории».

В апреле 1947 года Гари дважды был в Париже, но так и не решился зайти к издателю. Он спрашивал себя, стоит ли ему продолжать с ним сотрудничать, раз «Тюльпан» постигла неудача, а Кальман не спешит платить и вести переговоры о передаче прав, или лучше, наконец, уступить «домогательствам» Гастона Галлимара.

В январе 1947 года Ромен Касев был зачислен в штат гражданских администраторов Министерства иностранных дел в ранге администратора третьего класса первого эшелона.

Всякий раз по окончании рукописи Гари должен был обращаться в кадровую службу за разрешением на печать. Там текст подвергался тщательному рассмотрению, по результатам которого выносилось заключение. Вот как высказались в кадровой службе по поводу сценической версии «Тюльпана»: «Принимая во внимание, что данное произведение представляет собой художественное отображение действительности, американский отдел, давая оценку данному произведению, полагает, что присутствующая в нем критика некоторых сторон менталитета и образа жизни, характерных для США, не дает оснований считать его памфлетом на американские институты».

В конце ноября генеральный секретарь Министерства иностранных дел Жан Шовель, который еще не раз сыграет решающую роль в дипломатической карьере Гари, принял решение о назначении Гари вице-консулом в посольство Франции в СССР. Но Гари так и не получил это небольшое повышение, поскольку несколько дней спустя из французского посольства в Москве пришла телеграмма, заставившая Шовеля пересмотреть свое решение. В одном из столичных литературных журналов накануне появилась статья под названием «Школа ренегатов», в которой некто Гельфанд анализировал «Европейское воспитание». Это великий образчик стиля сталинских времен.

Сотрудник посольства, занимавшийся делом Гари, не мог быть уверен, что писателю непременно предоставят визу — в СССР Гари не пользовался авторитетом. Решение о назначении в Москву было отложено.

В конце 1947 года, не принимая во внимание военные заслуги Ромена Гари, Министерство иностранных дел отозвало его в Париж. Он был назначен на более чем скромную должность во второй эшелон своего ранга. Жак-Эмиль Пари направил в министерство письмо, в котором сожалел о том, что Гари покидает свой пост, что не может не сказаться самым негативным образом на работе подразделения. Пари спрашивал, нет ли возможности назначить Гари советником в связи с тем, что он показал себя очень ценным сотрудником, будучи единственным в дипломатическом корпусе, кто умел говорить и читать по-болгарски. Но эта просьба не была удовлетворена. Более того, в ответном письме из министерства пояснялось, что Ромен Гари ни в коем случае не может быть назначен советником второго класса, поскольку не имеет навыков, необходимых для исполнения соответствующих обязанностей. В крайнем случае он может остаться в Софии до 15 февраля. После восемнадцати месяцев непрерывной службы ему любезно предоставили двухнедельный отпуск.

У Гари были прекрасные характеристики: за 1946–1947 годы оценки у него были отличными. Стоит процитировать заметки его начальников. Характеристика за 1946 год. Манера поведения: «Характеризуется положительно, хотя следует отметить некоторую вольность во вкусах и привычках, что тем не менее не исключает утонченности… Черты характера: отличается обостренным чувством справедливости и непримиримой позицией в отношении всего, что считает своим долгом. Склонен к неуравновешенности. Чувствителен к критике. Особые навыки: проявляет большой интерес к политическим и социальным вопросам. Прекрасно владеет славянскими языками, в частности русским и польским. Выполнение специальных поручений в течение года: автор нескольких разработок по вопросам политической и общественной жизни Болгарии. Успешно составил отчет за 1946 год о ситуации в Болгарии». Примечания: «Всесторонне развитая личность, великолепные способности. Пользуется уважением в литературных и артистических кругах Болгарии. Развитое чувство патриотизма. Предан интересам государства вне зависимости от политических убеждений, хотя необоснованно и тяготеет к левым. Имеет прекрасные перспективы. Следует назначить с испытательным сроком на должность, требующую определенной ответственности». Общий балл: 16 из 20.