И всё-таки я люблю тебя! Том 1 - Елена Харькова

– И где же такое солнце живёт? – спросил мужчина.

Верка в шоке остановилась. «Солнце!» Это Вадим всегда называл её Солнышком! Мужчина догнал её и тоже остановился.

– Давайте познакомимся. Меня зовут Пётр. А вас?

Верка оглядела мужчину. Он был невысокого роста, чуть повыше неё, худощавый. Лицо ничем не примечательное, да это и не важно. Верка давно не обращала внимания на мужскую красоту. Хватит, накушалась уже красавчиком Вадимом. Но самое главное – мужчина был очень хорошо одет. Длинное тёмно-серое драповое пальто, в тон ему кепка, шёлковый пёстрый шарф, а на ногах лакированные ботинки. Да он богач!

– Вера, – доброжелательно улыбнулась она в ответ.

– Можно вас, Вера, пригласить в ресторан?

Верке хотелось закричать от восторга. Её приглашают в ресторан!!!

– Я бы с удовольствием, но я сейчас не так одета.

– Давайте сходим к вам домой, я подожду, пока вы переоденетесь.

К своему ужасу, Верка понимала, что и дома-то ей нечего надеть.

– А давайте лучше в кино сходим, – предложила она.

– В кино? Хорошо, сходим в кино. Но сначала надо поесть. Пойдёмте тогда в кафе.

Верка с замиранием в сердце взглянула ему в глаза.

Рита с беспокойством ждала мамочку с работы. За окном уже начало темнеть.

«Ох, опять она напилась! Как бы в историю какую-нибудь нехорошую не попала! А вдруг её менты в вытрезвитель забрали? Хорошо бы. Хоть в тепле проспится. А если она погибла?!! Шла-шла пьяная по улице и под машину попала! Ой, мамочка, только не это! Хоть бы она была жива! Хоть бы была жива! По щучьему велению, по моему хотению, хоть бы мою мамочку заграбастали в вытрезвитель, она скорее бы протрезвела и возвратилась бы домой целой и невредимой!»

В коридоре послышались шаги и мамочкин смех.

«Вот какое хорошее заклинание! Надо его всегда в очень важных случаях говорить».

Дверь открылась, и на пороге появилась улыбающаяся абсолютно трезвая мамочка с большим букетом роз. Рита открыла рот от удивления. Как будто сказочная фея явилась к ней в барак!

– Дочка, принимай гостей, – Верка прижалась головой к плечу мужчины.

Рита была так поражена видом матери, что на мужчину, стоявшего чуть позади Верки, она сначала не обратила внимания. Мужчина шагнул Рите навстречу.

– Ну, давай знакомиться, – с улыбкой произнёс он и протянул руку.

– Здравствуй, папочка, – спокойно произнесла Рита и пожала большую ладонь. Она уже привыкла всех мужчин, поселяющихся на время в их комнате, называть папочками.

Мужчина растерялся.

– А как тебя зовут? – спросил он.

– Лягушонок, – важно произнесла Рита.

Теперь смутилась Верка.

– Рита её зовут. А Лягушонок – домашнее прозвище.

– А мне нравится. Можно, я тебя тоже буду звать Лягушонком?

– Конечно, – усмехнулась Рита.

– А я Петя.

– Петя-Петя-Петушок – Золотой гребешок, да? – осмелела Рита. – Можно я тебя буду называть Петушком?

Мужчина сначала недовольно поморщился, но потом всё же улыбнулся девочке.

– Ладно, тебе можно. А маму как мы назовём? Давай назовём её Солнышком. Она вся такая рыженькая, светленькая, в веснушках, как солнышко.

Верка побелела.

– Нет!!! Не надо меня так называть! Зови меня лучше по имени.

Верка с Петром зашли в комнату. Рита с беспокойством разглядывала нового папу. Что ожидать от него?

«На первый взгляд он вроде ничего. А там посмотрим. Лишь бы мамочку не обижал да меня не шибко часто лупил».

Верка поманила Риту к себе и, погладив по голове, велела ей посидеть пока в коридоре. Рита с готовностью пошла из комнаты. Ей не привыкать.

– Подожди, Лягушонок, вот возьми, поешь, – Пётр протянул ей красивую коробку с нарисованными на ней цветами.

– Что это? – с восхищением Рита разглядывала подарок. – Волшебная шкатулка Хозяйки Медной горы?

Пётр засмеялся.

– Точно. А внутри там самоцветы. Но если её открыть, они превратятся в шоколадные конфеты.

– Тогда я её никогда открывать не буду! – испуганно замотала головой девочка.

– Открывай-открывай, а то конфеты испортятся, – вмешалась Верка, желая скорее выпроводить дочку в коридор.

Пётр поселился в их комнате. На следующий день он принёс пару своих чемоданов. Рита с восхищением разглядывала красивые вещи своего нового папы.

– Мамуль, а правда, наш папа богатый? – спросила Рита, когда Пётр вышел покурить.

– Правда, – не скрывая счастливой улыбки, ответила Верка.

– Эх, ну и подфартило нам, да?

– Да, наконец-то нам повезло.

– Мамуль, а где он раньше жил? У него же должен быть большой дом, как у той богатой тётки Ани, ну, которую электричка расплющила.

– Конечно, у него есть большая квартира.

– А почему он с нами в бараке живёт? Ты ему скажи, что мы согласны к нему пойти жить. Нам и вещей немного перетаскивать. Мы за день и управимся.

– Экая ты шустрая! Нельзя нам туда. В его квартире жена злая живёт. Он сам от неё сбежал. Теперь вот у нас будет жить.

– Бедненький! Уж и натерпелся он! Ну ничего, пусть у нас поживёт, оклемается. Мы его обижать не будем.

Пётр постепенно приносил всё новые и новые вещи. Потом и мебель стал завозить. Рита с восторгом наблюдала, как преображается их комната. Появился полированный стол, трёхстворчатый шкаф, отгородивший Ритину кровать. Теперь Рита со своей кроватки видела только входную дверь. И даже днём темно стало как в погребе… Но ничего, главное, чтобы мамочке было хорошо.

А потом появился сервант! А в нём стояли хрустальные вазочки! Рита неделю вокруг него ходила, ахала, охала и гладила его, будто он был живым существом.

А сколько папа Петя одежды принёс! И у мамочки, и у Риты теперь было много красивых платьев, кофточек, юбочек. Правда, всё неновое, но в хорошем состоянии. Папа Петя сказал, что вся эта одежда осталась после его жены и дочки. Сейчас они стали толстыми, и все эти вещи на них не налезают. Рита теперь ходила в красивых вельветовых и шерстяных платьях. А ещё в шкафу висело «офигительно-потрясающе-великолепное» красное пальтишко с вышитыми на карманах цветочками!!! А недавно появилась кроличья шубка! Как жалко, что сейчас не зима! Рите так хотелось показать всё это богатство соседям. Пусть бы они обзавидовались! Правда, пальто и шуба были немного велики Рите.

«Но ничего, до зимы я ещё подрасту и растолстею. С такой-то хорошей жрачкой я обязательно растолстею! Тогда шубка будет мне как раз впору».