100 дней счастья - Фаусто Брицци

После спектакля раздаются бурные аплодисменты. Когда выходит Крюк, аплодисменты раздаются в два раза громче, чем для Питера. Я беру Еву за ручку, а Паолу под руку, и мы ждем нашего юного Лоренса Оливье у выхода. Пока мы ждем, я замечаю, что кто-то разбил в машине стекло и украл навигатор, неосторожно оставленный на видном месте. Я уже превратился в раба механического голоса, который командует мне «повернуть направо» или «развернуться на следующем перекрестке». Без него я уже не ориентируюсь. Без этого виртуального Вергилия я – чужак в собственном городе. Избалованный механическим голосом, я уже не помню ни где у нас одностороннее движение, ни дорог вообще. Я даже по дорожному атласу уже разучился ориентироваться. И все же, клянусь, было время, когда я гонял по Риму уверенно и спокойно без мобильника, без навигатора, не проверяя электронную почту каждые две секунды, где бы я ни был. Я набивал карманы кассетами, чтобы слушать любимые песни, и (да, так оно и было) возвращался из отпуска с размытыми фотографиями. Я принимаю решение: никакого навигатора, для путешествия мы используем обычную карту. Наверное, я буду такой один на всю Италию. Но я решил, что нас ждут приключения, и так оно и будет. Когда выходит Лоренцо, мамы и учителя встречают его, как героя. Я немного успокаиваюсь только тогда, когда он заявляет, что не собирается становиться актером.

Во второй половине дня я отправляюсь вставлять окно в свой «стейшн-ваген» и заливаю полный бак. Перед дальней дорогой мне хочется побаловать старую машинку. Вместительный багажник, заклятый враг римских парковок, теперь стал ценным союзником. У нас целый склад сумок, пакетов и чемоданов. Мы готовы ко всему.

Пока я ставлю последние пакеты у двери, мне вдруг становится страшно. Страх подкатывает, когда назад поворачивать поздно. Американские горки у последнего спуска. Гуглю. «Точка невозврата – критическая черта, после перехода которой нет возможности возвращения к исходному состоянию, необратимая фаза чего-либо: процесса, путешествия и т. д.».

Осталось двадцать два дня, я уже в точке невозврата.

Поднимите руку, что знает Эдмона Арокура?

Если не знаете, знайте: это французский поэт, и первая строка его самого известного стихотворения уже почти превратилось в пословицу: «Уехать – значит чуть-чуть умереть».

Это как нельзя лучше подходит к тому, что происходит со мной. Это прекрасное стихотворение. Звучит оно примерно так:

Уехать – значит чуть-чуть умереть

Для всего, что мы любим.

Ведь уезжая, мы оставляем частичку себя

В каждом миге, в любом уголке.

Легкая, ясная боль —

Как последняя строчка поэмы.

Уезжаем как будто бы в шутку,

Расстаемся же навсегда.

И в каждом прощанье – росток

Нашей души.

Сегодня мы уезжаем. Как я и предлагал, Волк остается под присмотром синьоры Джованны, у которой есть маленький садик. Она же будет кормить кошек и хомяка. Волк с грустью наблюдает, как я загружаю багажник, словно догадывается, что я больше не вернусь. В конце концов, я же его любимый раб.

Дети суетятся, у них начинаются чудесные непредвиденные каникулы.

– Можно узнать, куда мы едем? – спрашивает Ева.

– Это секрет, – отвечаю я. – Когда пираты ищут сокровища, они не рассказывают, где остановятся.

Дети садятся назад, пока Паола собирает последние безделушки и запихивает все в багажник, уже забитый пакетами и чемоданами. Нам давно пора было отдохнуть, хотя мне трудно думать о предстоящих неделях как об отдыхе. Мне больше нравится слово «путешествие». Ведь, в конце концов, это метафора смерти, «последнее путешествие» – поэтично и не так трагично, как «смерть».

Мы готовы к старту. Уже пять вечера. Мы дождались, пока солнце немного перевалит за горизонт и июньская духота спадет. Я завожу машину, из которой вместо рычания доносится хриплый кашель. Наконец, мы отправляемся в путь. Наш дом отдаляется в зеркале заднего вида – последний кадр моей прожитой жизни. Не помню, как назывался фильм, герой которого говорил, что жизнь – это всего лишь коллекция того, что было в последний раз. Как точно сказано.

Последний раз ты прощаешься со школьным охранником.

Последний раз разговариваешь с отцом.

Последний раз видишь Колизей.

Последний раз ешь только что сорванный инжир.

Последний раз тебя кусает комар.

Последний раз ты плаваешь в море.

Последний раз целуешь любимую женщину.

Этот список можно продолжать до бесконечности, у каждого из нас есть свой последний раз, даже если мы об этом не подозреваем. Тысячи тысяч последних раз. И в большинстве случаев ты действительно не знаешь, что именно этот раз окажется последним. В том-то и вся прелесть. Не знать. А если, как в моем случае, ты прекрасно об этом знаешь, то правила тут же меняются. Все приобретает совершенно иной вес и какую-то особую важность. Даже в стакане лимонада можно найти что-то грустное и поэтичное, если знать, что ты пьешь его в последний раз.

Покинув Рим, я оставляю за спиной очень много последних раз. Так много, что не сосчитать. Много дней прошло в тоске о прошлом и в мечтах о будущем, которое никогда не наступит, пора подумать о настоящем.

Я захватил с собой тетрадку с портретом Дзоффа, где сделал кое-какие наброски насчет будущего путешествия. Составил список того, чему хочу научить Лоренцо и Еву. А кроме того, у меня двадцать дней на то, чтобы снова завоевать любимую женщину. Нельзя терять ни минуты.

Я съезжаю на шоссе и решительно гоню на юг. У меня намечена программа-максимум, но остаются большие возможности для импровизации. Я взволнован, как мальчишка, который впервые едет на каникулы без родителей.

Я ставлю CD-диск с песнями из кинофильмов, и все пассажиры, кому еще нет десяти, начинают петь. Паола смотрит в окно, она никак не может расслабиться. Я жму на газ и стараюсь не обращать внимания на острую боль, которая сильнее обычного сжимает внутренности.

В одном я точно уверен: отель на дороге, где мы остановились после Салерно, из своих трех звезд едва заслужил половину. Его построили возле огромного комариного гнезда. Мы провели вечер в окружении разъяренных насекомых, сначала за ужином в ресторане, а потом и в номере. Мы взяли большой семейный номер с двумя дополнительными кроватями, но уже через десять минут он превратился в военный лагерь – узлы и пакеты стояли повсюду, а мы вели войну с комарами, которая, как всем известно, влечет за собой падение всевозможных тупых предметов.

Цель нашего путешествия – Крако, необычный городок в Базиликате. Город-призрак.

Моих детей объединяет только одно: они боятся приведений. Они готовы стать лицом к лицу с зомби, орками, ведьмами и даже вампирами, но до смерти боятся приведений. Любая темная комната, любая шевелящаяся занавеска, любая неожиданно хлопнувшаяся дверь говорят им о том, что где-то рядом находится злой дух, вернувшийся на землю, чтобы причинить зло.