Вторая попытка Колчака - Вячеслав Коротин

– Ну, вот мы и в Арктике, господа! – поднялся с бокалом шампанского в руке из-за стола Колчак. – Поздравляю! Ура!

– Урааа! – дружно ответила кают-компания, и офицеры, опустошив свои фужеры, приступили к ужину.

– Какие ближайшие планы по прибытии в порт, Александр Васильевич? – поинтересовался Вейс.

– Придём – посмотрим на месте. Конечно, в первую очередь нужно строить жильё, оборудовать порт, но конкретно, что и где строить, узнаем у наших инженеров, когда они осмотрятся. Конечно, чертовски соблазнительно было бы свалить эти проблемы на вас, а самому на «Ермаке» прогуляться на восток, но увы – наше российское головотяпство и разгильдяйство на Севере такое же, как и везде, придётся выбивать каждый дополнительный гвоздь со скандалом, скипидарить задницы путейцам, чтобы быстрее свою дорогу строили… Но Ермака» в экспедицию всё-таки отправлю, хоть сам и останусь.

– Эх, Александр Васильевич! – вздохнул начальник штаба. – Прекрасно понимаю, как вам хотелось бы уйти на ледоколе, понимаю и важность этой задачи, но один я не справлюсь. Да и вашего авторитета у меня нет.

– Да останусь я, не волнуйтесь, Александр Константинович, – улыбнулся Колчак. – Подозреваю, что даже следующим полярным днём мне не выбраться. А дело действительно важности чрезвычайной. Как сказал в своё время, если не ошибаюсь, Менделеев: «Если бы десятая часть средств, потерянных при Цусиме, была потрачена на освоение Северного морского пути, то и самой Цусимы не случилось бы»[25].

– Да, если мы будем иметь оборудованные базы для флота в Арктике и освоенный проход в Тихий океан оттуда, то Северный флот станет наиважнейшим в России по влиянию на мировую политику, – согласился Вейс.

– Вот этому и посвятим ближайшие наши годы, за это и выпьем! – поднял фужер с коньяком вице-адмирал.

– За рождающийся Северный флот! – чокнулся с Колчаком начальник штаба.

* * *

Долгий день длиной в полгода, как ни странно, не всегда хорошо. И для моряков тоже. Северо-Атлантическое течение лениво подпихивало под корму идущую на восток эскадру, добавляя ей приблизительно пол-узла скорости. Двигаться приходилось всё аккуратнее, ибо чем дальше на север, тем больше разница между «магнитным» и «географическим» полюсами. А стрелки компасов указывали на «северный магнитный». И даже ночь отсутствует, чтобы по звёздам ориентироваться. Так что у штурманов проблем сильно прибавилось. А ведь ходить флоту в этих широтах предстояло теперь всегда. Колчак знал о работах по созданию гирокомпаса немцем Аншютцем-Кемпфе и американцем Саппери, этот прибор показывал «норд» в любых широтах точно, но в России его ещё не запустили в производство. В мире, кстати, тоже. Изобретение просто оказалось не особо востребованным. Во всяком случае, в массовом масштабе – не было флотов, регулярно ходящих за полярным кругом. А вот теперь Российскому флоту эти самые гирокомпасы оказались необходимы. И командующий первого из флотов Заполярья мысленно поставил «галочку» на предмет очередного заказа Морскому министерству.

Вместе с Титовым Колчак сейчас находился на мостике «Громобоя», но командир крейсера, поглядывая на задумавшегося адмирала, не смел первым начинать разговор.

– Дым по курсу! – прервал молчание крик сигнальщика.

Все, кто находился на мостике, дружно поднесли бинокли к глазам. На горизонте действительно показался дымок. Ещё через десять минут распознали посыльное судно «Бакан» – старожила флотилии Северного океана, который вышел встретить своих новых товарищей. Теперь можно было не беспокоиться – этот доведёт.

– Ну вот и пришли, господа! – весело посмотрел на офицеров крейсера Колчак – Здравствуй, Арктика!

Конец