Дороги хаджа - Самид Агаев

– Известно, что, – отозвался другой, – напился, видать до чертиков, забрел сюда, да и заснул.

На этом обмен мнений и закончился. Рыцарь же, оказавшись во дворе, понял, что свободу его никто не ограничивает, и он просто ушел, решив, что, оказавшись на свободе, принесет больше пользы даме своего сердца. Поскольку Раймонд был странствующим рыцарем и не был ничьим вассалом, то он отправился прямиком в резиденцию наместника. У входа в здание стояли двое часовых, которые преградили ему путь. После нескольких минут объяснений к нему вышел офицер и, узнав в чем дело, заметил:

– Ваше лицо кажется мне знакомым?

– Меня зовут Раймонд, – ответил рыцарь, – я был в отряде графа Н.

– Жаль графа, – сказал офицер, – сейчас я доложу о вас.

– Благодарю вас, – ответил Раймонд.

Когда гроссмейстеру доложили о том, что командор Огюст вновь находится в приемной, он приказал привести его.

– Вы привели своих пленников? – спросил он у командора, и не дожидаясь ответа, сказал: – Пусть сначала войдет женщина, я допрошу ее, а уж затем – рыцарь.

– Дело в том, сэр, – замялся командор, – что я привел только женщину. Рыцарь исчез.

– Что же это такое, – удивился гроссмейстер, – у вас пленники разбегаются, как тараканы. Он что бежал из-под стражи.

– Его особенно не сторожили. Никому и в голову не могло прийти, что он сбежит. Он крестоносец, ему некуда от нас бежать. Не к маврам же. Это дело становится все загадочней.

– Ничего, мы его постараемся разгадать. Давайте сюда вашу пленницу, пока она тоже не сбежала.

Красота Лады произвела на гроссмейстера такое впечатление, что он даже встал и подошел к ней.

– На каком языке вы с ней объясняетесь? – спросил он у Огюста.

– Она знает тюркский и французский.

– Вот как, – удивился гроссмейстер.

– Этот человек не назвал русский язык, это мой родной язык. И еще я говорю на фарси, – сказала Лада.

– Да, она полиглот, – заметил гроссмейстер, – ну, что же, ни русского, ни фарси я не знаю. А на нашем языке вы изъясняетесь неуверенно. Сударыня, кто вы такая? – перейдя на тюркский, спросил гроссмейстер.

– Я королева в изгнании, – не промедлив ни минуты, дала ответ Лада.

– Королева чего? – спросил развеселившийся гроссмейстер. – Может быть шахматной доски, – указывая на этот предмет, где как раз в безвыходной ситуации томился белый ферзь.

– Если мою страну рассматривать в качестве шахматной доски, то вы правы.

– Достойный ответ, – заметил Гроссмейстер. – В таком случае, ваше величество, прошу вас сесть в это кресло, не гоже королеве стоять.

Лада опустилась в указанное кресло и взглянула на гроссмейстера:

– А вы?

– Да, спасибо. Мы могли бы и постоять. В присутствии царственной особы сидеть нельзя. Рене принесите королеве…, вы желаете чего-нибудь выпить?

– Я бы выпила воды.

– Рене принесите воды.

– Итак, ваша страна? – спросил гроссмейстер.

– Азербайджан.

– Азербайджан. Что вынудило вас оставить вашу страну?

– Неисчислимые бедствия, обрушившиеся на мою страну. Проклятые татары разрушили этот цветущий край. Мой муж умер от горя, а я принуждена была к бегству.

– Могли бы вы назвать свое имя?

– Меня зовут Лада.

– Как звали вашего мужа?

– Атабек Узбек.

– Можете вы чем-либо подтвердить ваши слова, – спросил гроссмейстер, – какие-нибудь доказательства?

– Вот я сижу перед вами, – сказала Лада, – какие вам еще нужны доказательства?

– Насколько мне известно Атабек Узбек был женат на сельджукской принцессе, и ее звали Малика-Хатун. Чем можно объяснить это недоразумение?

– Временем, – нимало не смутившись, ответила Лада.

– Ваши доводы ввергают меня во все большее изумление, – заметил гроссмейстер. – Что значит временем? Объяснитесь.

– Атабек Узбек, действительно, некоторое время, то есть большую часть жизни был женат на Малике-Хатун. Но она развелась с ним и вышла замуж за султана Джалал-ад-Дина. Атабек Узбек женился на мне. Это сущая правда, – простодушно добавила Лада.

– Чем вы можете подтвердить ваши слова, сударыня. Ну, кроме того, что вы их повторите. У вас есть какие-то документы?

– Я могу подтвердить это лишь одним документом – кэбин, брачное свидетельство. Но его у меня с собой нет. Я покидала Азербайджан в такой спешке. Представляете, скрываясь от монголов, мне пришлось просидеть в подвале одного дома целую неделю с одним молодым человеком. Этого я никогда не забуду.

– Представляю себе, – вожделенно произнес гроссмейстер.

– Это было не так приятно, как это может показаться, – взглянув на собеседника, сказала Лада.

Великий магистр подошел к шахматной доске. Несколько минут постоял над ней, изучая расстановку фигур, затем вернулся к пленнице.

– Хорошо, допустим, но где в таком случае, ваш двор, свита. Наконец, почему вы оказались на постоялом дворе. И что вас связывает с рыцарем по имени Раймонд?

Лада принялась объяснять. Гроссмейстер выслушал ее, затем сказал:

– Довольно, побудьте в соседней комнате, отдохните. Мы еще вернемся к этому разговору.

Он сделал знак секретарю и смотрел ей вслед, пока она уходила.

«Хороша, чертовка», – едва не сорвалось с его языка. Но он вовремя спохватился. Госпитальеры принимали три обета – безбрачия, целомудрия и бедности. Не к лицу было гроссмейстеру духовно-рыцарского ордена выражать восхищение женщиной. Вместо этого он сказал:

– У нее на все есть ответ, и говорит она так естественно, что поневоле во все веришь. Хотя все это довольно нелепо. Во всяком случае, на королеву она не похожа. Девка породистая, но не та стать. Хотя, она славянка, а все славяне – варвары. Мусульманские владыки женились на ком попало. Вы знаете, Огюст, что все халифы были незаконнорожденными, ибо рождены были большей частью от рабынь. Халиф, наместник Аллаха на земле, не мог ни на ком женится, не уронив своего достоинства. У него попросту не было ровни, никто не мог быть равен ему по положению. Поэтому он не мог иметь законной жены. Отсюда вся эта неразбериха в вопросах наследования при дворе Аббасидов. Затем, когда появились сельджуки, и вовсе стали смещать и назначать халифов по своему усмотрению. Впрочем, я отвлекся. Отведите эту женщина обратно и не спускайте с нее глаз до моего особого распоряжения. Займитесь розыском беглецов. Иерусалим, город маленький, а человек не иголка. Найдите их и доставьте ко мне.

– Слушаюсь, мессир. – сказал командор.

– Итак, хафиз, чем я могу вам помочь, – старик смотрел на них, пряча улыбку в седой бороде. – Вывезти вас из города сейчас сложно. Но, выждав несколько дней, я смогу это сделать.